Арабская жена - читать онлайн книгу. Автор: Таня Валько cтр.№ 4

— Салям алейкум, — говорит он в знак приветствия и впускает нас в квартиру.

Я с удивлением смотрю на Ахмеда.

— Это означает «здравствуй», а точнее — «мир тебе», — поясняет он.

— Мне стоит это выучить! Красиво звучит.

Тут же прихожую заполняют визжащие дети и прыгающая собака, а напоследок, будто звезда, выходит Виолетта. Кажется, ей около тридцати, но вызывающий макияж прибавляет ей годы. Одета она в куцую мини-юбку, короткий мохеровый свитерок, открывающий нижнюю часть живота, и черные колготки в сеточку. На ногах — туфли на металлических шпильках. Волосы ее в полнейшем беспорядке, неаккуратные пряди местами склеились от пенки или геля. Я младше Виолетты как минимум на десяток лет, но одета словно ее мать: в пепельное вискозное платье до середины икры с вырезом под шею и длинными рукавами. Возможно, это платье и подходит к моим светлым волосам, скромно сколотым в небольшой пучок, но сейчас мне кажется, что я выгляжу слишком старомодно.

— Привет, привет, красавица, — свысока обращается ко мне женщина и чмокает воздух около меня, имитируя поцелуй. — Мы уж и дождаться не могли знакомства с тобой. — Она осматривает меня с головы до ног. — Но ведь ты совсем юная! Тебе хоть исполнилось восемнадцать или Ахмед уже водится с несовершеннолетними?

— Уймись, — обрывает ее муж. — Проходите, пожалуйста.

И мы идем в гостиную, меблированную на современный лад. Некоторые детали напрямую говорят о происхождении хозяев. На одной стене висит коврик с оленями, тут же в позолоченной пластмассовой рамочке — репродукция Ченстоховской Божьей Матери. На полке стоит арабский кальян и дощечки, испещренные витиеватым письмом, а рядом — множество кожаных верблюдов и осликов, набитых соломой и ватой, а также глиняные фигурки арабов в народных костюмах.

— Садитесь, пожалуйста. — Али указывает нам на диван, на который моментально запрыгивает пес. — Пошел прочь! — кричит Али и добавляет еще какие-то слова, которых я не понимаю.

— Все в порядке, я люблю животных, — смеюсь я и треплю по шерстке умильное кудлатое существо.

— Свинину у нас не едят, — ни с того ни с сего сообщает мне Виолетта. — Надеюсь, один вечер ты обойдешься без крестьянской колбасы? — В ее голосе я слышу ехидство.

— Я тоже очень редко ем такую пищу. Она тяжела для желудка и не очень полезна. — Я стараюсь говорить как можно изысканнее, старательно подбирая слова.

— Ты, похоже, вообще мало что ешь, — продолжает Виолетта. — Ты такая худая! Ну что ж, когда я была подростком, тоже могла жить одной лишь любовью.

Она разворачивается и испускает выразительный вздох. Становится у дверей кухни и закуривает сигарету, выдыхая клубы дыма. Нет, судя по всему, вряд ли мы станем подругами.

— Виолетта, успокойся, какая муха тебя опять укусила? — Али повышает голос, но в тоне его слышится мольба. С первого взгляда заметно, кто главный в этом доме. — Погляди-ка, какое совпадение… — На этот раз хозяин обращается уже ко мне, и в его голосе появляется теплота. — Ахмед приехал навестить меня, а познакомился с такой красивой девушкой. Наш князь нашел себе королевну. Он всегда был привередлив.

— Так где же вы познакомились? — снова подключается к разговору Виолетта.

— Я ж вам говорил — в клубе, — в первый раз подает голос Ахмед. По выражению его лица я вижу, что он недоволен.

— Это единственное заслуживающее внимания заведение в нашей дыре. Когда-то я могла там просиживать часами. — Виолетта мечтательно вздыхает. — У тебя, разумеется, есть и время, и возможность развлекаться, — обращается она ко мне. — А я уже как выжатый лимон: дом, дети, а в довершение всего — этот чертов пес.

— Но я там была впервые в жизни, — оправдываюсь я, словно маленькая девочка. — Я не хожу по таким местам.

— Ну да, ты еще на том этапе, когда радует поход в «МакДональдс» или кафе-кондитерскую. — Она насмешливо улыбается и снисходительно кивает мне.

— Вряд ли в этом я когда-либо решительно поменяюсь, — отвечаю я.

Мужчины обмениваются хмурыми взглядами. Али закуривает сигарету, Ахмед стакан за стаканом пьет холодную воду. Вдруг оба как по команде поднимаются и выходят из гостиной. Из прихожей доносятся их негромкие голоса, какое-то странное причмокивание языком, а напоследок — приглушенный смех. Почему это им так весело?! Вскоре они возвращаются и уже с расслабленным видом занимают свои места.

— Накрываем на стол, пора ужинать, — радостно говорит хозяин, похлопывая себя руками по бедрам.

— Вот и подними свою жопу, что тебе мешает? — грубо обращается к мужу Виолетта. — Или она у тебя приросла к дивану, ведь ты вечно на нем сидишь?!

Это для меня уже слишком! Рассерженная, я выразительно смотрю на Ахмеда. Нужно немедленно уходить, иначе мы станем свидетелями базарной ссоры. К тому же мне хочется плакать.

Как всегда, Ахмед понимает меня без слов. Мы оба встаем, проходим через коридор и покидаем этот «гостеприимный» дом.

— Ахмед, Дорота! — кричит нам вслед Али, и его голос отдается эхом на лестничной клетке. — Вернитесь, простите нас!

— Илля лика! [2] — отзывается Ахмед, остановившись на минутку и подняв голову вверх.

Я снова удивленно гляжу на него, но на этот раз даже не хочу знать, что это значит.

— Моя одноклассница устраивает новогоднюю вечеринку. — Мы с Ахмедом, как и прежде, разговариваем по телефону, с той лишь разницей, что я лежу на кровати в своей комнате — теперь у меня есть мобилка, которую Ахмед купил мне на День святого Николая.

— И что ты хочешь этим сказать? — недовольно интересуется он.

— Тебе не хочется пойти туда со мной? — спрашиваю я, удивленная его реакцией.

— Чтобы получилось так же, как у Али? На этот раз твои друзья могут меня поколотить за то, что я отбираю у них такую девчонку.

Не знаю, комплимент ли это, но тон Ахмеда меня не радует. После похода к Али и Виолетте наши с ним отношения стали прохладнее. Мы и видимся реже — ведь теперь Ахмеду негде останавливаться и всякий раз приходится снимать номер в отеле. Частные квартиры — не выход: во-первых, там отвратительные условия, во-вторых, местные жители отказываются сдавать комнату любому арабу, даже самому смирному и спокойному. Словом, мы оказались в патовой ситуации.

— Может, приедешь ко мне в Познань? — после паузы предлагает Ахмед. — Город большой, люди с более открытым мышлением. В университете планируется новогодний бал. Все будет изысканно, без драк и оскорблений.

— Я бы хотела, но как сказать об этом маме? Боюсь, она меня не поймет.

— Почему?

— Она со мной строга. Не разрешает мне ездить, куда я захочу и с кем захочу. Хоть я уже и совершеннолетняя.

— Может быть, ты меня ей представишь? — робко спрашивает он. — Если не стесняешься…