Дорога в прошедшем времени - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Бакатин cтр.№ 35

Если бы наша задача состояла только в том, чтобы не нарушать закон, то она легко решалась бы «ничегонеделанием». Но задача иная – обезвреживать преступника, передавать суду, не нарушая закона. Если закон не нарушен (а при применении оружия в 98 случаях из ста он не нарушался), вышестоящий начальник обязан отстоять подчиненного от любых нападок и попыток дискредитации, от кого бы они ни исходили. Не можешь это сделать сам – обратись к министру. Мы сломали этот страх, и уже в 1990 году ситуация резко изменилась. В три раза больше стали применять оружие, на 40 процентов возросли задержания и аресты.

Другое дело, что милиция осталась прежней, она не изменилась ни технически, ни в правовом, ни в кадровом отношении, методики остались старыми. Милиция не смогла подтянуться к качественно изменившейся преступности. Она улучшила свою работу благодаря росту нервных, психологических, физических нагрузок на личный состав. Но это уже предел.

После апреля 1989 года Грузия продолжала оставаться постоянно «горячей точкой». В июле 1989 года – столкновения в Абхазии, беспорядки в Зугдиди. Захват оружия. Совет Национальностей направил в Сухуми специальную комиссию, пытался успокоить враждующие стороны, однако это не удалось. Тот, кто хочет эскалации напряженности, всегда найдет повод. Нужен филиал грузинского университета в Сухуми, не нужен филиал университета – разве для нормальных людей этот вопрос стоит жизни хотя бы одного человека? В ночь на 16 июля, использовав эту «проблему» как повод, в Сухуми были организованы массовые беспорядки. Интересы грузинских и абхазских сепаратистов здесь совпали, хотя цели были различны. Одни думали о выходе из Грузии. Грузинские «политики» звиадистского толка надеялись доделать то, что не удалось после 9 апреля – уходить из СССР. В результате беспорядки охватили почти всю Абхазию и Западную Грузию. Погибли десятки людей, сотни были ранены. В Зугдиди из следственного изолятора выпустили сто восемьдесят подследственных. Органы МВД практически разделились по национальному признаку и не оказывали почти никакого сопротивления, когда беснующиеся толпы захватывали объекты, где имелось оружие. За короткое время в руках у экстремистов оказалось 4500 стволов (правда, 4300 из них – охотничьи ружья). Железнодорожное и автомобильное сообщение было парализовано группой Звиада Гамсахурдия. После встречи бунтовщиков с первым секретарем ЦК КП Грузии Г.Г. Гумбаридзе в ответ на призывы к разуму экстремисты вообще разобрали железнодорожные пути.

Это был крупномасштабный бунт, если еще не гражданская война, которая на этой прекрасной земле, к сожалению, разразится позднее и надолго, из-за ограниченности и тупости политиков, отбросит Абхазию назад, принеся огромные страдания ее трудолюбивому народу и изгнанным из своих домов, ни в чем не повинным грузинам. А какое огромное количество отпускников в самый разгар курортного сезона застряло в жаре без воды в раскаленных поездах, скопилось в аэропортах. Они-то за что страдали? За кого? За Ардзинбу? За Звиада Гамсахурдия? Или еще за кого-то?

Мне пришлось не ждать решений Верховного Совета и самому принимать решения. Направил, по согласованию как с руководством Грузии, так и Абхазии, в зону конфликта около четырех тысяч солдат внутренних войск во главе с командующим, генерал-полковником Ю.В. Шаталиным. Войскам была поставлена задача – сдерживать насилие, способствовать работе республиканских органов по разрешению конфликта.

Докладывая об этом депутатам, я еще раз обратил внимание на необходимость строгого соблюдения принципа, когда «…республика сама обязана поддерживать порядок на своей территории. Когда своих сил не хватает, помогает центр. Вместе с тем я уже докладывал Верховному Совету и остаюсь убежденным в том, что насилию нельзя уступать. Демократия – не произвол. Верховенство закона должно быть обеспечено, если потребуется, и силой. Силой, опирающейся на Закон. Но вся трагедия в том, что у нас нет таких законов. А те, которые есть, не работают с всеобщего «демократического согласия».

Срочно нужен Закон о режиме чрезвычайного положения и полномочиях сил правопорядка. В противном случае разгул произвола и беззакония не сдержать.

И все-таки, хотя на этот раз события были достаточно драматичны, удалось избежать больших человеческих жертв.

Я здесь вижу личную заслугу ныне покойного Юрия Васильевича Шаталина, в то время командующего внутренними войсками. Это смелый человек. В Очамчире на вертолете спускался на мост между двумя сторонами, ведущими перестрелку, вставал между ними, требовал прекратить огонь и добивался успеха.

Нам нередко говорили: «Вы опоздали». Но страна не могла держать внутренние войска во всех «горячих точках». Войска оперативного назначения могут быть переброшены куда угодно за 12 часов, но чтобы они повсеместно дежурили – это невозможно. Есть власть, есть политики, есть подстрекатели, есть местная милиция. Они всегда на месте. Им некуда опаздывать. К сожалению, местная милиция (не только в Грузии) оказалась заражена национализмом и практически была малоэффективна при пресечении межнациональных конфликтов. Это была беда, с которой еще можно было бы справиться, если бы национализм не парализовал главную силу – КПСС.

С осени 1990 года начали разыгрывать юго-осетинскую карту. Противопоставили сепаратизму и национализму грузинских лидеров приверженность осетинского народа целостности Союза. При активнейшей помощи бывшего первого секретаря КП Грузии Гиви Гумбаридзе тогда удалось избежать кровопролития.

Вообще в то время, когда я был министром, из партийного руководства всех республик выделил бы грузин как наиболее самостоятельных, стремившихся решать конфликты без вмешательства центра, без насилия, путем диалога внутри республики. И пожалуй, в большей степени, чем другим, им это удавалось, кроме одного досадного исключения. К сожалению, в последующие годы именно Грузия давала и продолжает давать примеры кровавых как межнациональных, так и, пожалуй, в большей степени – политических распрей. Но драматизировать ситуацию в Грузии не следует. России не надо разыгрывать карту сепаратизма, вести двойную игру, рвать вековые связи. Испортить отношения между Россией и Грузией в принципе невозможно. И будущие поколения это докажут.

Фергана – красивое слово, от которого с некоторых пор меня бросает в дрожь. Фергана – это Средняя Азия. Насилие страшно везде, но здесь по-особому. В то время именно здесь мы ощущали особую сложность в анализе политической, социальной, религиозной, психологической обстановки. «Восток – дело тонкое». Здесь все переплелось. Тысячелетние традиции и ультрасовременность, нищета и сверхбогатство, безработица и невероятное трудолюбие, пустыни и перенаселение, древняя культура и антисанитария с экологическими катастрофами, уважение к старшим и религиозный фанатизм…

Организаторы ферганских погромов и жестокого изгнания турок-месхетинцев приурочили свое грязное дело к открытию I съезда народных депутатов. Фергана и все последующие межнациональные конфликты происходили уже на ином политическом фоне – свободно избранных съезда Советов, Верховного Совета Союза, республиканских органов. Но потребовалось более двух лет для того, чтобы, пройдя через трагический опыт вспышек провокационного, демонстративного насилия, в значительной степени отражающих последствия большевистского решения национального вопроса, «демократам-законодателям» удалось если не овладеть ситуацией, то по крайней мере снизить масштабы кровопролития. Хотя организаторов и вдохновителей спецслужбы, правоохранительные органы и политики так и не осмелились определять.