Опасная скорбь - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 79

Эстер постаралась не выдавать своей радости.

– Полагаю, у него просто нет другого выбора. На его месте я бы такой шанс не упускала.

– Отлично. Тогда я приглашу его сюда и изложу свое предложение. Кстати, дело об убийстве на Куин-Энн-стрит остается для меня загадкой. С него и начнем.

Тем не менее прошло еще добрых две недели, прежде чем Эстер наметила себе какие-то планы. Ей не следовало пока оставлять службу на Куин-Энн-стрит, где по-прежнему вела с собой отчаянную борьбу леди Мюидор, пытаясь выкинуть из головы все связанное со смертью Октавии и в то же время надеясь раскрыть истину, о которой до сих пор лишь догадывалась.

Остальные обитатели дома вернулись к нормальной жизни, весьма напоминающей прежнюю. Сэр Бэзил целыми днями пропадал в Сити, занимаясь там обычными своими делами. Эстер как бы вскользь попыталась выяснить у леди Беатрис, какими именно, но та и сама не знала. Что-то связанное с государственными интересами, как не раз, улыбаясь, объяснял супруге сэр Бэзил.

Ромоле, как и всем прочим, приходилось воздерживаться от светской жизни, поскольку семейство еще носило траур. Но она искренне верила, что с окончанием следствия тучи рассеялись полностью, и пребывала в приподнятом состоянии духа. Если ее хорошенькое личико и становилось вдруг несчастным, это было наверняка связано с Киприаном, а вовсе не с убийством Октавии. Ромола убедила себя, что виновен только Персиваль и что сообщников у него не было.

Киприан частенько беседовал с Эстер на самые разные темы, и, кажется, рассуждения сиделки весьма его интересовали. Эстер была польщена вниманием Киприана. Ей очень хотелось поговорить с ним откровенно в иной, менее чопорной обстановке.

Септимус был чем-то озабочен, но по-прежнему таскал портвейн из подвала, а Фенелла по-прежнему пила это краденое вино, держалась вызывающе и часто пропадала из дома, не боясь навлечь на себя гнев сэра Бэзила. Где она бывала, не знал никто, хотя гадали об этом все кому не лень.

Араминта успешно вела хозяйство и даже проявила в этом плане большие способности, но ее отношение к Майлзу оставалось холодным и подозрительным, на что сам Майлз просто не обращал внимания. С арестом Персиваля опасность для него миновала, а неудовольствие жены мало его заботило.

Слуги были хмуры и деловиты. Никто не упоминал имени Персиваля, разве что случайно, после чего наступало неловкое секундное молчание – и все начинали говорить о чем-нибудь другом.

Новый лакей Роберт передал Эстер письмо, пришедшее от Монка, и она поднялась к себе, чтобы прочесть послание в одиночестве.

19 декабря, 1856

Дорогая Эстер!

Совершенно неожиданно леди Калландра пригласила меня к себе и сделала из ряда вон выходящее деловое предложение. Не обладай эта женщина столь замечательным характером, я бы заподозрил, что это ваших рук дело. Впрочем, я и сейчас еще в этом не уверен: не из газет же она узнала о моем увольнении из полиции – газетчиков такие новости не интересуют. Они слишком рады, что следствие об убийстве на Куин-Энн-стрит завершено, и требуют немедленного повешения всех лакеев вообще и Персиваля в частности.

Министерство внутренних дел может поздравить себя с таким удачным решением. Сэр Бэзил теперь объект всеобщего сочувствия и уважения, а Ранкорн грезит о повышении в чине. Один только Персиваль мается в Ньюгейтской тюрьме в ожидании суда. Но, может быть, он и впрямь виновен? Впрочем, я в это не верю.

Предложение леди Калландры (на тот случай, если вы о нем вдруг ничего не знаете!) заключается в следующем: я могу стать частным сыщиком, а она будет всячески меня поддерживать в этом начинании – в том числе и финансово. Я, со своей стороны, обязан всего-навсего выполнять свою работу и делиться будущими прибылями. В обязанность мне также вменяется подробно информировать леди Калландру о ходе всех моих расследований. Надеюсь, что ее это в самом деле интересует!

Я принял предложение леди Калландры, поскольку иного выхода у меня просто не было. Я попытался объяснить ей, что ждать особых прибылей от этого дела не стоит. Частные сыщики, в отличие от полицейских, получают вознаграждение лишь в случае успешного расследования, точнее – если клиент вполне удовлетворен работой и результатами. Жертвы же правосудия (лучше будет сказать – неправосудия), о которых вы упоминали, как правило, неплатежеспособны. Однако леди Калландра считает, что денег у нее в избытке и что оказываемую мне помощь она будет рассматривать как благотворительность. Чем жертвовать на музеи, галереи и приюты, она предпочитает вложить средства в дело, приносящее реальную пользу и, кстати, по ее мнению, куда более интересное. Постараюсь сделать все возможное, чтобы оправдать ее доверие.

Вы пишете, что леди Мюидор по-прежнему встревожена, а Фенелла по-прежнему ведет себя скандально, хотя и не знаете, какое это все может иметь отношение к смерти Октавии. Ваши любопытные наблюдения лишь подтверждают, что дело требует доследования. Только, пожалуйста, действуйте как можно осмотрительнее; помните, что чем ближе вы подбираетесь к сути проблемы, тем выше вероятность привлечь к себе внимание убийцы.

Я еще общаюсь с Ивэном, и он передает мне новости из полицейского участка. Иных доказательств вины Персиваля там искать не собираются. Ивэн тоже убежден, что не следовало прерывать на этом следствие, но никто из нас не знает, что тут можно предпринять. Даже леди Калландра.

Засим остаюсь – искренне ваш,

Уильям Монк.

Когда Эстер дочитала это письмо, решение созрело само собой. Вряд ли ей удастся открыть что-либо новое на Куин-Энн-стрит, а Монк ей помочь просто не сможет, поскольку не имеет уже доступа к этому делу. Единственной надеждой для Персиваля был предстоящий суд. И единственный человек, у кого можно спросить совета, это Оливер Рэтбоун. Злоупотреблять добротой Калландры Эстер не хотела, хотя, конечно, стоило завести речь об адвокате во время их последней беседы. Но у Рэтбоуна была адвокатская контора. Ничто не мешало Эстер попросить его о получасовой консультации – на большее она просто не имела средств.

Для начала она испросила у леди Беатрис позволения отлучиться еще раз по тем же самым семейным обстоятельствам, и, естественно, та ей не отказала. Затем Эстер написала краткое послание Оливеру Рэтбоуну с просьбой дать ей консультацию по весьма деликатному вопросу, если возможно, во вторник после полудня. Налепила на конверт несколько заранее приобретенных почтовых марок и велела посыльному бросить письмо в ящик, что тот исполнил с удовольствием.

Назавтра она получила ответ (почту приносили ежедневно) и вскрыла конверт сразу же, как только смогла уединиться.

20 декабря, 1856

Дорогая мисс Лэттерли!

Буду рад принять Вас в своей конторе на Виер-стрит, что возле Линкольнз-Инн-филдз, во вторник 23 декабря в три часа дня. Надеюсь оказаться Вам полезным в интересующем Вас вопросе.

Искренне Ваш,