Бриллианты в шампанском - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Асаба cтр.№ 37

— Ты знаешь… я как-то не готов, — в растерянности сказал Стас. — Уехать? Мне такое никогда в голову не приходило. Дай подумать. Недолго.

— Да что думать? Что ты тут делать будешь? Оброк собирать? Людей убивать? Не надоело? Не пора ли и о душе подумать?

— Ты знала, кто я такой. Я что, уже тебе разонравился?

— Не говори ерунды. Просто у тебя здесь никакой перспективы. Все как под дамокловым мечом ходим, не знаем, что будет завтра. Все время чего-то боимся. Боимся нового правительства, боимся деньги в банки класть, боимся, что продукты подорожают, боимся ночью спать, боимся, что позавидуют и ограбят, любить и то боимся. Вся жизнь в страхе. Разве можно так жить? Это же не жизнь, а существование. Я смотрела по телику испанский сериал «Аптека» и удивлялась, как там люди живут! Спокойно, весело, достойно. Как я им завидую, Стас. Решайся!

— Я подумаю. Не гони меня. Что я там делать буду? У меня даже и профессии нет. Я же военный. Опять убивать? Или учить убивать?..

— Да с нашими деньгами мы вообще можем не работать. Посчитай, сколько у нас…

— Не у нас, а у тебя. Ты все в одну кучу не вали. Никогда альфонсом не был и не буду. А у тебя их действительно много. За два миллиона я дом впарил, еще двести — Павла Александровича.

— Штук пятьдесят моих, — помогала считать Лера. — Плюс камни, мои украшения. Где-то два с половиной будет. Положим деньги в банк да и будем себе жить на проценты. Посчитай. Пусть по минимуму — два процента годовых…

— И у меня тысяч сто есть, — хмуро произнес Стас, стараясь не смотреть в ее сторону.

— Неужели нам не хватит? А если и не хватит, работу себе найдем, да по душе. Ну, милый, ну, пожалуйста!

И хотя Стаса слово «милый» проняло до костей, ответа он в тот день Лере так и не дал.

Она закрыла магазин. Подчистила все концы. Собрала деньги в полиэтиленовый пакет и засунула их на антресоли. Пакет вышел не очень большой, но достаточно увесистый. Наступило безвременье. Игоря перестали водить в детский сад, Лера даже забрала его документы. Единственное, на что хватило сил, это сходить в ОВИР и вклеить его фотографию в свой загранпаспорт. Игорь большую часть времени проводил в комнате Павла Александровича. Весь пол был завален бумагой и красками. Игорь решил, что будет художником. О погибших мужчинах он почти не вспоминал. Вероятно, психический шок стер или приглушил болезненные впечатления от событий, произошедших в те страшные дни. У тети Веры был явный упадок сил, делать ей ничего не хотелось. И она теперь часто лежала на кровати в своей комнате, горестно рассматривая лик Божьей Матери в красном углу.

Лера ждала ответа от Стаса, а он ответа все не давал. А ведь прошло больше двух недель после того разговора.

«В какой омут я бросаюсь? — удивлялась сама себе Лера. — Ведь я же совсем не знаю этого человека. Живы ли его родители? А если живы, то почему он о них никогда не говорит? Был ли он женат? Есть ли у него дети? Что он любит? Чем увлекается? Что он делает в свободное время? Газету читает? Кроссворды разгадывает? С кем живет? Почему у него всегда чистые рубашки?.. В общем, надо признаться, информации у меня ноль. А нужна ли мне она? Ладно, захочет, расскажет. Нет — и не надо. Разве я его боюсь? Ну что он плохого может мне сделать? Деньги мои присвоит? Ой! Да что я говорю! Что паникую. Стас не такой. Чует мое сердце, ему я, а не деньги мои нужны. Пусть все будет как будет».

