31 августа - читать онлайн книгу. Автор: Лоранс Коссе cтр.№ 8

Она вздохнула. Если я услышу, как Ивон вставляет ключ, брошу газеты на диван, вот и все. Мне надо все-таки поверить в свои способности к экспромту, невозможно все просчитать.

Прямо перед ней стоял телевизор, Лу вдруг заметила, какой он огромный, в такой маленькой комнате. Она не могла его включить. Ей не давала покоя мысль, что она там увидит сенсацию, любительскую съемку, переданную прямо на Первый канал, и услышит захлебывающийся голос комментатора: "Смотрите внимательнее, не теряйте из виду маленький белый "фиат", вот он, заметили? Как ни в чем не бывало проезжает мимо. Вы сами прекрасно видели: авария произошла прямо перед носом водителя, а он не только не притормозил, но нажал на газ!"

Хватит, хватит. Никто не снимает ночью. К тому же в тоннеле недостаточно яркий свет.

А точно ли для съемки нужен свет? Лу ничего в этом не понимала. Может, новейшие камеры снимают и в самой непроглядной тьме — маленькие инфракрасные или ультрафиолетовые японские шедевры.

А потом, сенсация — это не обязательно съемка. Это может быть просто свидетель. А теперь вы услышите того, кто был там и после серьезных раздумий счел своим долгом рассказать всем телезрителям о том, что видел. Лу тут же представила себе этого свидетеля. Он разочарован приемом, который оказала ему полиция: ни рекламы, ни денег… Ушлый тип, проныра. Мигом сообразил: если уж превращать свой рассказ в деньги, нельзя терять ни минуты, надо высказаться, прежде чем полиция подтвердит и обнародует его показания. Слушайте внимательно, эксклюзивное интервью господина Проныры, которое он дал Первому каналу…

Лу оставила газеты на диване и пошла в ванную за радиоприемником. Убавила громкость до минимума, чтобы с полоборота услышать скрежет ключа в замочной скважине, приложила приемник к уху, вернулась в комнату и вытянулась на тахте.

Она слушала "Франс-Инфо" около часа. Сообщали то же, что и вчера. О самой аварии говорили коротко, она перестала быть новостью. Большую часть времени занял репортаж собственного корреспондента в Лондоне. Накануне, в воскресенье вечером, в Лондон были привезены останки Дианы. Тысячи англичан пришли к Букингемскому и Кенсингтонскому дворцам с цветами и венками. Принц Чарльз вернулся в Балморал. В воскресенье вечером состоялись похороны Доди, церемония прошла в главной мечети Лондона. Сегодня, в понедельник, темой была ответственность папарацци за случившее. Все единодушно выступали против желтой прессы. Брат Дианы обвинял фотографов ни больше ни меньше в убийстве своей сестры. Семь фотографов-репортеров, задержанных ночью на месте происшествия до выяснения обстоятельств, по-прежнему находятся в камере предварительного заключения.

Лу выключила радио. У нее слипались глаза, и не только оттого, что ей хотелось спать, но от безумного желания хоть ненадолго забыть об этой истории. В спальне она завела будильник на четверть третьего и как была, не раздеваясь, улеглась на разобранную постель.

Когда прозвенел будильник, ей показалось, что она спала всего пять минут. Наверно, она заснула, едва коснувшись головой подушки. "Монд", вспомнила она. Настало время "Монд".

Она решила купить газету не в Вирофле, а где-нибудь в другом месте. Все эти поездки туда-сюда начинали ей надоедать. Ужасно утомительно оглядываться на каждом шагу — как бы не выдать себя, обдумывать каждое действие, словно за тобой неотрывно наблюдает камера.

Она спустилась в гараж, вывела "рено" и за пять минут доехала до Шавиля. Ей не хотелось есть, но она остановилась на улице Салангро, заметив газетный киоск и два-три продуктовых магазина. Нужно что-то проглотить. Она не может вечером наброситься на еду — ведь она еще не совсем выздоровела, нельзя забывать об этом.

В мясной лавке она купила киш лоррен [1] и яблоко.

— Это закуска и десерт, — заметил продавец, — основное блюдо у нас сегодня — ветчина с чечевицей, я вам скажу…

— Нет, — перебила Лу, — мне хватит того, что я взяла.

— Если вы хотите что-нибудь более легкое, — настаивал продавец, — есть очень вкусная селедка с картошкой…

Взяв свой обед, Лу вернулась к "рено". Внутри стоял запах старой, нагретой на солнце машины; в отличие от новых машин, отдавало больше резиной, чем пластиком. Наверно, запах шел от резиновых сеток внутри кресел.

Пирог был суховат. В жизни Лу случались обеды и повеселее, она отложила яблоко и вышла за "Монд".

У репортеров "Монд" времени было больше, чем у корреспондентов утренних газет, и они могли написать подробнее. Она мельком взглянула на газету, пока ждала сдачу. "Трагическая гибель принцессы Уэльской. Обстоятельства. Реакция в мире. Мнения об ответственности фотографов".

Лу захотелось отшвырнуть газету — хватит, она сыта по горло. Но она превозмогла себя и здесь же, в машине, прочла все шесть страниц, посвященных аварии. Она быстро проглядела статьи: "Сказочная свадьба", "Откровения, потрясшие Букингемский дворец", "Поцелуй за десять миллионов франков", и вернулась на вторую страницу, где подробно описывались обстоятельства аварии. "Погоня… Сразу после полуночи… Отвлекающий маневр… Уловка была раскрыта…" Ей казалось, что она в очередной раз смотрит фильм, который уже знает наизусть. Вандомская площадь, площадь Согласия, набережные… Начиная с набережных она стала читать медленнее, обращая внимание на каждое слово. "На бешеной скорости машина проехала около километра и оказалась у тоннеля Альма. Ей преградила путь другая машина, соблюдавшая ограничение скорости (50 км в час), действующее на данном участке трассы Жоржа Помпиду. Пытаясь объехать этот автомобиль, водитель "мерседеса" не справился с управлением".

Чпок — Лу увидела, как расплылась по бумаге капелька пота. Это было написано, черным по белому, прямо посреди страницы: медленно ехавшая машина стала причиной аварии. Она вновь и вновь перечитывала этот абзац. "Монд" выразилась совершенно ясно: машина-помеха сыграла решающую роль.

Она откинула голову на спинку сиденья и заставила себя дышать глубоко. Еще не все потеряно. Собственно, газета повторяла то, что говорили вчера по радио. "Другая машина", "этот автомобиль", ничего более конкретного. Еще один день подходит к концу, скоро закончится еще один выигранный день для того, кто был за рулем.

Наверно, это просто отсрочка. Марку машины назовут в газетах завтра или сегодня вечером объявят по радио. И Лу с ужасом представляла себе взгляд хозяина мастерской, когда в среду утром она приедет забирать машину: "Вот ваш "фиат", мы вернули ему первозданный вид. По-моему, должно сойти. При беглом осмотре полиция ничего не заметит".

Или кое-что похуже. А, белый "фиат". Сейчас привезем, подождите минуту. А вместо "фиата" приедут два полицейских.

Или еще хуже, орава фотографов.

Лу немного проехалась по Шавилю, так, безо всякой цели. Увидев деревья, край леса, подумала, что, наверно, это Медон, потом припарковала машину на обочине и с полчаса посидела на скамейке. Что, если сегодня, задумалась она, ее последний день на свободе. Не преувеличивай, просто последний день безвестности, жизни не на виду. Я и не преувеличиваю: последний день свободной жизни никому не известной девушки.