"Волчьи стаи" во Второй мировой. Легендарные субмарины Третьего рейха - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Громов cтр.№ 6

Помимо статьи 170 Версальского договора («Ввоз в Германию оружия, снаряжения и военного материала какого бы то ни было рода будет строго воспрещен. То же самое будет относиться к изготовлению и вывозу в чужие страны оружия, снаряжения и военного материала какого бы то ни было рода»), статья 179 запрещала военное сотрудничество Германии с другими странами: «Германия обязуется со вступлением в силу настоящего Договора не аккредитовать ни в какой чужой стране никаких военных, морских или воздухоплавательных миссий, не посылать их и не позволять им выезжать; она обязуется, кроме того, принимать подобающие меры к тому, чтобы не допускать германских граждан покидать свою территорию для поступления в армию, флот или воздухоплавательную службу какой-либо иностранной державы или для прикомандирования к ней в целях оказания ей помощи в военном деле или вообще для содействия в обучении военному, морскому и воздухоплавательному делу в чужой стране».

Немецкие подводные лодки строились тайно в Голландии, Испании (и это до прихода к власти Франко!), Турции и Финляндии. Параллельно началась и подготовка подводников (так, в Киле появилась противолодочная военная школа, занимавшаяся подбором «подводных» кадров), а также формирование организационной структуры подводного флота Германии. В мемуарах Дёница описан разговор, который состоялся у него в июле 1919 г. (спустя всего лишь месяц после подписания Версальского договора!) с начальником отделения личного состава корветтен-капитаном Отто Шультце, бывшим командующим германской подводной флотилией в Средиземном море.

«Вы собираетесь остаться с нами, Дёниц?» — спросил Шультце.

«А вы думаете, что у нас снова будут подводные лодки?»

«Конечно, я так думаю. Версальский запрет не продлится вечно. Через два года, я надеюсь, у нас снова будут подводные лодки».

И это не было простыми мечтами морского офицера — уже через два года после окончания войны проектные чертежи двух новых германских субмарин (U-142 и U-1170) были переданы в Японию, где в Кобе под пристальным наблюдением немецких конструкторов и началось их строительство. В мае 1924 г. капитан 3-го ранга В. Канарис был направлен с секретной миссией на Дальний Восток для организации строительства в Японии лодок для Германии. Но поскольку до Японии было достаточно далеко, то стали искать вариант строительства поближе, в Европе.

Вездесущий Канарис с помощью созданной еще во время Первой мировой войны агентурной сети наладил тайное размещение заказов в Испании.

В июле 1922 г. начала деятельность очередная «темная лошадка» военного бизнеса — малоизвестная голландская судостроительная компания «IvS» («Ingeneer Kontorvor Shiffbau» — «Инженерная судостроительная контора»), которая помимо прочего стала осуществлять разработку проектов новых подлодок и надзор за строительством немецких субмарин в разных странах мира. Естественно, среди ее официальных учредителей старшие офицеры германского флота и другие официальные лица страны не значились…

Среди немецких промышленников, участвовавших в создании субмарин, можно назвать Круппа, организовавшего в 1934 г. в Бремене филиал голландской фирмы при верфи «Дешимаг», на которой и трудились многие немецкие кораблестроители. Можно также отметить «Инженерное бюро по экономике и технике» (техотдел берлинской фирмы «Игевит»), которое занималось разработкой проекта лодок типов II и VII, подготовив проекты субмарин водоизмещением 250 и 750 т и комплект технической документации, которая позволила Гитлеру в кратчайшие сроки организовать их серийное производство.

Узлы для лодок от U-1 до U-24 производились за границей и в 1935 г. контрабандно, по фальшивым накладным, были ввезены в рейх. Оставалась только сборка и испытания…

Но тайное почти всегда становится явным. В 1927 г. в результате расследования в рейхстаге «скандала Ломана» (после антикоммунистических выступлений В. Канариса, обвинявшего левых депутатов в развале флота), связанного с информацией о «неофициальном» строительстве на турецких верфях германских субмарин, был вынужден уйти в отставку глава военно-морского командования Германии Ханс Адольф Ценкер. Он оказался «крайним» в том, что нелегальное перевооружение флота, нарушающее Версальский договор, шло полным ходом. Помимо Ценкера в жертву были принесены министр обороны и несколько высших флотских чиновников, а главой флота — командующим рейхсмарине Веймарской республики — стал произведенный в адмиралы 1 октября 1928 г. Эрих Рёдер, под руководством которого была разработана новая секретная программа ВМФ, в том числе и по строительству подводных лодок.

Канарис, будущий глава абвера, был связным между военно-морским командованием (пост Канариса — референт при штабе рейхсмарине) и Испанией, сотрудничество с которой предполагалось и в области строительства подводных лодок. Он настоял на создании особого департамента, ведающего подлодками, в командовании рейхсмарине, в результате чего субмарины были выведены из состава инспектората по торпедам и минам в Киле и подчинены начальнику управления постройки подводных лодок морского министерства Арно Шпиндлеру.

Первой задачей Шпиндлера было определить, какие типы подлодок можно проектировать по мобилизационному плану А — войны против Франции и Польши. Он занялся этим, сравнивая технические характеристики различных типов иностранных субмарин, описанных в различных военных источниках, и опрашивая капитанов; имя Карла Дёница появилось в списке тех, кто подлежал опросу. Виделся ли Шпиндлер с Дёницем до того или нет, остается неясным, но консультация с ним была одной из первых и произошла в январе 1926 г.

Подгоняемый Канарисом, которому были нужны точные спецификации для заказов в Испании, Шпиндлер рекомендовал для Балтики тип маленькой подлодки водоизмещением 270 т и два других типа по 500 т — один для установки мин, а другой для торпедных атак в Северном море. Интересно, что, хотя военные действия против торговых судов всегда занимали первое место при длительных морских операциях, Шпиндлер основывал свои рекомендации для подлодок, имея в виду действия против военных судов противника. 500-тонные лодки должны были, поддерживая блокаду на расстоянии выходов в Северное море, сражаться против французских эскадр, пытающихся войти в Балтику, и против французских эскадр и транспортов в Средиземноморье.

Группа проектировщиков из «IvS» в Роттердаме начала разработку новейших схем по выбранным типам. Вскоре, в июле 1926 г., военно-морские миссии были направлены в СССР: одна под руководством Шпиндлера, другая — Лёвенфельда, [4] для изыскания возможностей заключить контракты по субмаринам под прикрытием торговых договоров. К тому моменту уже существовали аналогичные торговые соглашения о тайной разработке и производстве танков, вооружения и самолетов для Германии.

Эта волна самоуверенной активности частично объяснялась оживлением экономики: Рурский кризис привел к созыву международной комиссии, которая рекомендовала выделить кредит в 800 млн золотых марок для поддержки Рейхсбанка. Большая часть этих иностранных займов шла напрямую к Круппу, Тиссену, Сименсу и другим важнейшим производителям оружия, которые уже были втянуты в паутину приготовлений по перевооружению, а так как правительство одновременно резко повысило бюджет армии и флота, результатом стал подъем тайного перевооружения.