Фарьябский дневник - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Носатов cтр.№ 28

Как только вышли в долину, сразу же рассредоточились с целью охватить кишлак оружейников со всех сторон.

Вскоре подошли еще две соседние ММГ, и селение было окружено со всех сторон. Чтобы избежать кровопролития и разрушения кишлака, предложили боевикам сдаться. Те ответили огнем.

Мы вызвали вертолеты. После нескольких бомбовых ударов в центре кишлака началось непонятное движение. Разведчики, находящиеся в укрытии поближе к кишлаку, доложили, что душманы сгоняют на центральную площадь всех жителей кишлака. Мужчин отводят в сторону и вооружают. Стариков, женщин и детей закрыли в караван-сарае.

Об этом мы сразу же сообщили летчикам, и те стали сбрасывать бомбы вдали от караван-сарая.

После очередной усиленной бомбежки в кишлак вошла большая группа царандоевцев и хадовцев. Через несколько минут мы услышали частую стрельбу. Вскоре наши «союзники», не выдержав огня моджахедов, под прикрытием наших пулеметов и минометов в панике ринулись из кишлака.

Бомбежка кишлака продолжалась. Один из вертолетов, чуть было не нарвавшись на огненную трассу из вражеского крупнокалиберного пулемета, резко взял в сторону и выпустил бомбу раньше времени. «Пятисотка» разорвалась в нескольких десятках метров от караван-сарая. Высокая стена разрушилась. Послышались человеческие вопли.

Через некоторое время разведчики доложили, что, пользуясь проломом в стене, жители потихоньку выбираются из кишлака. Все люди, участвующие в операции, были оповещены о том, что необходимо беспрепятственно пропустить местных жителей за наши кордоны. Вскоре старики, женщины и дети, а с ними и несколько раненых афганцев, ушли в соседнее селение.

Вести огонь по кишлаку, в котором – ты заранее знаешь, – кроме боевиков, есть и мирные жители, занятие не из приятных. Теперь же, после того, как вышли из кишлака мирные жители, наши руки оказались развязанными. Всеми имеющимися минометами, гранатометами и другими средствами мы начали массированный обстрел селения. Правда, эффекта от стрельбы было мало. Лабиринты дувалов, словно ненасытные чудовища, сжирали массу мин, гранат, пуль, но каких-либо особых разрушений в кишлаке даже к концу дня не было. После массированных налетов вертолетов мы пытались прочесывать кишлак, но всякий раз натыкались на внезапный огонь засевших за дувалами моджахедов. Потери в первый же день были несоизмеримо большими. На вертолетах вывезли несколько убитых и с десяток раненых афганцев.

Приближалась ночь. Мы прекрасно понимали, что душманы сделают все, чтобы вырваться из кольца окружения.

С наступлением темноты за дело принялись саперы. По всему периметру кишлака были натянуты струны растяжек сигнальных ракет; на основных направлениях, где возможны попытки прорыва, саперы ставили мины. Все остальные начали окапываться. В кишлаке стояла мертвая тишина. Боевики готовились к прорыву.

Первыми сработали «сигналки» напротив нашей ММГ, кое-кто из слабонервных открыл огонь по мечущимся в зареве осветительных ракет теням. Душманы, чтобы отвлечь наше внимание, пустили впереди себя отару овец. Утром мы насчитали у своих позиций штук двадцать овечьих тушек.

Через несколько минут после первой иллюминации чернильно-черное небо осветилось сполохами «сигналок» уже почти по всему периметру кольца.

И только когда начали гулко разрываться мины, заложенные в широком овраге, уходящем в горы, мы поняли, что боевики пошли на прорыв. Наши соседи встретили душманов дружным огнем, и попытка прорыва оказалась безуспешной. Потеряв больше десяти человек, они отошли.

Буквально через несколько минут загрохотала канонада на противоположном конце кишлака. Часть окруженных боевиков решила прорываться по равнине, используя для этой цели арыки. Под прикрытием темноты они по руслу высохшего арыка подползли почти что к позициям третьей ММГ, но тут сработала мина направленного действия и смела почти всех, кто находился в радиусе пятнадцати-двадцати метров. Не многие унесли ноги. Этот арык стал могилой для десятка душманов.

