Кризис психоанализа - читать онлайн книгу. Автор: Эрих Фромм cтр.№ 24

Как утверждает Фрейд, клинический опыт показывает, что тенденция превращать пассивную ситуацию в активную представляет собой мощную силу, порождая массу желаний как у ребенка, так и у взрослого. Желание быть на месте отца, делать активно то, что воспринималось пассивно, смягчить ревность к отцу – все это может вполне удовлетворительно объяснить заявление Ганса, не подтверждая гипотезу о чрезвычайной враждебности Ганса к отцу как причине его беспокойства и, конечно, его фобии.

Еще один фактор следует принять во внимание. Если пятилетний мальчик говорит: «Да, я хочу, чтобы мой папа умер», – то совсем необязательно, чтобы эти слова выражали его ненависть к отцу. Они могут означать просто какую-то его фантазию, кажущуюся ему сейчас приятной, без понимания серьезного смысла реальной идеи смерти. В анализе Ганса просматривается мысль, что он не очень боится отца и не ненавидит его. Если было бы иначе, он бы не говорил с ним так откровенно. Если рассматривать отношения между Гансом и отцом, не интерпретируя их как проявление эдипова комплекса, можно убедиться, что они основаны на дружбе и доверии. Возникает вопрос: как оценить лечение фобии путем неверной интерпретации случаев ее проявления? Мы предлагаем следующие замечания.

1. Ошибочная интерпретация касается только части основного конфликта, чаще всего только маргинально и символически.

2. Вопреки факту неверной интерпретации метод поиска того, что скрыто за явным поведением, сам по себе эффективен.

3. В некоторых случаях, как, например, в этом, в предлагаемых вопросах скрыто желание воздействовать на пациента, чтобы получить предполагаемый ответ: психоаналитик помогает пациенту не делать глупости. И это проявляется тем сильнее, чем авторитетнее конкретный профессор (как в случае с Фрейдом), и еще более действенно, когда аналитик про являет любовь и уважение к своему пациенту, как это делал Фрейд на протяжении всего анализа этого случая с маленьким Гансом.

4. Очевидно, самое важное, что мы выяснили в нашем анализе, – это вероятность того, что Ганс больше всего боялся своей матери, а интерес к нему и поддержка его отцом и профессором-аналитиком подбодрили его и немного успокоили. В конечном счете пред нами предстал случай легкой фобии, такой, какая бывает у многих детей, и, на верное, она исчезла бы незаметно без всякого лечения или без помощи и заинтересованности отца.

Итог: видимо, Фрейд под влиянием своих пристрастий к родительской власти и мужскому превосходству интерпретировал данный клинический материал односторонне и не смог объяснить ряд фактов, противоречащих его интерпретации.

[65]

Теория материнского права и матриархальных обществ Бахофена не пользовалась большим вниманием в XIX веке и в первой половине XX века. Объясняется это тем, что вплоть до конца Первой мировой войны патриархальная система в Европе и Америке оставалась нетронутой и сама идея женщины как центра общественной и религиозной жизни казалась абсурдной. Общественные и психологические перемены, происшедшие за последующие четыре десятилетия, вызвали к проблеме матриархата новый бурный интерес и потребовали переоценки дремавших сотни лет идей.

В кратком изложении теория матриархального общества, его принципы и ценности, данные в трудах Бахофена и Моргана [66] , таковы. Принцип жизни, единства и мира, принцип универсальности – это матриархат, тогда как патриархат – это система ограничений. Женщина, заботящаяся о ребенке, простирает свою любовь вне себя самой на других людей и подчиняет все свои способности и воображение цели сохранения и украшения бытия других людей. Идея человеческого универсального братства коренится в принципе матриархата, но исчезает с развитием патриархального общества. Матриархат – это основа принципа универсальной свободы и равенства, мира и мягкой человечности. Он также является основой для настойчивой заботы о материальном благополучии и мировом счастье [67] .

Совершенно независимо от кого-либо Л.Г. Морган пришел к выводу, что племенная система американских индейцев такая же, как та, что была обнаружена в Азии, Африке и Австралии, базировалась на матриархальном принципе. Он предполагал, что более высокой формой цивилизации «будет повторение, но на более высоком уровне, принципов свободы, равенства и братства, которые были характерны для древнего материнского рода». Даже следующее краткое перечисление этих принципов матриархата должно прояснить, почему я придаю такую важность последующим социально-психологическим изменениям [68] .

1. Осознание неспособности патриархально-авторитарной системы выполнять свои функции; ее неспособность предотвратить большие и жесточайшие войны и террористическое диктаторство; ее невозможность предотвратить будущие катастрофы, такие как ядерно-биологически-химическая война, голод в огромной части колониального мира и катастрофические по следствия отравления воздуха, воды и земли.

2. Демократическая революция, заместившая демократическими структурами традиционный авторитаризм. Процесс демократизации произошел наряду с возникновением технологического общества изобилия, которое в основном не требует личного подчинения, а действует скорее на основе коллективного труда и манипулируемого согласия.

3. Женская революция, которая, хотя и не полностью, прошла долгий путь под знаком радикальных идей Просвещения о равенстве мужчин и женщин. Эта революция нанесла жестокий удар по патриархальной власти как в капиталистических странах, так и в такой консервативной стране, как Советский Союз.

4. Революция детей и молодежи, которые критикуют патриархальную власть открыто и энергично, хотя иногда и напрасно. В прошлом дети могли протестовать только неадекватным способом: отказом от еды, плачем, мокрой постелью, вообще упрямством. Их защитники (Песталоцци, Фрейд и др.) показали, что у детей есть собственная воля и страсть и их нужно принимать всерьез. В XX веке эта тенденция продолжилась с возрастающей силой, а самым влиятельным защитником детей стал доктор Бенджамин Спок. Что касается подростков и юношей, то теперь они говорят сами за себя, и уже не вполголоса. Они требуют соблюдения их прав, хотят, чтобы их услышали, приняли всерьез, хотят быть активными субъектами, а не пассивными объектами в мероприятиях, от которых зависит их жизнь.