Бремя чисел - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Ингс cтр.№ 89

Верховное командование РЕНАМО редко спускалось с горы, предпочитая общаться с подчиненными по радио. Ренамовские командиры окружали себя лагерями бандитов, а те в свою очередь ограждали себя живым щитом взятых в плен обитателей деревень, которые должны были вступать в особые отношения с местными жителями, чьи дома лепились к подножию горы, потому что все, кто обитал на склоне горы, так или иначе, но чем-то питались.

Примерно раз в две-три недели в лагерь вваливался новый отряд солдат. Они ножами — вжик-вжик-вжик! — полосовали себе грудь, после чего какой-то человек на ходулях и в маске леопарда сбрызгивал их раны особым травяным настоем, чтобы сделать бандитов неуязвимыми в бою. Безрукие мужчины приходили в лагерь просить подаяния у тех, кто сделал их инвалидами. У старика, которому было поручено кормить кур, на горле был длинный рубец толщиной в мой большой палец. Оскальпированная девушка бродила от одного угла лагеря к другому, орудуя метлой, словно поставила перед собой цель смести бараки до самого основания.

Позднее, когда я уже немного свыкся с лагерным бытом, меня отвели вниз и поселили в деревушке у подножия горы. Вместо того чтобы стереть ее с лица земли, РЕНАМО решило установить над ней контроль. Прихрамывая, я побрел за деревенским старостой к бетонному строению возле пыльного, нещадно раскаленного солнцем пустыря за рыночной площадью.

— Что это? — спросил я.

Староста посмотрел на меня, как на идиота.

— Школа, — ответил он и провел внутрь.

В комнате я увидел стол. На нем стояла закрытая коробка.

— Что это? — повторил я вопрос.

Староста пожал плечами. Ему никто ничего не объяснил. Я открыл коробку. Она была доверху набита новенькими учебниками, напечатанными в Мапуту и за немалые деньги переправленными на север страны, в какой-нибудь из здешних поселков вроде Голиаты. Учебники явно были добыты во время одного из разбойничьих набегов боевиков РЕНАМО на коридор Бейры.

Я перелистал их и удивленно повернулся к старосте:

— Вы хотите, чтобы я учил детей по этим книгам?!

Тот равнодушно пожал плечами.

— Это же книги, разве не так?

Разумеется, это были книги. Учебники по истории, отпечатанные в Швеции под редакцией ученого, симпатизирующего делу ФРЕЛИМО и социализма. Целые главы были посвящены Марксу, Ленину, злодеяниям апартеида и борьбе с колониальной системой. Предисловие к учебнику было написано первым президентом ФРЕЛИМО, главным политическим мучеником Мозамбика Жоржи Каталайо.

Я вовремя придержал язык.

Каждый день в течение семи последующих лет люди РЕНАМО посылали своих детей в школу. Те строем приходили ко мне, и я учил их — рассказывал о Марксе, Ленине, злодеяниях апартеида и борьбе с колониальной системой. За все это время никто ни о чем не спросил меня и не остановил. Ни староста. Ни его хозяева. Ни разного рода почетные гости РЕНАМО, время от времени наезжавшие сюда, чтобы своими глазами увидеть, как возрождается образование в этом освобожденном, демократическом, свободно-рыночном уголке капиталистического Мозамбика.

До меня они никогда в жизни не видели учителя. Они полагали, я знаю, что делаю.

1

Со всех сторон ее окружают белые, но слегка грязноватые стенки старой чугунной ванны. Сейчас ранее утро, вторник, 30 августа 1983 года. Стейси собирается на похороны Гарри Конроя, своего деда, отца матери.

Она лежит в ванне и разглядывает себя, думая о том, как вода рассекает человеческое тело на две части. Есть верхняя часть Стейси: колени, грудь… конечно же, голова, не надо забывать о невидимой голове. Это загорелая, дышащая воздухом часть ее тела. Есть и другая, более массивная — спина, зад, ноги. Это — бледная подводная часть.

