Подвиг Севастополя 1942. Готенланд - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Костевич cтр.№ 77

Состояние Гейдриха, по сообщению из Виши, было тяжелым. Накануне покушения он созвал к себе чешских министров (у них там, выходит, и министры имелись), которым заявил, что намерен реорганизовать «правительство» (так в заметке и стояло, в кавычках) и ввести военную повинность для чешской молодежи. Чешские патриоты укрылись в лесах и совершали теперь из чащ налеты на железные дороги. В ночь на 28 мая из Лондона прозвучало обращение к чешскому народу. «Сегодня исполняется семь месяцев с тех пор, как палач Гейдрих впервые прибыл в Прагу…»

– Короче, собаке собачья смерть, – резюмировал Некрасов.

– Может, еще не сдохнет. Немцы, они живучие, медицина на высоте, – пробурчал из угла Молдован.

Теперь фашисты, говорилось далее, готовились к расправе над чешским народом. По мнению женевских журналистов, приказ об обязательной регистрации по месту пребывания представлял собой не что иное, как подготовку к подобной расправе. (Интересно, подумал я, чем отличается регистрация от прописки?)

Мое раздумье прервал Некрасов.

– Что там еще в международной жизни?

Я быстро перечислил основные темы. Бои на Ливийском фронте – тщетные танковые атаки немцев. Воздушный налет на Мальту, есть жертвы. Антивоенные настроения в Италии. Сорвана демонстрация французских фашистов в городе Безье – полторы тысячи человек преградили дорогу фашистам, шедшим под антианглийскими лозунгами. Югославы в Далмации побили итальянских карателей. Болгарское правительство расправилось с болгарскими патриотами.

– Вот это прочтите, – попросил Старовольский.

В Софии заседал военный трибунал. Судили восемь солдат, обвиненных в том, что они заявляли о солидарности с русским народом. Еще пятерых будут судить за агитацию в пользу СССР, а тринадцать, как сообщают, тайно расстреляны в начале мая.

– Сволочи, – сказал Шевченко.

По совету гитлеровцев болгарское правительство запретило празднование дня Кирилла и Мефодия. Министерство просвещения рекомендовало отметить его «возможно скромнее». (Так «запретило» или «скромнее»? – снова не понял я.) Патриоты попытались организовать демонстрацию на бульваре «царя-освободителя» (Александра II? – снова не понял я. У них в Софии есть такой бульвар? Хотя чему удивляться – монархия). Конная полиция применила нагайки. (Царский режим, он и в Болгарии царский режим, без нагаек не обойдется.) В городе были расставлены полицейские посты, но всюду появлялись листовки и лозунги: «Предатели Болгарии запретили празднование общеславянского праздника Кирилла и Мефодия, долой предателей Болгарии», «День Кирилла и Мефодия – день борьбы за объединение славян», «Кирилл и Мефодий – день борьбы против фашистского рабства». Вот уж не думал, что из-за двух православных святош может быть столько шума. И что за «общеславянский праздник»? Отродясь я о нем не слышал, а тоже вроде из славян.

Новости с Дальнего Востока и Тихого океана были неутешительны. Наших союзников жали по всем направлениям. Самураи сосредоточивали на Новой Гвинее бомбардировочную авиацию и подбирались к Австралии. Англичане ушли из Бирмы в Ассам. По горной дороге, почти непроходимой от дождей. Сразу же после ухода британцев она стала совершенно непроходимой.

Я обратился к Некрасову:

– Товарищ старший политрук приказал прочесть еще о втором митинге представителей еврейского народа. И две статьи. Разрешите сначала перекусить?

Все рассмеялись.

– Давай мне газету, – сказал Зильбер. – За митинг это по моей части.

– Ты читать-то умеешь, музыкант? – съехидничал Шевченко.

– Смотря что.

Пока он читал «за митинг», я наслаждался горячей кашей.

В послании советских евреев товарищу Сталину говорилось:

«Впервые за последние два тысячелетия для сынов нашего народа открылась величественная дорога мужества и подвигов. Широким потоком устремились на эту дорогу наши братья и сыновья.

Евреи всех стран с радостью смотрят на своих советских собратьев, обладающих этим правом и честью строить свою свободную жизнь наравне со всеми народами нашей родины. Бесправие и нищета, преследования и погромы ушли в область печальных преданий».

Ну и так далее. Кончалось обращение призывом «Смерть гитлеровским мерзавцам!».

– Смерть, – согласился Некрасов. – Что там еще?

– Обращение «К евреям всего мира!», – сказал Зильбер.

– Строго говоря, это не к нам, а к загранице, – засомневался младший политрук. – Может, пропустим? Еще целых две статьи.

– Разрешите прочесть, – попросил Зильбер. – Интересно же. За границей тоже люди живут.

Обращение было длинным. Звучало оно сильно. «Велико горе еврейского народа. В захваченных городах гитлеровцы предают мученической смерти евреев, еврейских женщин, еврейских детей, евреев-стариков».

Я перестал есть кашу и опустил глаза.

Весь народ предавали смерти, об этом я знал давно. И всё равно не понимал – почему? Ясно было, фашисты звери. Ясно, что они свирепо угнетали нации Европы и вели против нас войну на уничтожение. Ясно, что, если мы проиграем, нам не жить на нашей земле. Ясно, что враг расправлялся с активными коммунистами и комсомольцами – а значит, при случае не пощадит и меня. Но почему евреев истребляли сразу же, поголовно и не разбирая, кто есть кто? Ведь не все евреи были коммунистами, не все ненавидели немцев, наверняка и среди них были враги советской власти, которые могли бы при случае стать вражескими пособниками – полицаями, гестаповцами, переводчиками. Или просто торговцами, ведь немцы поощряли всяческих нэпманов и прочую мелкобуржуазную плесень. Раньше всё было иначе – отец рассказывал, как на империалистической, случалось, ловили евреев, шпионивших в пользу германцев. Очень разные люди были евреи, такие же как все – дерьма не меньше, чем в остальных. Что же они такого сделали немецкому фюреру, что он с ними вот так – беспощадно и навсегда?

Голос Зильбера сделался громче, он читал призывы, один за другим.

– «Бойцы-евреи, будьте снайперами. Бойцы-евреи, метко кидайте гранаты, будьте грозными бронебойщиками, прямой наводкой громите врага! Евреи-летчики, уничтожайте адскую технику гитлеровских полчищ! Пусть ваши имена сияют среди лучших имен советских летчиков, прославленных на весь мир! Евреи-танкисты, идите вперед, отвоевывайте родную советскую землю: там могилы ваших отцов и там будущее счастье ваших детей.

Каждый месяц множатся ряды евреев-гвардейцев».

– Вот станет наша дивизия гвардейской, – заметил Некрасов, – и ряды евреев-гвардейцев еще более умножатся. Минимум на одного старшину второй статьи.

Зильбер хищно поглядел на сидевшего в дальнем углу, рядом с Пимокаткиным, Пинского.

– И минимум на одного красноармейца.

Далее шли пламенные призывы к зарубежным евреям. «Евреи оккупированных германским фашизмом стран, ломайте стены зловонного гетто! Берите в руки оружие! Вступайте в партизанские отряды! Евреи Великобритании и Америки! В этой войне нет места выжиданию. От Иоганнесбурга до Монреаля, от Александрии до Сан-Франциско, евреи, идите в бой… Евреи всего мира! Соберем деньги, закупим тысячу танков, пятьсот самолетов и пошлем их Красной Армии!»