Венеция. Прекрасный город - читать онлайн книгу. Автор: Питер Акройд cтр.№ 23

Венеция до сих пор не лишена таинственности. В городе идет тайная жизнь, которую не видят тысячи туристов, занявших все публичное пространство. Вот почему здесь так трудно найти хороший ресторан – венецианцы придерживают их для себя.

Водная стихия усиливает чувство одиночества и тайны. Каналы превращают улицы в далекие и незнакомые.

Тайна сопутствует и тревоге, и стыду. Те, кто хранит секреты, могут скрывать и свою истинную натуру. Таинственность ведет к утаиванию и притворству. Считалось, что венецианцы никогда не обсуждают истинных мотивов собственных действий в событиях мирового значения.

Секретность имеет отношение и к власти. От изреченного слова можно отречься. В нем можно усомниться или опровергнуть его. Так что самым мощным остается непроизнесенное.

Тайный город приобретает вид лабиринта. Эта путаница вызывает беспокойство и даже страх у неосмотрительного путешественника. Она придает элемент интриги самому незамысловатому пешему маршруту. Венеция – город тупиков и кружных улочек, здесь есть кривые calli , неожиданные повороты, низкие арочные проходы и пустые внутренние дворики, над которыми, как туман, висит тишина. Узкие дворы кончаются выходом к воде. Местные жители легко находят дорогу, но чужой может заблудиться. И вдруг во внезапном озарении ты находишь то, что искал, – маленькую церковь, дом, ресторан; они появляются перед тобой неожиданно. Так город преподносит подарок. Потом ты можешь не найти этого места – никогда. Кафка должен был понять Венецию.

Лабиринт – идея древняя. Это составная часть земной магии, которая, по словам специалистов, предназначена для того, чтобы помешать злым духам. Китайцы верили, что демоны способны передвигаться только по прямой. Считалось также, что в центре лабиринта находятся мертвецы. Неудивительно, что лабиринты сохраняют власть над человеческим воображением. Лабиринт из классического мифа – место, где юному и невинному существу грозит опасность и, может быть, смерть. Истинный секрет венецианского лабиринта в том, что ты не можешь увидеть или понять его в целом виде. Находясь в его границах, ты осознаешь его власть. У тебя нет возможности увидеть его должным образом снаружи. Получается, что ты заперт в путанице кривых улочек и каналов, и только так можешь понять самобытность города.

Схема нумерации домов трудна для понимания, в каждом sestiere номера начинаются с единицы и змеятся по улицам. Номера доходят до тысячи без ссылки на улицу или площадь.

Во всяком случае, названия, закрепленные за улицами, оказываются другими, чем названия на картах города. Реальность Венеции не имеет отношения к путеводителям и картам. Самое короткое расстояние между двумя точками здесь никогда не бывает прямой линией. Так паутина Венеции создает тайну.

Город пробуждает знакомые с детства ощущения игры и забавы, чуда и ужаса. Здесь легко поверить, что тебя преследуют. Шаги отдаются эхом в каменном лабиринте. Внезапно открывшаяся улочка или внутренний двор – неожиданность. Возможно, ты краем глаза заметишь тень или силуэт или увидишь кого-то в дверях. Когда бродишь по Венеции, тебя часто охватывает чувство нереальности, ты словно во сне или, вернее, не во сне, а в реальности другого порядка. Иногда жизнь прошедших времен кажется совсем близкой – рукой подать. Близость прошлого ощущается в узких проходах и тесно сдвинутых стенах. Здесь можно почувствовать естественный, камень за камнем, рост города. Можно ощутить историческое движение развернувшегося перед тобой города. В стихотворении Томаса Стернза Элиота есть фраза о том, что у истории «множество хитрых тропинок, коленчатых коридорчиков, тайных выходов» [3] . Это о Венеции.

По отвечавшим эхом calli новости разносились быстро. Венеция была центром новостей, от Востока до Запада и от Запада до Востока. В начале современной эпохи она была главным каналом новостей в мире. Переписка купцов в XIII веке представляет собой значимый источник информации. Тот, кто первым узнавал новости – о важной сделке или о нехватке какого-либо товара, – получал наибольшую прибыль. Важнее всего была скорость. Дорогам полагалось быть в хорошем состоянии, а кораблям – плыть с высокой скоростью. Венеция была одним из первых городов, организовавших в XIV веке compagnia dei corrieri (курьерскую службу). Тем не менее письмо шло из Нюрнберга в Венецию четыре дня.

Новости и предположения лежали в основе половины бизнеса Риальто. Венеция не стала бы центром торговли, если бы не была центром новостей. Они поступали со всех сторон – от конных курьеров, из докладов дипломатов, из писем управляющих. Информация стремительным потоком обрушивалась на рынок. Ставшую известной новость обсуждали. Существовала гостиница «Золотой корабль», где венецианцы могли встретиться, чтобы «еще раз обсудить свои сведения, один с другим… туда же приходили купцы-иностранцы». Самые первые кофейни были открыты в Венеции именно для обмена информацией. Состоящий из людей город сам может рассматриваться как средство получения и использования информации. Венеция – город, превосходящий все другие, несомненно, превосходила их и в этом отношении.

Венецианцы гонялись за свежими новостями и последними сенсациями. Вчерашние новости в расчет не принимались. Записи в дневниках Марино Санудо в начале XVI века часто предварялись фразой «стало известно, что…» Свежие новости венецианцы слушали, «насторожив уши». Сообщения, известные как notizie и avvisi, публично читали вслух тем, кто, чтобы услышать последние новости, платил мелкую монетку, называвшуюся gazzetta. Неудивительно, что такую жажду новостей некоторые считали заразой или смутой. Сэр Генри Уоттон описывает «страсть к новостям» как «подлинную болезнь этого города». Одни новости оказывались важнее других. В письме от 31 марта 1610 года сэр Генри Уоттон пишет из Венеции об «удивительной новости… которая заполонила все кругом». Это была новость об открытии Галилея.

Один из жителей Венеции считается первым журналистом (если это подходящее слово). Его зовут Пьетро Аретино. Он прибыл в Венецию в 1527 году после изгнания из папского двора в Риме, и следующие двадцать девять лет жизни посвятил публичным выступлениям в Венеции. Он сочинял пьесы, религиозные трактаты, стихотворные подписи к порнографическим рисункам и при этом преуспел в мире еженедельных газет, которые в то время были широко распространены в Венеции.

Один из ранних биографов описывает его как «первого великого авантюриста прессы». Пьетро Аретино преуспевал в искусстве создания собственного имиджа и описывал ежедневные события языком улицы. Он писал пасквили, или листовки, которые распространялись по всему городу, и он придал новый блеск такой разновидности издания, как giudizio (суждение, мнение). Местные новости и срочные известия стали теперь продуктом публичной печати. Аретино писал по заказу. Он превратил новости в товар, действуя как любой другой венецианский купец. Его статьи передавали аромат живущего бурной жизнью города. Аретино расцвел в этом городе, и в благодарность разражался непомерными восхвалениями в адрес своих хозяев. Поэтому его терпели. По правде говоря, Аретино не смог бы существовать нигде больше.