Остров - читать онлайн книгу. Автор: Василий Голованов cтр.№ 93

Первые ненецкие предания о сииртя (или сихиртя) записал в середине прошлого века Александр Шренк во время путешествия в печерский край [48] . За минувшие полтора века объем материала, касающегося подземных жителей, чрезвычайно разросся. Однако, как замечает в своей прекрасной статье о сииртя Л.В. Хомич [49] , на всей территории расселения ненцев от Канина до Таймыра о них бытуют общие представления, и сведения, записанные А. Шренком в Малоземельской тундре полтораста лет назад, и собранные на Ямале В.Н. Чернецовым и Л.П. Лашуком в 1929 и в 1961 году соответственно, зачастую оказываются совершенно идентичными.

Сравнение записанных свидетельств выявляет следующее:

Большинство ненцев, даже если они толком ничего не знают о сииртя, тем не менее убеждены, что это маленькие человечки, обитающие (или до недавнего времени обитавшие) под землей, в сопках и пещерах. Сииртя – это именно люди, а не сказочные существа; ненцы прекрасно отличают сииртя как народ от «хаби» – хантов – тоже очень древних обитателей Севера. Однако, с сииртя определенно связаны представления о прошлом, если точнее, о недавнем прошлом, только что ушедшем (или еще уходящим в прошлое) времени. Правда, они могут внезапно возникнуть из прошлого, как будто, «уйдя в легенду» они оставили дверь незапертой. Вообще, в связи с ними выясняется поразительное представление о прошлом, как о параллельном пространстве: «Сихиртя раньше были людьми, теперь только в ваал встречаются. Они живут под землей, в пещерах, прячутся от людей», теперь их редко кто видит. Они малорослы, красивы, миролюбивы (хотя некоторые старинные предания говорят о битвах ненцев с сииртя). Избегают встреч с людьми, подобно тому, как избегают солнечного света. Но если встреча все же состоялась, они могут говорить с людьми, речь их ненцам понятна, хотя разобрать ее трудно, они говорят, как бы заикаясь. Некоторые ненецкие, зырянские и даже русские роды в Ижме и Пустозерске еще в прошлом веке вели свое происхождение от сииртя (поразительно, что А. Шренк указывает между ними фамилию Сумароковых, в конце XIX столетия сделавших Колгуев своей вотчиной!). С сииртя связаны представления о богатстве (серебре, олове, меди, свинце), которыми они, подобно гномам Западной Европы, живя под землей, владеют в изобилии. Предания рассказывают о котлах с остатками расплавленного олова и свинца, некогда найденных в оставленных жилищах сииртя, о «сихиртя-еся» – «железе сииртя» – латунных чашечках и медных бляшках, служивших им украшениями, которые можно отыскать на раздутых ветром песчаных сопках. Отсюда – легенды о кладе, запечатлевшиеся в топонимах, иногда разнесенных на сотни километров друг от друга: так, Клад-седако («сопочка с кладом») находится у поселка Нельмин Нос в низовье Печоры, а Харде-седе («имеющая жилье сопка», в которой, по преданию, жили сииртя и, одновременно, был спрятан «богатый клад погибшего купца», никому не дающийся в руки) – на восточном побережье Ямала. Когда дом сииртя пустеет, сопка проваливается. Но только шаман может наверняка определить, есть в сопке сииртя, или нет. Живя под землей, сииртя, однако, весьма искусны в плетении изделий из бересты; им хорошо известны свойства трав; в одной из пещер сииртя был найден лук с тетивою, сплетенной из трав. У них ножи «особого устройства», которые всегда привлекали ненцев: у некоторых были такие ножи, но до наших дней, кажется, ни один не сохранился. Другой характерный для сииртя предмет – ведерко (или чаще ведерки) из белого, тускло блестящего металла, которые девушка-сииртя в испуге бросает у ручья, внезапно столкнувшись с человеком. Девушки сииртя очень красивы и нарядно одеты, и способны вызвать желание у случайно встретившего их в тундре мужчины. Мотив сватовства за красавицу из подземного мира, встречи с ее отцом, «стариком-сииртя» и даже проникновения вслед за нею в дом сииртя – один из наиболее интригующих в рассказах о них. Несмотря на то, что сииртя живут насущным трудом («ловят рыбу по ночам»), они в то же время обладают различными поразительными умениями: пасут мамонтов у себя под землей, способны мгновенно исчезать, будто провалившись сквозь землю, или оставаться невидимыми. Ненцы из Нельминого Носа утверждали, например, что женщины, собиравшие морошку возле Клад-седако, нередко слышали, как звенят колокольчики, которыми ушиты рукава рубах женщин-сииртя, которые тоже делали что-то рядом, но были невидимы. Так же бывало и с мужчинами: ненцы ловят рыбу на одном конце озера, а сииртя – на другом. «Их не видно, но слышно». Сииртя владеют амулетами-оберегами и вообще, обладают чудодейственными способностями, но их чародейство никогда не бывает злым.

Замечателен в этом смысле рассказ, приведенный в книге Л.В. Хомич о случае, приключившемся с оленеводом Андреем Соболевым в Малоземельской тундре: он ехал на оленях по тундре и увидел девушку с ведрами. Хотел ее догнать, но потом по ведрам и украшениям (они были из какого-то особого, тускло поблескивающего металла), догадался, что она сииртя. Девушка остановилась и протянула ему белый камень. Как только Соболев коснулся камня, он… проснулся и увидел себя лежащим на бугре, в тундре. Камень был в руке. С тех пор Соболев «немножко сошел с ума» – стал плохо спать, о чем-то тревожиться (прежде Соболев, кстати, умел немножко шаманить – заговаривать кровь, например). Камень Соболев бережно хранил. А в начале войны жена его нашла этот камень в кармане брюк и выбросила его. Соболев, узнав об этом, ушел в тундру, сказав: «я больше не вернусь».

Рассказ этот поразителен. Прекрасна, во-первых, сам история о том, как человек по своей воле уходит из привычной ему действительности вслед за сказочной красавицей, привидевшейся ему во сне; уходит сразу, как только лишается единственного доказательства существующего в мире чуда. Не менее удивителен и сам сон, в результате которого Соболев получил чудесный камень: сон послужил средством передачи ему камня. Камень – лучшее подтверждение тому, что он действительно встречался с красавицей (что, в самом деле, может быть вещественнее камня?), но встречался странным образом, во сне. Исходя из того, что сегодня нам известно о сновидениях и о их роли в культуре различных народов, смело можно утверждать, что эта встреча действительно произошла, а не просто «приснилась» Соболеву. Вопрос о том, где она произошла, остается открытым, так же как и вопрос о судьбе самого Соболева.

Наконец, замечательна эта история еще и тем, что подобную ей услышал я на Колгуеве: может статься, что это та же самая история, рассказанная с некоторыми искажениями, или, что было бы еще интереснее, продолжение ее. «…До войны один мужик, тоже тундровик, с сииртя познакомился. Все время уходил. Одна у него была обычная семья, а другая у сииртя. Дома поживет – потом опять у сииртя. Долго его нет. От сииртя уедет – опять у себя живет.

На войну-то набирали людей. А сииртя уже знала, что он на войну идет и дала ему камень. „Где бы ты ни был, этот камень вообще не выбрасывай, пусть при тебе всегда будет. Если ты потеряешь этот камень – умрешь. Если выбросишь – все равно умрешь. А если он будет с тобой – будешь живой. С тобой вообще ничего не случится…“