Возвращение на Арвиндж - читать онлайн книгу. Автор: Александр Гергель cтр.№ 40

Чтобы потянуть время и примириться с ожидавшими впереди новыми муками, я вроде бы бесцельно огляделся по сторонам. На самом деле я надеялся увидеть хоть что-нибудь, что положит конец нашим мучениям – колонну бээмпэшек, цепь душманов, афганскую бурбахайку – какой-нибудь старенький, аляповато размалеванный наподобие циркового фургона грузовичок, которые иногда попадались на пыльных дорогах нашей долины. Словно в ответ на мой безмолвный вопль, на дороге, в сотне метров от нас, появились фигуры людей, явно афганцев. Сперва я принял их за духов и потянул с плеча автомат. Но они спокойно шли по дороге, не скрываясь, громко разговаривая и не обращая на нас никакого внимания. Приглядевшись, я заметил на их плечах рукоятки мотыг и лопат, что выдавало в них простых крестьян, местных декхан. В количестве восьми человек.

Это был мой звездный час! Стащив с плеча автомат, я потащился к ним, едва выдавливая из спекшегося горла: «Эй, бача! Инжо био!» Крестьяне остановились, глядели на меня с удивлением и тревогой. Не дойдя до них метров двадцати, я тоже остановился и, делая недвусмысленные движения стволом автомата (почерпнутые мной в детстве из фильмов о фашистских оккупантах), показал им, куда идти.

Не прошло и пяти минут, как наша бээмпэшка довольно бодро катила к очередному спуску с террасы. Коля сидел за штурвалом, а я брел сзади с автоматом у бедра, стараясь направлять ствол немного в сторону от наших спасителей. Коля врубил передачу чуть раньше, чем машина пошла с обрыва. Афганцы, довольно легко толкавшие ее всю дорогу, будто в стену уперлись и от неожиданности повалились друг на друга. Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

Коля вышел в нейтралку, декхане напоследок налегли на корму, и машина пошла вниз. Она снова не завелась. Положение наше стало довольно глупым. Заставлять этих бедолаг толкать 14-тонную машину по дороге на Бахарак было как-то неловко, отпускать их с благодарностью тоже было странно, объяснять, чем мы тут занимаемся, и выслушивать их советы – словарного запаса не хватит. Мы стояли и смотрели друг на друга, не зная, что делать дальше.

На наше счастье, в ущелье раздался треск моторов, и вскоре из-за рощи показалась колонна бээмпэшек. Я приложил руку к сердцу, поблагодарив наших помощников, они поклонились в ответ и пошли в сторону дороги.

Между тем с колонны нас заметили. Командир, видимо, понял нашу проблему и отдал команду. От колонны отделилась машина, приблизилась к нам. Зампотех высунувшись из командирского люка, уточнил ситуацию, кивнул своему механику. Бээмпешка зашла нам в корму, толкнула и легко завела нашу машину.

Не сговариваясь, мы с Колей не стали трепаться о нашем приключении. Только между собой посмеялись, да и забыли о нем. Тем более что приключений в то лето хватало, каждый новый день и боевой выход приносили с собой новые впечатления, так что вспоминать уже пройденное не имело смысла. Мы с Колей были экипажем, понимали друг друга с полуслова, дружили. Больше узнавая напарника, я проникался к нему все большим уважением. И дело было не только в его профессионализме. Слов нет, механик-водитель он был хоть куда. Да что там, просто лучший в нашей роте. Но сверх того, он был отличным парнем – справедливым, работящим и порядочным.

В конце осени война, наконец, пошла на убыль. В горах захолодало, граница снегов с каждым днем опускалась все ниже. Душманы уходили на зимние квартиры, снижали активность. Наши ночные засады теряли эффективность и становились все мучительнее из-за холодов. Выходы на броне стали носить показной характер, какие-то выезды с агитколонной, посещения комбатом форпостов дружественной афганской армии, редко – поддержка забравшейся на гору пехоты.

Стала приходить замена осенним дембелям – специалистам, в батальоне появились «зеленые» механики и операторы. Тут и назначили Колю старшим механиком роты и пересадили на командирскую 110-ю. Он, конечно, уговаривал меня перейти вместе с ним, но мне не хотелось возвращаться в Отделение управления, из которого я отпросился полгода назад. Так что я остался во взводе и пересел на 112-ю, к механику Томази, рыжему голубоглазому грузину, на полгода младше призывом. За оставшиеся до дембеля месяцы мне довелось узнать разницу между нормальным механиком и Колей – механиком от Бога.

Коля с удовольствием принял обязанности старшего механика. Он и так был им уже несколько месяцев, но официальный статус давал свои преимущества. Теперь Коля меньше работал своими руками, но больше ставил задачи другим. Делал он это без лишней грубости, шкуру с подчиненных не драл, но и спуску не давал. Тем более что техник роты, отслужив свои два года, убыл в Союз, а новый техник почти не появлялся в батальоне, пропадал в полку по каким-то своим техническим делам. Да Коле и не нужен был техник, с задачами он и сам прекрасно справлялся. Из семи машин роты шесть были на ходу, самостоятельно заводились и устойчиво работали. Для груды старого железа, каким были наши БМП-1, это был выдающийся результат.

Коля вальяжно ходил по батальону, облаченный в черную танковую куртку с меховым воротником, и только выводя для работы на технике свою команду механиков, по привычке надевал выцветший зеленый бушлат. В машинном парке целый день кипела работа. Уж не знаю, чем он нагружал своих подчиненных, но они постоянно были чем-то заняты, перелезая из открытых капотов в водительский отсек и обратно, что-то крутили, винтили, крепили, снимали и ставили. Иногда одна из машин неожиданно взрёвывала, дергалась на месте, но постепенно успокаивалась, сбрасывала обороты и некоторое время, негромко бормоча, тарабанила на холостом ходу, изредка с сипением выбрасывая из эжектора клубы черного выхлопа.

Частенько к Коле приходили советоваться механики Второй роты, разговаривали с ним уважительно, даже ребята нашего призыва. Одно дело – приятельские отношения равных призывов соседних подразделений, другое – профессиональная консультация у опытного спеца.

А в остальной жизни, в быту, Коля поменялся не сильно. Это был все тот же добродушный, простой малый, душа нараспашку, готовый поделиться с друзьями единственной сигаретой, отдать последнюю спичку. Конечно, молодым солдатам не приходило в голову попросить о таком старшего механика роты, но думаю, если б попросили, Коля поделился бы и с ними.

Еще в начале лета, когда мы только осваивались в новом качестве отслуживших год черпаков, только начинали выходить из-под гнета старослужащих, только ощутили первые дуновения бури «черпацкой вольницы», заработали первые боевые поощрения, «подняли» первые местные «копейки», продавая мелкое барахло нищим крестьянам, случился у нас праздник жизни. В Крепость приехал магазин из полка – два вертолета с ящиками, коробками и двумя продавщицами в придачу. Целый день возле главного строения Крепости – клуба-столовой, толпился народ, скупая на жалкие солдатские зарплаты все подряд, от замечательных французских леденцов до ученических тетрадей и конвертов. Почти забывшие вкус настоящих фабричных сладостей, мы угощались «Юбилейным» печеньем, вафлями «Артек», консервированным «Кофе с молоком» и другими «деликатесами», заурядными на Родине и фантастическими в бадахшанской глуши. Ведь многие из наших за два года службы ни разу не бывали в полку, не видели магазина, а все покупки совершали на бахаракском базаре.