Легендарный Корнилов. "Не человек, а стихия" - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Рунов cтр.№ 52

Курс донского правительства на автономию потребовал перестройки всей системы войскового и местного управления. В течение одной недели был образован Экономический комитет. Он начал активную работу по созданию Юго-Восточного союза, включавшего Дон, Кубань, Терек, Ставрополье и Причерноморье. Рассматривался вопрос о создании своей денежной системы и многие другие. Все это требовало от Каледина максимального напряжения сил и затрат времени. Некоторые мероприятия осуществлялись с большим трудом, многие так и остались нерешенными, не найдя поддержки со стороны населения, которое стремилось оставаться вне политики.

С приездом на Дон генерала Алексеева положение Каледина стало особенно сложным. Он поддерживал планы Михаила Васильевича по созданию Добровольческой армии. Но обстановка на Дону мало способствовала их реализации. Не только в пролетарских и крестьянских, но и в казачьих массах присутствие на Дону контрреволюционного офицерства вызвало явное опасение и недовольство. Рабочие Ростова и Таганрога грозили выступлением. Степенное казачество, видя большие военные приготовления советской власти, считало, что их причиной является исключительно борьба с пришедшими на Дон белогвардейскими офицерами и генералами, и боялось пострадать в ходе военных действий. Донское крестьянство, узнав о декрете советской власти о земле, опасалось, что донское правительство с опорой на контрреволюционное офицерство не даст хода этому декрету и лишит их возможности поправить материальное положение за счет помещичьих и казачьих земель. Казачья молодежь, развращенная «демократией» на фронте, больше всего боялась укрепления воинской дисциплины, восстановления прежней иерархии воинских чинов, возвращения ее в строй покинутых частей и подразделений и вовлечения в новую войну.

Присутствие на Дону Алексеева и его сторонников в итоге было невыгодно большей части населения области. В таких условиях об открытом сотрудничестве Войскового атамана с Алексеевской организацией не могло быть и речи. Поэтому для помощи добровольцам Алексей Максимович использовал свои личные скудные сбережения, благодаря которым первое время удалось разместить и содержать несколько сотен прибывших в Новочеркасск генералов и офицеров. Кроме того, он всячески поддерживал все еще не потерявший силу среди казачества лозунг «С Дону выдачи нет!», что также способствовало накоплению белогвардейских сил. Но рассчитывать, что под столь примитивной ширмой удастся развернуть целую армию, практически было невозможно. Это прекрасно понимали все. Неизбежен был момент, когда тайное сотрудничество станет явным, что еще больше накалит и без того взрывоопасную обстановку на Дону. И этот день настал.

Между тем М. В. Алексеев с присущей ему энергией занялся созданием офицерской организации, ставшей вскоре ядром Добровольческой армии. «Было трогательно видеть, – вспоминал А. И. Деникин, – как бывший Верховный главнокомандующий, правивший миллионными армиями и распоряжавшийся миллиардным военным бюджетом, теперь бегал, хлопотал и волновался, чтобы достать десяток кроватей, несколько пудов сахару и хоть какую-нибудь ничтожную сумму денег, чтобы приютить, обогреть и накормить бездомных, гонимых людей».

Новочеркасский кадетский корпус.

Домой на Дон (осень 1917 г.).

Люди шли на Дон – офицеры, юнкера, кадеты, гимназисты, солдаты, казаки старших возрастов – сначала поодиночке, затем группами. Уходили из тюрем, из разваливавшихся войсковых частей. Большинство шло на Дон, не имея никакого представления о том, что их ожидает, шли туда, где маяком служили вековые традиции казачьей вольницы. Приходили измученные, оборванные, голодные. Не хватало оружия, боеприпасов – донские склады оказались пустыми. В ноябре прибыл, наконец, Георгиевский полк, точнее его ядро. Спустя месяц – Славянский ударный полк. Появились юнкера Константиновского и Николаевского киевских военных училищ.

20 ноября, решив разоружить стоявших в Новочеркасске два разагитированных большевиками запасных пехотных полка, Каледин впервые обратился за военной помощью к Алексеевской организации. По городу в четком строю прошел хорошо вооруженный офицерский отряд, который успешно выполнил поставленную перед ним задачу. Окружив мятежные казармы и предъявив ультиматум, добровольцы заставили солдат без сопротивления сложить оружие. На следующий день аналогичным образом был разоружен еще один пехотный полк в станице Каменской. Затем последовал приказ Войскового атамана об увольнении солдат этих полков и роспуске их по домам. На некоторое время обстановка в Донской области оказалась под контролем Каледина и Войскового правительства.

6 декабря 1917 года Л. Г. Корнилов, по паспорту Ларион Иванов, беженец из Румынии, прибыл в г. Новочеркасск, где его ждали с тревожным нетерпением семья и соратники. Интересно, что чуть раньше в Ростов-на-Дону приехал бывший диктатор России, бывший Верховный главнокомандующий ее армии и флота переодетый и загримированный А. Ф. Керенский, «прячась и спасаясь от той толпы, которая не так давно еще носила его на руках и величала своим избранником». Так по иронии судьбы примерно одинаково и в одной месте закончили борьбу за власть этих два непримиримых соперника.

Прибыв в Новочеркасск, Л. Г. Корнилов далеко не сразу окунулся в дела активного сопротивления большевикам и формирования Добровольческой армии. Так, А. И. Деникин пишет:

«Под влиянием всякого рода недоразумений Корнилов все еще колебался в окончательном решении. На него угнетающе действовали отсутствие «полной мощи», постоянные трения и препятствия, встречаемые на пути организации армии, скудость средств и ограниченность перспектив.

Извне на Корнилова оказывали давление в двух направлениях: одни считали, что для человека столь крупного «всероссийского» масштаба слишком мелко то дело, которое зарождалось в Новочеркасске, и что ему необходимо временно устраниться с военно-политического горизонта, чтобы впоследствии возглавить широкое национальное движение… Другие звали генерала в Сибирь, на его родину, где «нет самостийных стремлений» и где почва в социальном и бытовом отношении казалась наиболее чуждой большевизму. Наконец, были и просто авантюристы…

Однако мало помалу связь Корн илова с армией укреплялась все более и чем серьезнее, безвыходнее становилось положение, тем больше росла его привязанность к добровольцам и их преклонение перед своим вождем. Его имя сразу заняло центральное место и стало тем нравственным стержнем, вокруг которого группировались все боевые элементы армии…».

Л. Г. Корнилов в Новочеркасске.

И все же, приехав в Новочеркасск Л. Г. Корнилов начал активно помогать М. В. Алексееву с созданием военной организации. Оба генерала постоянно обращались за помощью к Каледину, который не мог находиться в стороне от тех процессов, которые происходили на Дону.