Германтов и унижение Палладио - читать онлайн книгу. Автор: Александр Товбин cтр.№ 33

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Германтов и унижение Палладио | Автор книги - Александр Товбин

Cтраница 33
читать онлайн книги бесплатно

– Что за цинизм? С какой стати вы считаете в «Уликах жизни», – именно как улика была поднята высоко над головой, чтобы все увидели, тёмно-зелёная книжка с белым шрифтом: Les preuves de la vie, – с какой стати вы считаете, что Красота и Добро, Искусство и Мораль не обязательно совместимы?

– Я – считаю?! Да так считалось уже почти пятьсот лет тому…

– Кто? Кто так считал?

– Думаю, – Германтов растягивал слова, изображая размышления вслух и пережидая шум в баре, – первым в когорте зорких и чувствительных циников стоит назвать Пьетро Аретино.

Пауза. Пальцы нервно пробежались по клавишам, глаза вопрошавших забегали по экранам ноутбуков.

– И почему же искусству и морали вы, за компанию с распутником Аретино, отказываете в совместимости?

– Искусство – вечно, нормы морали – изменчивы.

Пауза… бульканье воды.

– Ваша книга о Джорджоне и Хичкоке во Франции – достаточно вспомнить о позиции «Котидьен де Пари» – была принята в штыки, тогда как итальянцы наградили её престижными премиями. Не объясняется ли негативная французская реакция вашим застарелым конфликтом с научным отделом Лувра?

– Без комментариев.

Долгая пауза… бульканье…

– Не решаетесь наконец поинтересоваться тайнами славянской души?

Аплодисменты.

– Ваше первое впечатление от Франции?

– «Скандал в Клошмерле».

– Что ещё за скандал? – пожимания плечами, переглядывания.

– В школьные мои годы в Советском Союзе была очень популярна эта простодушная кинокомедия…

Вновь пауза, глаза вновь забегали по экранчикам ноутбуков.

– Кто из французских актрис…

– Брижит Бардо!

– Странно услышать такое от записного интеллектуала. У нас есть великие, серьёзные актрисы…

– Только что, ссылаясь на рецензента «Фигаро», меня упрекали за докучливую серьёзность, но едва я сменил тональность…

Аплодисменты.

– Так за что же вы цените реликтовую малышку Бардо?

– Отчасти за причёску «Бабетта», главным образом – за обаяние непосредственности, которой я, очутившись перед вами, такими строгими экзаменаторами, не могу не завидовать.

– Не изводите загадками.

– Забыли? Ну да, слишком вы молоды, зелены, как говорят русские. Репортёр «Пари-матч» спросил у Бардо после премьеры «Парижанки», помнит ли она самый счастливый день в её жизни, а она ответила, что помнит, но это была ночь.

Смех, аплодисменты.

– Чем объясните свою любовь к Франции?

– В детстве подцепил вирус.

– Но к прекрасной Франции, к этому туристическому раю, – врезался носатый бородач-левак из самого передового журнала, – столько буржуазной грязи-мрази прилипло! К абсолютной власти рвутся огламуренные расисты! Гляньте на Саркози, борца с цыганами, на его певчую топ-модель…

– Нашему времени всё к лицу.

– Профессор, ловлю на слове. Вы смогли бы поставить краткий диагноз нашему времени? Только зубы не заговаривайте. Диагноз?

– Я не врач, но попытаюсь: все лгут.

– Кто – все?

– Президенты, министры, депутаты, церковники, журналисты, врачи, торговцы, интернет-аналитики… Продолжать перечисление?

– У вас как, у вас, в извечно феодальной и богоспасаемой, душевно-совестливой России?

– Так же!

Тут, там неуверенно захлопали.

– Но у вас же народ безмолвствует, тоталитарный гнёт нарастает, репрессии ширятся, а вокруг – тишь и гладь. Как ещё говорят у вас? Божья благодать.

– Гнёт, репрессии… Ох, я отвык уже от этих словечек. А народ повсюду, и в америках-европах тоже, безмолвствует, пока хлеба и зрелища у него не отняты: разве это не обманная благодать?

– Подождите! И у нас, в условиях свободы и развитой, действующей демократии, тоже народ безмолвствует?!

– Конечно! Народ шумит, когда что-то у него отнимают. Но я, например, ничего не слышал о протестах против лицемерия власть имущих и закармливания обещаниями, против общеевропейской жизни в кредит и программ поощрения иноземных толп иждивенцев. Давненько эта лепота подарена приходившими к власти социальными популистами всех мастей свободолюбивым народным массам; сладко жить-поживать и добра наживать в кредит, как говорят у нас – «на халяву», не думая о выплате кредитов, не правда ли? Всё это разве – не сладкий гнёт?

Пауза.

– Повторить? Демократичные и законопослушные народные массы, если и пригрозят бунтом, то лишь тогда, когда им приснится вдруг, что бесплатные блага вот-вот отнимут, а халявное кредитование могут вполне урезать. Такие угрозы достойны бунта, не правда ли?

Пауза.

– В России всё ещё философствуют?

– Да, на руинах смыслов.

– А на Западе…

– О, на прогрессивном Западе, где прекраснодушным недалёким американским японцем провозглашён счастливый конец истории, боги погибли гораздо раньше, небо опустело, а руины культуры разобрали по камушку, разнесли по музеям, архивам, потом всё чистенько подмели мусорщики цивилизации. На Западе смерть Бога и всех богов культурного Пантеона давненько без слёз оплакали, об окончательной же отмене воспроизводства смыслов как жизненной ценности возвестил ещё мсье Бодрийяр.

– И что мы, – с издёвкой, – получили взамен богов и смыслов?

– Спам! Тотальный спам…

– Так, сразу?

– Ну… сперва, как водится, новые напыщенные мифы наспех склеивались из осколков старых, но недолго, недолго, а потом, – со скукой сказал, – потом вас, агрессивных и самовлюблённых обличителей всех тех, кто вашими хозяевами не являются, получили, – и уже азартно ткнул пальцем в зал, – получили взамен умерщвлённых богов и сдувшихся смыслов – массмедиа с Интернетом! И, пожалуйста, не спрашивайте, полноценная ли это замена.

Аплодисменты.

– Не поможете ли, радикальный мсье всезнающий, нам отыграть назад?

– Даже мне не по силам джинна вернуть в бутылку.

Аплодисменты.

– Чем же мы теперь на Западе, когда боги погибли, история закончилась, а жизнь обессмыслилась, окормляемся?

– Я же сказал – спамом, как бы поощрённым нашим интеллектуальным оцепенением и давно уже хлынувшим из компьютерных сетей в жизнь, или, если по-учёному исключительно выражаться, симулякрами!

– На рынок выкинули новую духовную пищу?

– Увы, бездуховную; зато, – брызнул ядом, – в изобилии: иллюзии вспениваются, их сколько угодно, как у нас говорят – от пуза. Незаметно для себя вы жуёте-глотаете симулякры, как сладкую вату, запиваете сетевыми коктейлями, взбитыми из сиюминутных ужасов и скандалов.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению