Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане - читать онлайн книгу. Автор: Агата Кристи cтр.№ 28

Я начал кое-что понимать.

Айми Гриффитс издала оживленный смешок.

— Вы потрясены, мистер Бартон, слыша о том, что думают сплетники в нашем маленьком городишке. Я могу добавить еще вот что: они всегда думают о самом плохом!

Она рассмеялась и размашисто зашагала прочь.

Мистера Пая я настиг возле церкви. Он рассказывал что-то Эмили Бэртон, и та выглядела смущенной и одновременно возбужденной.

Мистер Пай приветствовал меня с очевидным восторгом:

— Ах, мистер Бартон, доброе утро, доброе утро! Как поживает ваша очаровательная сестра?

Я сообщил ему, что Джоанна поживает неплохо.

— Но не присоединяется к нашему сельскому парламенту? Мы все здесь — в напряженном ожидании новостей. Убийство! Убийство среди нас — совсем как в воскресной газете! Боюсь только, что это — не из самых интересных преступлений. Нечто подлое. Жестокое убийство маленькой прислуги. Никаких подробностей о преступлении.

Мисс Бэртон сказала дрожащим голосом:

— Это шокирует… совершенно шокирует.

Мистер Пай повернулся к ней:

— Но вам это нравится, дорогая леди, вам это нравится, признайте это. Вы это не одобряете, вы находите это предосудительным, но это же сенсация! Я настаиваю, это действительно сенсация!

— Такая милая девушка, — сказала Эмили Бэртон. — Она пришла ко мне из монастыря Святой Клотильды. Совершенно неопытная девочка. Но очень способная. Она превратилась в такую милую маленькую прислугу. Патридж была ею очень довольна.

Я сказал быстро:

— Она собиралась на чай к Патридж вчера днем. — Я повернулся к Паю: — Я полагаю, Айми Гриффитс рассказала вам.

Я говорил небрежным тоном. Пай отреагировал явно безо всяких подозрений:

— Она упоминала об этом, да. Она говорила, я помню, что это что-то новенькое — чтобы слуги пользовались телефонами хозяев.

— Патридж никогда бы и не подумала о чем-либо подобном, — сказала мисс Эмили. — И я очень удивлена, что Агнес так поступила.

— Вы отстаете от времени, дорогая леди, — сказал мистер Пай. — Мои двое слуг постоянно терзают телефон и курят по всему дому до тех пор, пока я не сделаю им замечание. Но этого не следует делать часто. Прескотт — божественный повар, хотя излишне темпераментный, а миссис Прескотт — восхитительная горничная.

— Да, в самом деле, мы все думаем, что вы счастливчик.

Я вмешался, поскольку не хотел, чтобы беседа свелась к домашним проблемам.

— Известие об убийстве разнеслось очень быстро, — сказал я.

— Конечно, конечно, — согласился мистер Пай. — Мясник, булочник, продавец подсвечников… Шествует Молва, изукрашенная множеством языков! Лимсток, увы! — пойди он прахом. Анонимные письма, убийства, масса уголовных склонностей.

Эмили Бэртон нервно сказала:

— Никто не думает… нет же такой мысли… что… что это между собой связано.

Мистер Пай на лету подхватил идею:

— Интересное предположение! Девушка что-то знала, и из-за этого ее убили. Да, да, весьма многообещающе! Как умно с вашей стороны догадаться об этом!

— Я… я не могу этого вынести!

Эмили Бэртон резко оборвала разговор и пошла прочь, шагая очень быстро.

Пай посмотрел ей вслед. Его ангельское личико насмешливо сморщилось. Он вновь повернулся ко мне и осторожно покачал головой:

— Чувствительная душа. Очаровательное создание, вам не кажется? Как старинное произведение искусства. Она, знаете, не принадлежит к своему собственному поколению, она — из поколения предыдущего. Ее мать, должно быть, имела очень сильный характер. Я бы сказал, она словно накрыла семью чехлом, остановив время около 1870 года. Целая семья, упрятанная под стеклянным колпаком. Мне нравится наталкиваться на такие явления.

Мне не хотелось говорить о старинных произведениях искусства.

— А что вы вообще думаете обо всем этом деле? — спросил я.

— Что вы имеете в виду?

— Анонимные письма, убийство…

— Наш местный рост преступности? А вы?

— Я спросил вас первым, — сказал я любезно.

Мистер Пай сказал осторожно:

— Знаете ли, я изучаю всякие отклонения. Мне это интересно. Люди, которые очевидно несчастливы, делают иной раз совершенно фантастические вещи. Возьмите случай с Лиззи Борден. Этому нет разумного объяснения. А в нашем случае я бы посоветовал полиции — изучайте характер. Оставьте эти ваши отпечатки пальцев, и измерения почерка, и микроскопы. Наблюдайте вместо этого, что люди делают со своими руками, и отмечайте малейшие особенности их поведения, и как они едят, и не смеются ли они иной раз без видимых резонов…

Я вздернул брови.

— Сумасшедший? — произнес я.

— Совершенно, совершенно сумасшедший, — подтвердил мистер Пай и добавил: — Но вам никогда об этом не догадаться!

— Кто?

Его глаза встретились с моими. Он улыбался.

— Нет-нет, Бартон, это будет сплетня. Мы не можем добавить еще одну сплетню к тем, что уже есть.

И он грациозно поскакал по улице.

Пока я стоял, изумленно глядя вслед мистеру Паю, открылась церковная дверь и вышел преподобный Кэйлеб Дан-Кэлтроп.

Он неопределенно улыбнулся мне.

— Доброе… доброе утро, мистер… э… э…

Я помог ему:

— Бартон.

— Конечно, конечно, вы не должны думать, будто я вас не помню. Просто ваше имя на мгновение выскользнуло из моей памяти. Прекрасный день.

— Да. — Я ответил слишком коротко.

Он всмотрелся в меня:

— Но что-то… что-то… ах да, это бедное, несчастное дитя, которое служило у Симмингтонов. В это трудно поверить, но я должен признать, что среди нас есть убийца, мистер… э… Бартон.

— Это выглядит немножко фантастичным, — сказал я.

— И еще кое-что мне сказали. — Он наклонился ко мне. — Я узнал, что здесь появились анонимные письма. До вас доходил слух о чем-либо подобном?

— Доходил, — сказал я.

— Подлые и трусливые дела. — Он помолчал и излил огромный поток латыни. — Эти слова Горация весьма здесь применимы, вы согласны? — спросил он.

— Абсолютно, — ответил я.

Больше мне не встретился никто, с кем бы я мог поговорить с пользой для себя, поэтому я отправился домой, заглянув еще за табаком и бутылкой шерри — чтобы узнать мнение простого торговца о преступлении.

«Грязный бродяга» — таков был приговор.

— Подошел к двери — они часто так делают — и пожаловался да попросил денег. А если девочка дома одна была, он и тюкнул ее. Моя сестра Дора, она в Комб-Экре, она видела такого, по своему опыту знает, — пьяный, конечно, и стишки продавал, маленькие такие, отпечатанные…