Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - читать онлайн книгу. Автор: Катя Абель cтр.№ 32

– Куда ты, куда? – кричит из зала режиссёр Андрей, – Давай прямо на Трепелева, давай, вплотную к нему подходи…

Знаменитость останавливается от меня в трёх шагах.

– Да? Промахнулся маленько, извиняйте…

– Давай заново, с последней реплики! – командует Андрей.

– Еще чуть-чуть и пальнул бы в тебя, – говорит мне Володя.

– Тебе тоже так показалось? Я подумала, может, у вас мизансцена такая странная…

– Да нет, на тебя впрямую шёл.

Володя хохотнул. Я нервно улыбнулась.

Надо же какая страстная знаменитость. Чем же это я тебя разозлила?

И пошла со сцены за кулисы. На всякий случай. Чтобы мне декорации на голову не упали.

Стою в коридоре, глазею на расписание. Жду, когда выйдет ко мне гримёр Оля, и мы пойдем пить кофе в буфет, у меня есть еще немного времени.

Пятнадцатиминутный перерыв в репетиции. Мимо проходит знаменитость.

Мы встречаемся глазами.

– Здравствуйте, – говорю ему.

– Здравствуйте, – театрально расшаркивается он с натянутой улыбочкой и проходит мимо.

Не пойду к тебе в гримёрку, – думаю я, – ничего выяснять не буду. Ни о чем тебя не спрошу. То, как ты себя ведешь – это твои заморочки, не мои.

– Ну, как у вас дела? – спрашиваю у Оли за кофе, сидя в буфете.

– Да, нормально. Движемся потихоньку, не ясно, правда, куда.

– Ну, это никогда не ясно. Я ни одного хорошего спектакля не припомню, когда во время репетиций кто-нибудь был бы доволен. Вот, когда спектакль плохой, так почему-то все за кулисами ходят и кричат друг другу «гениально!» … А потом на премьере, куда глаза девать не знают…

– Да, есть такой принцип, – улыбается Оля.

– Ну, а что веселого происходит? Как любимый себя ведет? Балагурит?

«Любимый» – это знаменитость. Я его так стала называть на третий день начала репетиций. Тут и сарказм за излишние капризы, и признание таланта. Весь театр знает, уже все привыкли.

– Любимый твой? Да нет, не балагурит.

– Как не балагурит? Почему?

– Мрачный ходит. Как туча. Ни с кем не разговаривает. Да мы его почти и не видим. Он из гримёрки – сразу на сцену, со сцены – сразу в гримёрку. Запирается и сидит там один.

Вот это для меня новость. Раньше общения не чурался. Всегда с шуточкой, прибауточкой, зрителей вокруг себя собирает, байки рассказывает, положительной энергией заряжается.

– Вот это новость, – говорю я Оле, – а что это с ним случилось? Никогда вроде за словом в карман не лез, всё время, с большим удовольствием…

– Да пьёт он.

– Что?

– Пьёт. Запой у него.

– Как это – запой?

– Ну, вот так. Запой.

– Давно?

– Да дней семь.

– Вот это дела.

– Он как неделю назад сходил на какой-то спектакль, с тех пор и пьёт.

Вот это дела. На спектакль мы ходили вместе. И вино пили вместе. Бокал до спектакля, потом еще дома…

Да он приехал ко мне уже с половиной бутылки. Достал из сумки, показал: «А ты что думаешь, артисты во время репетиции не пьют? Сегодня Димка Петренко зашёл, выпили с ним немного за встречу. У Кузнецова только крепкие напитки, виски, там, водка. У Андрюхи-режиссёра тоже. Я вот винишко с собой таскаю…»

Я подумала: человек знает, что делает. Это же не водка.

Тем более, я видела его с вином на гастролях: цедит потихоньку себе из бокальчика и всё в порядке с ним совершенно.

Эти же полбутылки у него оставались, когда мы приехали к нему. Для меня в магазинчике у дома купили еще одну. Выпили по бокалу. Дальше он мне хаманул, и я уехала домой. Осталась моя бутылка плюс его половина. Может, еще дома были заначки.

Значит, он выпил всё это после нашей ссоры, а потом не смог остановиться. Алкоголь взял своё, начался запой.

Запой – это привет. Запой – это всё, это беда, из неё не выбраться. Я наслышана об этом. Он если пьёт, то его днём с огнём найти не могут, телефоны выключены, теряется в городе бесследно. Срываются съёмки, летят спектакли, он пьёт до бесчувствия, до больницы, до «белочки»…

Я оглушена этой новостью, я не знаю, что делать.

Иду к нему.

Стучу.

Долго не открывает.

Жду.

Выглядывает в щелку. Видит меня.

– Здравствуйте, к вам можно? – спрашиваю с тревожной улыбкой.

Пропускает, закрывает дверь.

Страшно смущён, не смотрит на меня. Глаза слезятся, ощущение что у него высокая температура. Кривится в улыбке:

– Заходите уж…

Отходит от меня, ложится на кушетку.

Подхожу, сажусь в ногах, смотрю на него.

Все обидные слова, которые заготовлены были вчера, ушли. Стало вдруг пронзительно жалко его, как ребенка, который заболел и лежит перед тобой в жару. Глажу его по руке.

У него в глазах стоят слезы.

– Ты заболел, да?

– Да, я заболел.

– Как же ты так, милый?

– Не знаю, так вышло.

Молчим.

– Дай, я тебя поцелую.

Тянусь к его щеке, он отворачивается, не хочет, чтобы чувствовала запах.

Я целую его в голову.

– Чем мне помочь тебе?

– Ничем.

Я смотрю на часы: из театра я должна была выйти десять минут назад. Меня ждет Куликов, который посреди дня оставил работу и приехал в центр ради того, чтобы сходить со мной в кино, я не могу его кидать.

– Мне надо уходить, прости, пожалуйста, меня ждут…

– Ну, вот видишь, какая ты коварная…

– Ты выздоравливай, я очень тебя прошу.

– Да, да…

– Я не знаю, что сказать. Я ужасно расстроена.

Молчит.

– Милый, выздоравливай, пожалуйста, я пойду.

Опять наклоняюсь к нему, чтобы поцеловать, опять отворачивается, опять целую в голову.

Куда я ухожу? Мне надо быть с ним. Сидеть здесь и гладить его по руке. Я никогда не видела его таким. У меня сердце на куски разрывается.

Я встаю и выхожу из гримёрки. Он провожает меня больным взглядом.

«Я очень тебя люблю» – хочется мне сказать.

Это для меня еще одна новость

Значит, я люблю знаменитость. Но ведь любовь – это необязательно роман.