В первую ночь попыток прорыва больше не было.

С раннего утра бомбежка возобновилась. К обеду центр кишлака уже почти полностью был разрушен, но как только кто-то пытался войти в селение, то сразу же натыкался на кинжальный огонь моджахедов.

Причину стойкости обороны боевиков объяснил мне офицер ХАД. Оказывается, во дворе каждого дома афганцев есть глубокий подвал, достигающий порой десяти метров глубины. Хорошие соседи и родственники роют между такими подвалами переходы, иногда подземные галереи выходят далеко за пределы кишлака, в горы. В этом селении или такого хода нет, или его завалило после бомбежки, а то бы душманы давно воспользовались им.

После ночного бдения майор Калинин решил часть людей отправить на отдых, ведь предстояла еще одна бессонная ночь. Никто не допускал и мысли, что моджахеды станут сдаваться.

Мне поручили держать под постоянным наблюдением глубокий овраг, который, беря начало высоко в горах, терялся в садах кишлака.

Мы заканчивали свой консервированный обед, когда наблюдатель доложил, что со стороны кишлака по оврагу движется небольшой табун лошадей. Животных, видимо, сильно напугали, и они неслись, не разбирая дороги.

Вскоре кони уже поравнялись с участком минирования. Один за другим раздались два взрыва. В воздух полетели ошметки мяса, обломки камней, образовалось облако пыли.

«Явно душманы здесь что-то затевают», – подумал я и сел на место наводчика. Навел прицел на начало оврага и застопорил башню. Ждать пришлось недолго. Сначала из сада показалась голова в грязно-коричневой чалме. Оглядевшись по сторонам, боевик подал знак в сторону кишлака. Вскоре он скрылся в глубокой рытвине, видимо, пополз по-пластунски. Я решил подождать, пока в овраге соберутся все желающие прорваться в горы. Вскоре показалось еще человек восемь, они под прикрытием кустарника скользнули вглубь оврага и скрылись. За ними в овраг проскочила еще одна группа, уже человек пятнадцать-двадцать.

Впереди, где-то метрах в трехстах от кишлака, овраг пересекала дорога. Там участок в сотню метров был передо мной как на ладони. Там я и рассчитывал накрыть душманов. Предупредил об этом соседние посты охранения. Кроме крупнокалиберного пулемета, я приказал развернуть автоматический гранатомет. В готовности к бою все замерли с оружием в руках.

Первая группа боевиков подошла к дороге буквально через считанные минуты после того, как выскользнула из сада. Видно, боевики бежали во всю прыть.

Как только они перешли дорогу, со всех направлений по ним был открыт кинжальный огонь. Девять человек остались лежать в пыли на дороге. Вторая группа замерла. Мы не видели ее, но было понятно, что остальные под пули не пойдут.

Бойцы навели оружие в направлении оврага и замерли в ожидании новой атаки. Никогда, в общем-то, охотником я не был, а тут почувствовал азарт, именуемый в народе охотничьим.

Вскоре моджахеды повалили толпой. Заговорили пулеметы и автоматы. Наводчик крупнокалиберного пулемета ефрейтор Загидуллин быстро расстрелял коробку с обычными патронами и принялся перезаряжать свой основной калибр. На глаза ему попалась коробка с бронебойно-зажигательными патронами. Зарядил ее. Дал короткую очередь. На дне оврага один за другим раздались несколько глухих хлопков. Внезапно один из боевиков рванул по горе вверх. Видимо, еще в овраге бросил винтовку и теперь бежал налегке. Было видно, как ефрейтор спокойно, словно на учениях, навел прицел немного выше бегущего человека, нажал на кнопку электроспуска. Прозвучала длинная очередь. Трасса разрывов легла немного впереди афганца. Тот, словно в ослеплении, продолжал бежать по открытому склону. Вторая трасса легла на уровне человека, переломив его пополам. Несколько раз дернувшись, беглец затих. В это же время велся обстрел оврага и из автоматического гранатомета. Здесь очень пригодилось свойство АГС-17 [16] вести огонь по навесной траектории. Для стрельбы прямой наводкой мешала невысокая сопка, которая закрывала обзор и давала возможность душманам прийти в себя.