Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги. 33 истории о великих жителях Рублевки, или Тридцать три богатыря | Георгий Блюмин | страница 25 | LoveRead.ec

В самый год рождения Татищева, 1686-й, в Солманове возвели Богородицкий храм и по его названию стали именовать сельцо еще и Богородским. Спустя десять лет Лихачев строит тут вторую церковь, во имя Рождества Христова. К сожалению, до наших дней эти храмы не дошли, зато появился современный коттеджный поселок «Солманово поле», и на берегу озера, в спортинг-клубе «Москва» воздвигли часовню во имя иконы Божией Матери «Молченская». На списке иконы 1635 года изображена Богоматерь в короне, на правой руке ее младенец, а в левой – лестница.

Василий Никитич Татищев

В. Н. Татищев оставил здесь свой след, засеяв в далекие времена берега озера целебным аиром, благодаря чему здешняя вода поныне чиста и прозрачна. Он лечил с великим успехом от разных болезней крестьян окрестных сел им самим приготовленными настоями трав с сосновым соком. Позже отправил рецепты лекарств в Академию наук в Петербург. Выдающийся государственный деятель, Татищев был одновременно историком, географом, экономистом, философом, этнографом, фольклористом, лексикографом, лингвистом, палеонтологом.

Дело в том, что владелец Солманова Алексей Лихачев в свое время написал обстоятельный труд «Житие царя Федора Алексеевича» и познакомил с этой рукописью Татищева. Федор Алексеевич – единокровный брат Петра I. Он царствовал с 1676 по 1682 год. Татищев изучал рукопись и внимательно слушал рассказы старого царедворца, отразив их позже в своей знаменитой пятитомной «Истории Российской с самых древнейших времен», по поводу которой А. С. Пушкин отметил: «Обращусь ли к истории отечественной. Что скажу я после Татищева?» Когда Лихачев умер, Татищев снова приезжал в Солманово, пытаясь разыскать рукопись «Жития царя Федора Алексеевича», но тщетно. Как он пишет в одном из писем, «нигде достать ее и о ней доведаться не смог». Возможно, что сам автор уничтожил ее, когда велось следствие по делу царевича Алексея.

Лихачев передает свое Солманово второй жене царя Федора, царице и к тому времени уже вдове Марфе Матвеевне, урожденной Апраксиной (1664–1715). Она также отдала село своему брату генерал-адмиралу Федору Матвеевичу Апраксину (1661–1728), победителю шведов в морском сражении при Гангуте в 1714 году. После кончины Ф. М. Апраксина в 1728 году село Солманово перешло к его брату графу Андрею Матвеевичу Апраксину. Любопытно, сколь важным в те времена был занимаемый Андреем Апраксиным пост обер-шенка – учрежденный в 1723 году Петром I высший придворный чин 2-го класса, что переводилось с немецкого как хранитель вин, или старший виночерпий.

Жизнь и деятельность В. Н. Татищева чрезвычайно многогранна и интересна. О его молодых годах мной написана книга «Юность Татищева» (Лениздат, 1986). В 1981 году я разыскал близ города Солнечногорска под Москвой затерянную могилу В. Н. Татищева на погосте Рождествено и поместил там памятную доску, а спустя четыре года, 7 июня 1985 года, там же, поблизости, в имении великого просветителя Болдино, трудами своими установил гранитную стелу в память Татищева (см.: Огонек. 1986. Май. № 19. С. 22–24).

Интересно, что Татищев сам вычислил день своей смерти, как это случилось и с Яковом Вилимовичем Брюсом (1669–1735). Брюс, в народе «колдун Брюс», – граф и генерал-фельдмаршал, тоже сподвижник Петра I, боевой командир Татищева, друг его и учитель, математик и астроном, потомок шотландских королей. Это о нем пишет А. С. Пушкин в поэме «Полтава», рисуя появление Петра перед русскими полками в Полтавском сражении:

И он промчался пред полками,

Могущ и радостен как бой.

Он поле пожирал очами.

За ним вослед неслись толпой

Сии птенцы гнезда Петрова —

В пременах жребия земного,

В трудах державства и войны

Его товарищи, сыны:

И Шереметев благородный,

И Брюс, и Боур, и Репнин,

И, счастья баловень безродный,

Полудержавный властелин.

Василий Никитич в последний раз видел Брюса в его усадьбе Глинки под Москвой, навестив старшего друга перед своей второй поездкой на Урал в 1734 году. Якову Брюсу было 64 года от роду. В таком же возрасте умер Татищев. С изумительной ясностью мысли и твердостью духа. Накануне смерти верхами отправился он с внуком Ростиславом к погосту Рождествено. Выслушали в церкви литургию. И велел Татищев солдатам, его сторожившим, вырыть могилу возле могил матери и отца. Воротясь домой в свое имение Болдино (ныне это на 74-м километре Ленинградского шоссе), где он отбывал очередную опалу, нашел у дверей фельдъегеря из Петербурга с указом о своей невиновности и с орденом Александра Невского. «Завтра умру», – сказал курьеру и отправил орден обратно. И в самом деле, умер на другой день, призвав к себе перед кончиной сына Евграфа Васильевича, невестку и внука.

Усадебный дом в Глинках. Фото В. Вельской

19 апреля 1886 года в Петербургской академии наук состоялось торжественное собрание в память 200-летней годовщины со дня рождения Татищева. «Мы, русские, часто забываем места, где покоится прах наших великих предков, – сказал на нем историк-академик К. Н. Бестужев-Рюмин. – В самом деле, кто помнит сейчас затерянный в лесах погост Рождествено, где был погребен Татищев…»

В тот же день, 19 апреля 1886 года, на торжественном собрании в Казанском университете историк Д. А. Корсаков, знаток XVIII века, так сказал в своей речи о Татищеве: «Наряду с Петром Великим и Ломоносовым он являлся в числе первоначальных зодчих русской науки… Татищев по своему обширному уму и многосторонней деятельности смело может быть поставлен рядом с Петром Великим».

Флигель лаборатории Брюса. Фото В. Вельской

«Птенец гнезда Петрова», современник и деятельный участник эпохи петровских преобразований, Василий Никитич начал службу простым солдатом, как того требовал для дворянских детей указ Петра, а закончил ее генералом. В январе 1704 года на генеральном дворе села Преображенского в Москве Василий Никитич блестяще сдал эк замен самому генерал-фельдмаршалу Борису Петровичу Шереметеву и в числе других новичков вместе со старшим братом Иваном был зачислен в рядовые драгунского полка.