Диверсия высочайшего уровня - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 40

Значит, боевая группа. Там не один, а двое организаторов-распорядителей. Это худо.

– Запорожец – всем! Возвращаемся к машинам, – негромко сказал в микрофон начальник охраны.

Толпа их вроде бы отпускала, и Запорожец надеялся, что так и случится. Конечно, жирняк – а иначе он своего ВИПа и не называл – потом будет злой как черт, но у него же понты. Депутат Верховной рады, блин!..

Запорожцу надо просто вывести этого урода к машинам живым, да и самому уцелеть. Если это будет похоже на поспешное бегство – плевать. Пусть «спасательная операция» напоминает что угодно, лишь бы выбраться. Этих людей, униженных и затюканных, уже раскачали. Ненависть перехлестывает через край. Если дать толпе насладиться своим торжеством, унизиться, продемонстрировать бегство, то это лучше, чем победа реальная.

А как выглядит реальная победа, Запорожец знал. Сам видел, как после бомбежки на площадь одного из чеченских райцентров, где был базарчик, вывели двух срочников, и толпа их растерзала. Он тогда спросил у Сашко Билого, который был их командиром, зачем это. Билый ответил: «Чтобы не растерзали нас».

Запорожец не хотел оказаться на месте этих срочников. Он всегда умел уходить вовремя. Вот и тогда, в апреле девяносто пятого, оказался в Грузии и больше в Чечню не возвращался. Плевать, что его потом считали предателем. Своя шкура ближе к телу.

Они вывалились, вырвались из цепких объятий толпы почти одновременно с появлением каких-то новых ребят. Запорожец увидел на их рукавах желтые повязки с черным «волчьим крюком» и понял, что так просто отсюда не уйти.

Стрелять было нельзя. После первой же попытки толпа их сметет. У боевиков были куски льда, арматура. Огнестрельного оружия, к счастью, пока не замечалось.

– Не стрелять!

Завязалась потасовка. Самому Запорожцу прислали по голове, а он не мог ответить, потому что тащил шефа за шиворот. Все больше и больше людей выскакивали за линию баррикад, чтобы принять участие в драке. Наперерез тоже бежали. Запорожец понимал, что у них, может быть, и минуты в запасе нет.

Дверца «мерса» была совсем рядом. «Соколята» в форме привлекали внимание толпы, и многие налетали на них. Но ребята с желтыми повязками не мелочились. Они-то как раз нацелились на депутата, конкретно вцепились ему в загривок.

Свалка шла у самой машины. Мальчонки оказались опытными. Кто-то из них шмякнул по стеклу мешочек с краской и сейчас пытался открыть дверцу водителя. Если сумеет – кранты! Всех тут в асфальт втопчут. Кто-то дрался с охраной. Какой-то ухарь дотянулся и от души пнул депутата в зад, обтянутый дорогими штанами.

Запорожец сумел засунуть своего толстого подопечного в низкий дверной проем «Мерседеса». Только ноги торчали наружу. Ботинок на них почему-то не было ни одного, а на одной не оказалось и носка.

Пока Запорожец утрамбовывал шефа, кто-то неслабо прислал ему по спине цепью от бензопилы. Часть ее принял на себя бронежилет скрытого ношения, но по затылку и шее тоже стегануло и обожгло.

Начальник охраны развернулся, с металлическим хрустом выбросил пружинную дубинку, замолотил направо-налево. Парни отшатнулись. Грузик на конце голову проломит на раз. Да и защиты рук и ног, как во времена Майдана год назад, у них не было.

Это дало начальнику охраны несколько секунд форы. За это время депутат Герчук убрал ноги из дверного проема.

Запорожец захлопнул тяжелую сейфовую дверь «мерса» и дико заорал:

– Уходим!

Сесть на свое законное место, справа от водителя, не было никакой возможности. Бывший майор СБУ понял, что надо было прорываться к внедорожнику. В этот момент один из «соколиков», видимо, от отчаяния, начал стрелять в воздух. Толпа отшатнулась. Охранники пробились к машинам.

В этот момент в «Мерседес» попала бутылка с коктейлем Молотова. Жидкое пламя плеснуло по крыше, потекло по багажнику. «Мерс» тронулся. Следом, набирая скорость, покатился внедорожник.

Запорожец цеплялся за релинг на крыше и за подножку, потому что лезть в саму машину не было времени. Навстречу, разгоняясь, летели люди. Один из них оказался на пути тяжелого джипа и отлетел в сторону сбитой, поломанной кеглей.

В голове начальника охраны билось только одно: «Ушли! Ушли!»

Еще там кипела злость на этого жирного борова, который так ничего и не понял.

Примерно в это же самое время на площадке триста пятьдесят седьмого учебного центра ВВС России в Белгородской области сели три «Ил‑76». На одном из них прилетели бойцы управления «А» ФСБ России, бывшей «Альфы». На двух других прибыли бойцы сорок пятой бригады спецназа ВДВ.

Вместе с ними находились и несколько бывших бойцов киевского «Беркута», ныне служащих России. Если будет принято решение о силовой операции по освобождению посольства, то они проведут отряды к целям.

Почти тогда же дама, занимавшая пост Федерального канцлера Германии, первой позвонила в Москву. Ее тон сильно отличался от обычного. Она буквально умоляла дать время на мирное урегулирование возникшего кризиса и не применять силу в отношении Киева.

Если женщина просит, то отказывать ей – дурной тон. Она получила заверение в том, что Россия готова ждать мирного разрешения кризиса. Если, конечно, не будет казней заложников.

Следующий звонок в Кремль был от президента Франции.

Еще через час другая дама, верховный комиссар ЕС по международным делам, призвала украинское правительство сделать все возможное для деблокирования российского посольства и освобождения дипломатов. Она также отметила, что практика захвата посольств не имеет ничего общего с европейскими ценностями.

Это было максимумом того, что ЕС мог себе позволить. Теперь в Европе не было таких ярких личностей, какие управляли ею лет пятьдесят или семьдесят назад. Достаточно вспомнить Аденауэра или де Голля.

Только этот несгибаемый французский генерал, участник Второй мировой войны, мог сначала сказать: «Алжир французский». Потом он провел переговоры с повстанцами, признал суверенитет этой арабской страны и волевым решением прекратил войну, всем надоевшую, пьющую из страны кровь.

Современные лидеры были не таковы. Они действовали, исходя из идеалов, так называемых европейских ценностей и моральных императивов, продиктованных из-за океана. Эти персонажи добровольно загоняли себя в угол.

У них не хватало мужества выслушать обе стороны конфликта, признать, что свои интересы есть у всех. Если кто-то готов умирать за них, значит, они важны, заслуживают внимания и обсуждения.

Вместо этого они давили на Россию, чтобы та нажала на непризнанные республики. Но великая держава делать этого никак не хотела. Поэтому Европа вводила санкции, которые больно били и по ее собственной экономике. Все это было бессмысленно и бестолково. Все это понимали, но, как выразился один американский сенатор, «мы понимаем, что Россию санкциями не остановить, но должны же мы что-то сделать».