Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар - читать онлайн книгу. Автор: Полли Янг-Айзендрат cтр.№ 41

Обеим этим установкам свойственно внутреннее напряжение. Рациональное раскрытие проблемы создает напряженность между предлагаемыми понятиями и восприимчивым воображением. Объективная эмпатия создает напряженность между ощущением эмоциональной близости с клиентом и объективной оценкой происходящего на сессии. (Под «объективностью» я подразумеваю не устранение двойственности путем отделения «объекта» от «субъекта», а способность человека разобраться в путанице фактов и понять суть дела).

Психотерапевт развивает и совершенствует умение рационально раскрывать проблемы, изучая различные терапевтические направления, а также накапливая собственный терапевтический опыт – и в качестве психотерапевта, и в качестве клиента. Отбор и интеграция в своей деятельности различных представлений, позволяющих лучше понимать особенности конкретной человеческой личности и отношений между людьми, становятся основой профессионализма психотерапевта. По нашему мнению, это означает непрерывное обучение и обмен опытом с другими специалистами, которые овладели как «идеальной», так и «реальной» частью терапевтической практики. «Идеальная» часть включает знакомство терапевта с основными теориями и исследованиями в области развития личности, интрапсихических феноменов и психотерапевтических стратегий и методов. «Реальная» часть включает собственный опыт терапевта и ознакомление его с практикой более опытных терапевтов. Развитие терапевта, таким образом, идет по двум частично совпадающим линиям, охватывающим широкий спектр различных концептуальных направлений и подходов, а также стиль работы и личность самого терапевта.

Студенты и стажеры в области психологии и психотерапии при выборе техник и теорий, которыми они хотели бы овладеть, должны учитывать и собственные предпочтения, чтобы им было комфортно и удобно их использовать. При накоплении «критической массы» подобных знаний учащиеся начинают более уверенно ощущать себя терапевтами, у них укрепляется связь со своим Я и появляется уверенность в правильности своих действий. Самостоятельная ориентировка среди широкого разнообразия всевозможных противоречивых теоретических идей и практических методов будет давать им возможность ощущать себя реальным терапевтом (а не учеником, готовящимся стать терапевтом).

После того как специалист достиг такого уровня личностной вовлеченности в профессию психотерапевта, он может начать работу над установкой рационального раскрытия проблемы. Этому способствуют усвоенные понятия и методы, готовые активизироваться в случае необходимости. По нашему мнению, именно об этой установке говорил Юнг, советуя аналитикам оставлять в стороне всю теорию и все формальное обучение, вступая в терапевтические отношения с клиентом. Это отнюдь не означает, что можно вступать в терапевтические отношения без соответствующих концептуальных установок, но начинающий терапевт должен интегрировать эти установки в свой лексикон и свои действия настолько глубоко, чтобы они казались гибкими и совершенно естественными. Мы считаем, что хорошей проверкой интеграции этих установок является способность терапевта посмотреть на свои профессиональные взгляды как бы со стороны – с некоторой фантазией и долей юмора.

В результате рационального раскрытия проблемы – в том случае, если человек пришел к глубокому осознанию своих мыслей и действий – возникает объективная эмпатия. Пройдя курс личной психотерапии, развиваясь как личность и ведя полноценную жизнь (процесс индивидуации), терапевт находит у себя внутри зону, где фокусируются человеческие страдания. В результате сочетания осознанного стратегического планирования и познания самого себя у терапевта должна появиться способность видеть другого человека как если бы это был он сам. Таким образом объективная эмпатия порождает и сочувствие к страданиям другого человека, и объективную способность рассматривать страдания в более широком контексте – как значимый фактор в жизни человека, влияющий на его личностное развитие.

Конечно, принципы рационального раскрытия проблемы и объективной эмпатии существуют как некий идеал. Никто не может реализовать их полностью – наверное, даже в течение целой терапевтической сессии, – но они остаются ведущими принципами для тех, кто стремится стать эффективно действующим терапевтом. И терапевт претворяет эти принципы в жизнь путем постоянного личностного и профессионального совершенствования, получения профессиональных консультаций, практического обучения и усвоения новых знаний в процессе терапевтической практики. Занимаясь обучением и психотерапевтической практикой, мы пришли к выводу о том, что никто никогда не сможет свободно и объективно мыслить, проявлять эмпатию и совершать открытия без постоянной работы над собой, в особенности над своими неудачами и пробелами в образовании.

Неудачи и пробелы в образовании определяют, следовательно, и наше профессиональное, и наше личностное развитие. Умение видеть в проявлении слабости, в очередной неудаче или приступе отчаяния ключ к дальнейшему развитию – это именно то, что внес Юнг в практику психотерапии. В юнгианской психологии больше, чем в любой другой теории, подчеркивается мысль, что неудача или проявление слабости – это не «просто» неудача или проявление слабости. Неудача вызывает инсайт, способствующий личностному развитию, но оно не происходит мгновенно. Какое-то время сохраняется напряжение между осознанием возможности развития, выявившейся в результате неудачи, и переживанием самой этой неудачи.

Руководствуясь этими двумя принципами, рассмотрим некоторые специфические особенности терапевтической работы с семейными парами с точки зрения юнгианской психологии.

Опыт показывает, что возможности терапевта при консультировании семейных пар существенно увеличиваются, если он ведет прием совместно с котерапевтом. Отчасти это можно объяснить сложностью материала, с которым приходится работать. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Совместная работа позволяет одновременно наблюдать, интерпретировать и консультировать. Даже двум терапевтам бывает трудно понять конкурирующие уровни реальности в отношениях между партнерами, а одному терапевту это может оказаться просто не под силу.

Несмотря на множество аргументов в пользу того, что терапевт, работающий в одиночку, способен найти удачное сочетание стратегии и методов работы, мы уверены, что у терапии, основанной на сотрудничестве двух специалистов, намного больше преимуществ. Соответственно, та схема терапевтической работы с супружеской парой, о которой мы рассказываем в этой главе, подразумевает участие в ней по крайней мере двух терапевтов. Мы не можем утверждать, что рассмотрим все глубинные аспекты и особенности представляемых нами стратегий и методов. Чтобы упростить язык и изложить ряд полезных рекомендаций, мы сосредоточим внимание на описании того, что нам удавалось увидеть в других людях и какова была наша реакция на увиденное.

Прежде всего, выбор партнера в качестве котерапевта – это сама по себе чрезвычайно сложная задача. Пара терапевтов – это зеркальное отражение клиентской пары на многих уровнях взаимодействия. Терапевтическая пара должна уметь на словах и на деле продемонстрировать клиентам проявление объективной эмпатии друг к другу. Кроме того, терапевты должны суметь наглядно показать те способы взаимодействия и общения, которые они хотят сформировать у семейной пары. Более того, терапевты должны выглядеть «согласованными экспертами», каждый из которых обладает собственной силой и волей, позволяющими удерживать равновесие в их партнерских отношениях. И, наконец, даже работая в паре, терапевты должны сохранять свою индивидуальность, а не сливаться в единое и неделимое целое, когда один стремится завершить высказывания и мысли другого. Партнерская работа двух терапевтов способствует развитию взаимного доверия и откровенности в отношениях клиентской пары. Выбор котерапевта для работы с парой не столь важен, как выбор партнера для более близких, например, супружеских отношений, но в обоих случаях предъявляются похожие требования к межличностной совместимости.