Величайший рыцарь - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Чедвик cтр.№ 32

– Сир, вы приписываете мне добродетели, в наличии которых я не уверен. Пожалуйста, встаньте.

Вильгельм наклонился, поднял Генриха на ноги и поцеловал его. Мгновение молодой человек сжимал ему руку. Другим это могло показаться обычным жестом, но Вильгельм чувствовал отчаяние в этом прикосновении. Генрих хотел, чтобы его считали мужчиной, способным править, настоящим рыцарем, прекрасным полководцем на поле брани, королем. Он может стать всем этим со временем, но пока он просто позаимствовал мантии таких людей, накинув их на плечи поставленного в тупик, неопытного юноши. Как и его молодая жена, он ждал заверений Вильгельма. У Вильгельма тоже не хватало опыта, и он тоже накидывал на плечи чужую одежду, но постарался успокоить молодого человека.

Хамстед Маршал, Беркшир,

май 1175 года

Вильгельм ехал по белой от пыли дороги по направлению к Хамстеду. Деревья уже покрылись бледно-зелеными листьями. Пение птиц, тихий стук копыт, поскрипывание узды были приятными звуками, но Вильгельму они напоминали о том дне, когда его дядю Патрика убили братья де Лузиньян. Тогда тоже стоял тихий весенний день, и никто не ожидал атаки, Вильгельм и сейчас не ожидал нападения вблизи семейного гнезда, но намять не подчинялась разуму, и он ехал в кольчуге, с пристегнутым к поясу мечом и с заткнутой за него булавой.

Он оставил молодого короля в Вестминстере вместе с отцом. Они присутствовали на синоде, собранном архиепископом Кентерберийским. Отношения у отца с сыном были прекрасные, они смеялись шуткам друг друга, хлопали друг друга по плечам, как старые друзья. Никто не заподозрил бы, что они сурово враждовали, не догадался бы, что их ссора привела к простой, кровавой войне. Но Вильгельму достаточно было увидеть дым, поднимающийся от кучи горящего мусора, чтобы вспомнить охваченные огнем деревни и то время, когда из-за ссоры отца и сына опустошалась земля, разрушались города и деревни, а толпы наемников разоряли и грабили все и всех. Вид мертвого быка или овцы заставлял все внутри сжиматься еще до того, как ноздри улавливали вонь. Проезжая мимо замка, он, Вильгельм, начинал задумываться, как лучше его осаждать, чтобы заставить сдаться. Маршал был прагматиком, не уклонялся от борьбы, рубил мечом и поджигал, когда требовалось, но за все приходится платить, и этот груз прошлого теперь сильно давил ему на плечи.

Людовик французский принял молодого Генриха с раскрытыми объятиями, выдал ему собственную печать, щедро жертвовал средства. Они вместе планировали выступление против отца Генриха. Ричард с Джеффри в целости и сохранности прибыли ко французскому двору, чтобы присоединиться к восстанию, но их мать взяли в плен, когда она ехала к ним, переодевшись мужчиной. Сейчас королева находилась под домашним арестом в Солсбери. Молодой король угрожал разрубить Англию на куски, чтобы освободить ее. Ричард громко кричал, выступая за это, поскольку они с матерью были особенно близки. Однако на деле все оказалось гораздо сложнее, чем на словах, и английское восстание было оставлено графам вроде Лестера и Норфолка, которым помогали шотландцы, всегда готовые раздуть угли. Недовольство широко распространилось, но юстициарий [9] Ричард де Луси сумел предотвратить взрыв. Восставших разбили наголову, разогнали, а их вождей взяли в плен. В Нормандии, несмотря на некоторые успехи и поддержку французов, восстание тоже провалилось. В результате удалось добиться согласия короля на то, чтобы старший сын имел свой доход, не зависел от милости отца и ему не приходилось бы постоянно просить у него денег. Молодому Генриху выделили два замка в Нормандии и годовой доход в размере пятнадцати тысяч анжуйских фунтов. Ричард получал половину доходов с Пуату, а Джеффри – половину с Бретани. Но молодой король был вынужден признать право отца обеспечить Иоанна так, как тот считал нужным, а Алиенора оставалась в плену в Солсбери.

Приближаясь к Хамстеду, Вильгельм попытался выбросить из головы мысли о войне, но это было трудно, поскольку его брат тоже принимал в ней участие – на стороне короля. Вильгельм надеялся, что Иоанн все поймет, но не был в этом уверен, и сомнения заставляли его то и дело излишне натягивать поводья. Конь пришел в замешательство, начал грызть удила и внезапно встал. Рис удивленно вскрикнул, когда его лошадь врезалась в коня Вильгельма; ему пришлось быстро отскакивать назад, чтобы раздраженное животное не лягнуло его.

Вильгельм извинился.

– Я думал о прошлом, вместо того чтобы просто ехать вперед, – пояснил он.

– Это всегда неразумно, – ответил Рис на французском, как обычно произнося слова нараспев.

– Да, – уныло согласился Вильгельм и посмотрел на маленького валлийца.

Воспоминания о недавней войне привели его мысли к предыдущему господину Риса.

– Ричард де Клер был в Нормандии и сражался за короля Генриха, – сказал он. – Тебе не хотелось к нему вернуться?

Рис поморщился.

– Я думал об этом, сэр, особенно, когда дела у нас шли плохо, но я знал, что просто прыгну из огня да в полымя. Лорд Ричард стал сражаться за короля Генриха, потому что ему так приказали – это его долг, а он человек чести. Но теперь он вернулся в Ирландию, а я оставил службу у него как раз из-за Ирландии.

Выслушав ответ слуги, Вильгельм кивнул. Он видел де Клера во время мирных переговоров, правда, недолго. У него появилось несколько новых шрамов, а в рыжеватых волосах пробивалась седина. Несмотря на раненую ногу, которая заживала медленно, лорд Ленстера и Стригила был полон жизненной силы. Кое в чем Ричард де Клер напоминал Вильгельму отца. Резкий, язвительный, безжалостный и властный, он обладал способностью предвидеть развитие событий. В нем было столько жизненной силы, что ему просто необходимо было потратить часть энергии на войну, чтобы хоть немного успокоиться.

– Лорд Ричард явно не хочет надолго оставлять принцессу Аойфе и детей, особенно теперь, после рождения сына, наследника.

Вильгельм приподнял брови:

– Значит, ты в курсе событий?

Рис бросил взгляд через плечо на небольшую группу сопровождения со скромным багажом и темноглазую женщину на одной из вьючных лошадей.

– Моя жена похожа на всех женщин: ее не интересуют мужские споры, но она любит сплетни о том, что происходит у семейного очага.

Вильгельм тихо рассмеялся. У него стало легче на душе после замечания Риса, и он пришпорил коня, направляясь к Хамстеду. Бодрость и жизнерадостность вернулись к нему.

* * *

Вильгельм смотрел, как карапуз вырывается из рук матери и, визжа от радости, выбирает кратчайшее расстояние к домашнему мышелову. Худая полосатая кошка прыгнула с пола на сундук и улеглась, подвернув под себя лапы. Оттуда она презрительно рассматривала ребенка миндалевидными желтыми глазами, кончик хвоста у нее ходил ходуном. Крики стали менее восторженными. Ребенок потянулся вверх, толстые кулачки то сжимались, то разжимались.