Бремя чисел - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Ингс cтр.№ 62

Грегор вытаскивает чеку, бросает гранату в сейф и захлопывает дверь.

Дверь жутко тяжелая. Чтобы ее закрыть, требуется целая секунда. И в эту самую секунду граната скатывается с лежащих в сейфе бумаг и падает на пол. У Энтони перехватывает дыхание. Грегор вновь распахивает дверь — петли хорошо смазаны, и она открывается легко. Быстро, как горячую картофелину, хватает гранату, кладет ее на бумаги и вновь захлопывает сейф.

Дверь захлопывается.

Граната взрывается.

Конструкция у сейфа надежная, и взрыв сказывается на нем не больше, чем удар гаечным ключом.

Куда громче звучит пронзительный вопль — это кричит Димитривич. Взрывом ему оторвало указательный палец, из обрубка брызжет кровь — на пол и стол, на брюки и туфли Грегора, на ботинки Энтони, на дверь и дверную ручку. Димитривич бросается вон из комнаты, и Верден идет по его кровавым следам. Энтони как завороженный следует за незадачливым взрывотехником, тоже выходит на улицу, но вскоре теряет Димитривича из виду на оживленном перекрестке.

Верден не знает, куда идти дальше. Он вытаскивает полученную от Грегора бумажку и читает: «Если позволяет время, убедитесь, что у вас имеется необходимый запас теплой одежды… Обязательно наденьте прочную обувь».

Непонятно, почему ему нельзя возвращаться домой. Что с ним может случиться? Да нет, ему непременно нужно домой.

А завтра?

Что ему делать завтра? Нужно ли возвращаться в «институт»? Что он там увидит, если придет туда? Встретит Грегора с забинтованной рукой, тот извинится перед ним и все объяснит? Или же там все будет закрыто, опечатано полицией, а сам «институт» взят в кольцо военными машинами и сотрудниками ПИДЕ в штатском, в плохо скроенных темных костюмах?

Или же комната окажется пустой, незапертой, такой, какой они ее оставили, с грудами иностранных газет и давно устаревших географических справочников… Если все будет именно так, то следует ли ему оставаться и дожидаться телефонного звонка?

Совершенно сбитый с толку Энтони прячет загадочную бумагу в карман и наугад отправляется в странствие по городу.

Торопясь покинуть здание вслед за Грегором, Верден забыл в кабинете прогулочную трость. Ему хочется вернуться в «институт», сесть в кресло, выпить чаю, послушать стоящий на подоконнике транзистор, снова услышать мистический диалог между людьми, разделенными расстоянием в четверть миллиона миль, уловить слова человека, который скоро ступит на лунную поверхность. Но он боится: паника, в которую впал Димитривич, и бумага с грозными инструкциями завладели его воображением. Возвращаться в «институт» нельзя. Во дворе рядом с обшарпанным отелем две старухи под фиговым деревом обмолачивают маисовые початки, чтобы сварить кашу. На противоположной стороне улицы другая женщина помешивает в кастрюле на открытом огне пряное овощное рагу, его запах чувствуется даже там, где стоит Энтони. На лицо поварихи для защиты от солнца густо нанесен слой какой-то белой мази — здесь так делают многие.

Энтони Верден выходит к отвесному берегу, с которого видна бухта. Стоящая в дверях женщина зовет его. Он знает, что если посмотрит на нее, то ее улыбка разобьет ему сердце.

Ему неоткуда убегать. Ему не нужно спасаться бегством. От чего и от кого ему скрываться? И все же Энтони идет дальше.

Ни при каких обстоятельствах не соглашайтесь садиться в незнакомые вам машины.

Да. Действительно.

Он не оглядывается по сторонам. Пути домой нет. Дорога обратно в «институт» тоже закрыта. Если быть точным, он уходит не из этих мест. Напротив, когда Энтони анализирует немногие чувства, вызванные в нем последними событиями, ему кажется, что он не уходит, а движется навстречу…

Движется навстречу чему-то неведомому, чему-то такому, о чем говорится в этой жуткой бумажке, которую он держит в руке.

— Боже! — произносит Энтони вслух, перечитывая инструкции в третий или четвертый раз. Он точно не знает, как ему реагировать — разозлиться или посмеяться. До него только сейчас доходит, что в этом перечне рекомендаций есть и такие, которые можно назвать точной копией событий, что уже были в его жизни: «Избавьтесь от ключей от вашего дома… Избегайте сексуальных контактов».

Контора пароходства занимает второй этаж старой португальской виллы, расположенной чуть севернее порта. Полки комнаты заставлены рядами древних бухгалтерских книг в тряпичных переплетах. Массивная мебель словно плавает в клубах табачного дыма. Около окна сидит белая девушка и что-то печатает на машинке. Она поворачивает к вошедшему голову, но потом возобновляет работу. От усердия машинистка чуть высунула язык — тот влажно поблескивает в задымленном воздухе кабинета. Верден подает ей свою бумагу. Язык девушки возвращается на положенное место, оставив влажный след на нижней губе. Она лениво указывает на дверь, кладет бумагу к себе на стол и продолжает печатать. Энтони тянется за бумажкой. Рука девушки поднимается и со шлепком ложится на лист. Встретив колючий взгляд машинистки, он первым отводит глаза в сторону. Задать ей вопрос — значит заставить машинистку заговорить, а Верден боится: вдруг у нее окажется противный голос.

Он открывает дверь. Эта комната светлее приемной и более современно обставлена. Флуоресцентные лампы на потолке поблескивают капельками влаги. На неровном полу — тонкий выцветший ковер. Огромный, нездорового вида человек жестом приглашает Энтони сесть. В комнате работает радио, настроенное на какую-то международную станцию. Немного искаженный трансляцией голос Центра управления полетом наполняет пространство.

— После того как «Аполлон-11» оказался на невидимой стороне Луны, мы потеряли его сигнал. Скорость корабля составляет 7664 фута в секунду, его масса — 96 012 фунтов. Остается семь минут и сорок пять секунд до выхода на лунную орбиту.

Спустя семь минут и сорок пять секунд вопрос с датой и способом отъезда Энтони Вердена из Лоренсу-Маркиша был решен — быстро и без всяких проволочек. Единственное, что вносит некую дисгармонию, — фальшивое имя в документах. А в остальном Энтони ждет судьба вольнонаемного матроса на борту какого-то пароходика.

— «Аполлон-11», «Аполлон-11», вызывает Хьюстон! Слышите меня?

— Капитан выдаст вам новый паспорт прямо перед прибытием в пункт назначения. — Скороговорка человека из пароходства явно приобретена в результате постоянного общения с типами вроде Вердена. Энтони представил себе эту массу людей, заходивших в кабинет — более или менее отчаявшихся, более или менее сконфуженных — и выходивших уже с новыми именами.

Верден сам не понимает, что вынуждает его покинуть Мозамбик, тем более на столь неудобном транспортном средстве, да еще под чужим именем. С другой стороны, он не может придумать причины, по которой должен остаться. Все, что составляло здешнюю жизнь Энтони, испаряется из его сознания подобно последнему эпизоду сна в первые минуты после пробуждения.

Как же добраться до дома? Он ведь даже не помнит, какая дорога туда ведет.