Стейси лежит в воде. Ей четырнадцать лет, и сегодня будут хоронить ее деда, человека, который заменил ей отца и восемь лет активно участвовал в ее жизни, когда Мозес Чавес угодил за решетку. Она будто зачарованная следит за тем, как по собственному желанию способна вызвать изменения в своем теле, поднимая или опуская в воду те или иные его части.

Стейси медленно погружает в воду руку, наблюдая, как пальцы изгибаются, проникая в другой мир. Сейчас пальцы кажутся сломанными. Ей известно, что это явление называется рефракцией, им рассказывали об этом в школе. Свет, входя в воду, изменяет направление. Свет всегда избирает самую легкую дорогу. А вода, в силу своей плотности, задерживает его движение. Поэтому свет меняет направление, изгибается, ищет наиболее быстрый путь. Свет оказывается умнее, чем мы предполагаем.

Чего не скажешь о ее теле, оно слишком мясистое и массивное, чтобы вступать в такие же отношения с водой. Ему все равно. Оно проходит сквозь воздух и воду одинаково бесчувственно, особенно сейчас, когда вода в ванне остыла. Пальцы Стейси едва ощущают разницу между воздухом и водой — лишь легкое покалывание кожи при переходе из одной субстанции в другую. Эта зыбкая граница подобна щекочущему прикосновению острия ножа.

— Ты еще не вышла из ванны? — кричит мать.

— Подожди немного! — откликается Стейси и, вернувшись из мира грез в реальность, тянется за мылом. Мать считает, что у нее есть дурная привычка засиживаться в ванне. Наверное, так думают о своих дочерях все матери. Сегодня не тот день, чтобы вступать в споры по этому поводу.

Стейси вспоминает, что, когда она была совсем маленькой, Мозес, желая доставить ей удовольствие, разрешал набрать в ванну столько воды, что та доходила ей до подбородка. Тогда девочка смотрела вниз и думала: что это за голубовато-зеленое существо? Просто невероятно, что это чужое плавучее тело действительно крепится к ее голове.

Ее зовут Стейси Конрой. Это имя стоит в свидетельстве о рождении, Конрой — девичья фамилия матери, под этим именем Стейси числится в школе в классном журнале. Оно ей не нравится, и, работая на телевидении, она может выбрать себе другое.

Стейси часто снимается в телевизионной рекламе. У нее уже немалый опыт: в первый раз она появилась на телеэкране еще в шестилетнем возрасте. И дело даже не в деньгах. Ее дед, Гарри, промоутер борцовских поединков, в свое время создал целую собственную империю. Два помощника, которых он нанял управлять ею вместо себя, уже давно не считают нужным получать свое официальное жалованье. Принадлежащие Стейси опционы, подарки деда на Рождество и на дни рождения (она сможет распоряжаться ими, когда ей исполнится двадцать один год), гарантируют ей учебу в колледже и безбедное существование еще долгие годы.

Дебора, мать девочки, тоже не слишком на нее давила. Скорее наоборот, всеми силами пыталась уберечь дочь от чрезмерного увлечения телевидением. Инициатива исходила от самой Стейси. Она обожает наряжаться. Девочка выросла среди костюмов, накидок, масок, стрекота швейных машинок, острого запаха гримерок, туалетов и раздевалок. Она прекрасно знает эти запахи и может выделить из сотни подобных ароматы тех или иных типов грима, спиртовых растирок и мазей. Как-то раз, когда ей было четыре года, Стейси, случайно оставшись одна во время выступления борцовской команды Гарри Конроя, отправилась бродить среди трейлеров. Ее обнаружили только ближе к вечеру, причем в довольно странном обличье: замотанная, словно мумия, в бинты, на руках перчатки с блестками, на голове — шлем на несколько размеров больше ее головенки. Девочка сидела и плакала, напуганная тем, что запуталась в звездно-полосатой накидке, принадлежащей кому-то из борцов.