Как спокойно говорить с ребенком о жизни, чтобы потом он дал вам спокойно жить - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Маховская cтр.№ 43

Но ребенок от пережитого шока может и замолчать. Мы называем это – «потерять дар речи». Шок – это глобальная реакция торможения, которая развивается в организме в ответ на раздражитель, по своей силе превосходящий резервы организма. О том, как вести себя, если ребенок в шоке, поговорим ниже, когда речь пойдет о детях и терактах. А сейчас вернемся к ситуации пожара.

Детям нужно рассказывать не истории о том, что «один мальчик не слушался маму, поджег спички, спалил дом, да и сам сгорел!» Напротив, лучше рассказать детям истории о храбрых мальчиках, которые спасают себя, своих братьев, сестер и животных. Основная установка: «Пожар можно победить! Жизнь можно спасти!» А что они делают, эти храбрые дети?!

♦ Огонь боится воды. Если нет проводов, поливать небольшой огонь на улице можно водой.

♦ Но лучше позвать взрослых – соседей, прохожих. Это тоже геройский поступок.

♦ Если причина огня – короткое замыкание, вода может привести к еще большей беде. Тушить огонь в квартире самостоятельно нужно только в крайнем случае.

♦ Выскочить из огня можно через дверь или окно. Окно – хорошо, если вы живете невысоко. Окно должно открываться.

♦ Но если ребенок заперт в огне, то лучше спрятаться в душе или ванной. Внимание! Вентиляция в ванной должна быть в полном порядке.

Проиграть ситуацию пожара можно тоже в рисуночной форме. Нарисуйте ваш дом и вырежьте маленького человечка, которому придется выбраться из неприятностей одному. Такой же вырезанный огонь может перемещаться по всему рисунку дома. И в зависимости от того, где возникает очаг пожара, должен будет перемещаться бумажный персонаж. По условиям игры он обязательно спасется! Подумайте, как бы вы хотели, чтобы поступил ваш ребенок? Может, он должен позвонить? Может, он должен просто выскочить из дома?

♦ Стоп! А ваш ребенок знает, как открыть дверь изнутри, если он остался один запертым? У него есть ключ?

♦ В памяти телефона записан ваш номер или номер соседа, по которому ваш сын или дочь могут позвонить автоматически? Это стоит сделать, чтобы сократить время и избежать ошибок в наборе номера, неизбежных в случае волнения.

Тренируясь, проигрывая с ребенком сложную ситуацию, будь то появление незнакомца, или сложная познавательная задача, не забывайте хвалить и поощрять ребенка. Он должен быть уверен, что справится, он должен быть смелым и решительным.

Я, как и все московские психологи-эксперты, привлекаюсь к участию в различных мероприятиях по оказанию помощи населению. С работой специалистов по посттравматическому стрессу, а именно так называются клинические психологи, которые работают с жертвами терактов, я ближе познакомилась при подготовке очередного телевизионного сезона «Улицы Сезам». Теракты – это новая реальность, в которой растут дети из многих стран мира – Израиля, США, Франции, Испании, Турции, России.

СПРАВКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

Дети всех возрастов сразу попали в число жертв самых крупномасштабных террористических актов в России, начиная со взрывов двух домов на Гурьянова и Каширском шоссе в Москве (юго-восток столицы) в 1999 году. Вокруг взорванного дома стояли четыре детских сада и одна школа, что, конечно, учитывалось террористами. В результате терактов на улице погибли 223 человека. 18 человек стали жертвами взрыва жилого дома в Волгодонске. В этих терактах, по разным оценкам, погибли от 10 до 15 детей. А места взрыва стали эпицентрами распространения страхов и среди взрослых, и среди детей. Теракт в школе № 1 в Беслане 1 сентября 2004 года стал самым крупным и шокирующим в хронике терактов в России. В результате захвата заложников, по официальным данным, погибли 330 человек, более 700 раненых. Среди погибших – 156 детей.

Из сообщений в прессе было видно, что уже буквально в первые часы после терактов в Волгодонске, в Москве, а потом и в Беслане самые крупные и влиятельные организации заявили о своей готовности помогать пострадавшим. Ассоциация экспертов детства во главе с детским нейрохирургом Леонидом Рошалем, специалисты Института психологии РАН, Института психиатрии РАН, Института судебной медицинской экспертизы имени Сербского, Центра психологической и педагогической реабилитации ЦАО г. Москвы, Центра экстренной психологической помощи МЧС России объявили о своей готовности принимать участие в психологической реабилитации детей.

Однако реальный опыт работы с жертвами терактов у нас только накапливается. Мы учимся у психологов Израиля, обмениваемся информацией с американцами. Две первые диссертации, в которых хоть как-то обозначена проблема особенностей посттравматического стресса именно у детей, были защищены на базе Института психологии РАН только в 2004 году, то есть совсем недавно. В остальном психологам приходится работать вслепую, полагаясь на интуицию, здравый смысл и профессиональный опыт работы в аналогичных ситуациях.

Посттравматический стресс – это тяжелое психологическое состояние, сопровождающееся снижением настроения, ухудшением памяти, пессимистической оценкой перспектив, депрессией, невозможностью устанавливать глубокие контакты с окружающими, высокой возбудимостью или, напротив, слабой реактивностью детей. Но главная особенность посттравматического стресса – его продолжительность. После первой острой фазы страха и последующего шока наступает довольно продолжительный период внешне нормального поведения, когда ребенок ведет себя «как всегда». Единственное, чего он избегает, так это ситуаций и разговоров, связанных с предыдущим шоком. Он как бы «забывает» все. Доходит до абсурда. Ребенок может настаивать на том, что никогда не был на представлении «Норд-Оста», несмотря на три дня ада и последующую длительную госпитализацию. Однако проходит время, годы, иногда два, иногда – десять, и с уже взрослым человеком начинается истерика, его мучают воспоминания, все переживается, как вчера: ярко, эмоционально насыщенно и так же пугающе. Очевидно: все это время травма жила в душе и влияла на восприятие человека, на его отношения с родными, на карьеру, в целом на судьбу.

Массовым посттравматический стресс становится в результате войн, катастроф, землетрясений. Свое название этот синдром (почти заболевание, хотя и позволяющее жить в обычных условиях, без госпитализации) получил после того, как психологи стали работать с ветеранами войн – вьетнамской, афганской, чеченской. Безусловно, психологические последствия войн и катастроф наступили раньше. Просто раньше психическому здоровью уделяли меньше внимания. Печально, но именно войны стимулировали развитие психологии как науки и практики.

И лишь совсем недавно обратили внимание на детей. Виной тому – подлый терроризм, который делает уязвимыми их и нас дома, в школах, на улицах, в больницах, в метро.