Зеркало для слепого - читать онлайн книгу. Автор: Борис Пугачев cтр.№ 115

Озираясь, они начали осторожно спускаться к дороге.

На первый взгляд казалось, что все было по-прежнему. Однако, пройдя вдоль дороги несколько сотен метров, они заметили поднимающийся из-за деревьев дым. Салим жестом остановил Родика и, стараясь держаться за стволами деревьев, побежал в ту сторону. Родик прислонился к одному из стволов и стал напряженно озираться, сняв пистолет с предохранителя и поглаживая курок. Вдруг окружающие дорогу кусты зашевелились. Родик вскинул руку с пистолетом и застыл. Из кустов вышел Иранец и крикнул:

— Полноте, любезнейший Родион Иванович, извольте опустить оружие-с. Стрельнет-с ненароком. Эта игрушка сейчас неуместна. На земле моей родины врагов нет, а небеса уже опустели.

— Мне некуда его деть, — смутившись, ответил Родик. — Мне его дали без кобуры. Я носил его в сумке, а она куда-то пропала. Наверное, забыл ее там, где нас застал этот грохот. Вы не знаете, что произошло?

— Догадываюсь, милостивый государь, но пойдемте сделаем рекогносцировочку. Извольте смотреть под ноги-c. Вдруг мины или еще какая пакостная вещичка образовалась.

— Салим пошел на разведку. Может быть, стоит подождать его?

— Полноте, какая тут разведка… Мы в глубоком тылу, так сказать. Хотя и линии фронта нет-с. Правительственные войска почти все контролируют. Во всяком случае, до Клаихумбского района включительно, а мы намного западнее-с. Беру на себя смелость предположить, что произошла некая ошибка. Штурман что-то перепутал. Толковых штурманов здесь не осталось. Вот горе и мыкают.

— Однако… Ошибочка. На тот свет могли отправить. А самолет, думаете, не вернется?

— Вряд ли-c… Да и услышим мы. Вон ваш Салим-джон бежит, не прячется. Следовательно, опасности нет. Пойдемте, и извольте убрать пистолет. Вам он не к лицу.

Подбежал Салим и сообщил, что разбомбили дом, но люди не пострадали. Можно было идти.

Вскоре они увидели дымящееся полуразрушенное строение из саманного кирпича. Около ободранного ствола гранатового дерева стояли старики. Под деревом розово-красным месивом лежали еще не созревшие плоды вперемежку с осколками самана. На кустах висели дымящиеся тряпки, а пожухлая трава была усеяна обломками различных предметов. Иранец, покружив среди этого бедлама, поднял какой-то предмет и стал его рассматривать. Родик подошел и, не поняв, что это, хотел спросить, но Иранец опередил его:

— Милостивый государь, вы знаете, что это-с? — и, не дождавшись ответа, пояснил: — Неразорвавшаяся кассетная бомба-с. Такое несуразное дело-с. Сбросили, подлецы, кассетную бомбу. Недоумки. Вероятно, решили, что… Впрочем, не важно. Надо собрать эту пакость.

Иранец знаками подозвал Салима.

— Бобо говорит, что беда из-за нашего приезда произошла, — подойдя, сообщил Салим. — Слава Аллаху, тут давно никто не живет. Что это у вас? Бомба…

Иранец отдал ему свою находку и попросил:

— Салим-джон, извольте посмотреть, нет ли еще.

Салим принялся изучать местность, а Иранец направился к старикам. Остановившись на почтительном расстоянии от них, он заговорил по-таджикски. Потом достал бумажник и вручил каждому по пачке купюр. Старик, который провожал их на кладбище, подержал деньги в морщинистой руке и попытался вернуть их Иранцу. Родик увидел, что это были доллары, причем сверху лежала стодолларовая купюра. Иранец почтительно отступил, приложив левую руку к груди, а потом с несвойственной для него жестикуляцией начал что-то объяснять старику. Тот, опустив руку с деньгами, ткнул палкой в разбитый гранат, развернулся и медленно зашагал прочь. Второй старик остался на месте… Родику тоже захотелось что-то дать этим несчастным, которых зима вскоре отрежет от всего мира снежными заносами и селями. Он подозвал Салима и спросил:

— Какой-нибудь еды в автобусе нет?

— Есть ящик или два тушенки и вчерашняя кулча [84] .

— Давай отдадим ящик тушенки? Скоро зима, а у них ничего нет. Даже домашнего скота не видно.

— Сейчас принесу, муаллим.

Родик, не зная, что еще предпринять, подошел к старику и поинтересовался:

— Бободжон, много жителей в кишлаке?

— Очень мало осталось, — ответил старик. — Молодых вообще нет. Все ушли.

Родик хотел узнать, как они достают муку и сахар, но тут появился Салим с картонным ящиком в руках. Родик открыл его и вынул банку китайской тушенки.

— Не лучший продукт. Однако за неимением… Консервы — это не свежее мясо, но есть можно, — заметил он вслух и, помещая банку на место, обратился к старику: — Примите от нас этот подарок. Он от души.

Дар был принят с подобающей вежливостью.

В это время к ним подошла пожилая женщина. В одной руке она держала холщовый мешочек, а в другой — банку с чем-то, похожим на мед. Старик взял у нее мешочек и протянул Родику. Родик приоткрыл его и, увидев миндаль, сказал: «Рахмат, бободжон». Банку старик вручил Иранцу. Тот как-то особенно бережно прижал ее к белоснежному костюму и долго благодарил.

Салим нашел еще какие-то фрагменты бомбы и, сняв с куста лоскут материи, сложил на него находки. Иранец, перебрав их, уточнил у Салима:

— Это все?

— Не знаю. Может, в кустах что-то есть.

— Уничтожить надо-с, голубчик.

— Нечем. Ни взрывчатки, ни фанат. Давайте возьмем с собой. Они так просто не взрываются.

— Можно-с. Не такого рода штуковины-с… Пора прощаться. Нас дасторхон ждет.

Салим соорудил из ткани узелок и пошел к автобусу. Родик, наскоро попрощавшись со стариками, последовал за ним.

В автобусе Салим положил взрывоопасный узелок между патронными ящиками и устроился рядом на сиденье. Родик, не знакомый с конструкцией таких бомб, забеспокоился. Однако промолчал, стесняясь высказать некомпетентность и уронить авторитет. Он только устроился на своем прежнем месте так, чтобы не видеть, как этот устрашающий предмет будет подпрыгивать на многочисленных ухабах и рытвинах, которыми изобиловал их путь.

Подошли остальные и, потоптавшись у дверей, тоже загрузились в автобус.

Последним появился Иранец. Он угрюмо устроился в дальнем конце салона. Вид его не располагал к общению. Родик, хотя и желал обсудить очередное происшествие, но подумал и решил этого не делать, а, чтобы как-то отвлечься, открыл подаренный мешочек с миндалем и предложил присутствующим. Все принялись лузгать миндаль, изредка перебрасываясь малозначимыми фразами. Автобус неимоверно раскачивало. В какой-то момент Родик обернулся и обнаружил, что узелок со смертоносным грузом подкатился к нему, а в следующий момент опять потерял его из виду. Родик переместился и сосредоточил на нем внимание. От этого он вдруг начал испытывать странное возбуждение. Он как будто очнулся после тяжелого сна. Возможно, прежде он находился в состоянии, близком к шоковому, или это был страх. Его недавние размышления о собственном бытии приобрели вполне законченные формы. Их можно было свести к одному слову: «Бежать». Все остальное являлось вариациями ответа на вопрос: «Как?»