За окном раздавались звонкие голоса. Она выглянула в окно и на футбольной площадке увидела стайку мальчишек, весело гоняющих мяч. Все они были смешные, задиристые, счастливые. «А ведь среди них тоже есть Паншины, Стасы, Саши. Кто-то станет сволочью, кто-то героем. Как странен мир, я ничего в нем не понимаю. Полная бессмыслица. Зачем человеку дана боль? Я уж молчу о физической боли. Душевная? Почему он так болезненно переживает утрату близких, предательство, разлуку? Почему мы не роботы? Зачем нам нужны эти бессмысленные, раздирающие душу страдания? Боль от потери Саши и Павла Александровича, наверное, меня никогда не оставит…» Ей вспомнилось, как Игорь как-то спросил Сашу, зачем на земле люди живут, а тот ответил: «Чтобы планета наша не была пустой. Жизнь — это движение. Движение вперед. К совершенству. И человек, живя, украшает собой мир и совершенствуется». А Игорь спросил, с трудом выговаривая слова: «А когда он усовершенствуется, что потом будет?»

— Будет рай, — ответил тогда атеист Саша.

«Опять меня в дебри понесло. Смогу ли я спать со Стасом, вот в чем вопрос. А вдруг меня от него будет тошнить? — Лера криво усмехнулась. — Всяко случается. Ведь меня еще ни разу рядом с ним не повело. — В зеркале сзади нее отразились недоуменно подергивающиеся плечи. — Да просто случая еще не представилось. И потом, я еще так хорошо помню Сашу. Что за жизнь?! Не жизнь, а головоломка».

Дни не бежали, не летели, а тянулись медленно и бестолково, словно стадо коров. Ничего не происходило, ничто не радовало, от лекарств все время хотелось спать. Только вечерами, когда приходил Стас, Лера немного оживала. Но ее хватало всего на каких-нибудь пару часов, а потом она начинала зевать, наспех прощалась с гостем и уходила спать.

У Игоря отросли волосы, лень было идти в парикмахерскую, и сын стал похож на девчонку. Мальчик никого не донимал, не беспокоил по пустякам, сосредоточенно рассматривая географический атлас или рисовал голубей.

И вот в этом сонном царстве, где, казалось, все успокоилось и улеглось, однажды раздался телефонный звонок. Лера сняла трубку, и возведенная ею между прошлым и настоящим стена дала сначала трещину, а затем начала рушиться. Это был Паншин.

— Ну, привет, — сказал весело он, — хоть бы позвонила когда-нибудь. А то, думаю, пропали мои двести тысяч. Ты платить-то собираешься? Смотри, а то счетчик включу. Не погляжу, что ты мать моего ребенка. Да, совсем забыл сказать! Я требую встреч с сыном. По выходным. Я тут подумал… Мальчику нужен отец. Жениться я не собираюсь. Других детей у меня пока нет. Согласна?

Лера от этого монолога застыла с трубкой в руках. Ей нечего было ответить Паншину. «О чем он толкует? Какие встречи? Да я его на дух близко к Игорю не подпущу! Мало ему, что он мою жизнь всю исковеркал», — думала она, зажав рукой мембрану, чтобы Лев не услышал ее испуганного прерывистого дыхания.

— Что молчишь? Честно говоря, это я так, для проформы спросил, на самом деле мне твое согласие на фиг не надо, — прервал ее молчание Паншин. — Когда деньги отдашь, королева Шанте-Клера?

— Скоро, — наконец отозвалась она. — Я плохо себя чувствую. Болею.

— Что, встретиться со мной не можешь? Я не гордый, могу и подъехать.

— Нет, нет, — не на шутку испугалась Лера. — Подожди еще недельку. Пожалуйста. Немного приду в себя, и встретимся. Я позвоню.

— Смотри у меня. Лопнет мое терпение. Сдам тебя ментам, а Игоря себе заберу.

— Ах! — даже сквозь зажатый пальцами микрофон послышалось на другом конце провода.