Последняя королева - читать онлайн книгу. Автор: К. У. Гортнер cтр.№ 49

Как всегда при упоминании Безансона, меня охватил гнев и вернулась сила духа, которая, как казалось, в последнее время начала меня покидать.

– Безансон может угрожать чем угодно. Ни я, ни Филипп никуда не уедем, пока вопрос не решится.

– Скоро так и будет, – вздохнула мать. – Боюсь, мне придется выполнить их просьбу и созвать кортесы. В любом случае я объявлю тебя моей наследницей, а Филиппа твоим принцем-консортом – и не более того. То же сделает и твой отец в Арагоне, хотя ему потребуется больше времени. – Она поморщилась. – Арагонцев труднее будет убедить. Но, возможно, наша уступка положит конец союзу с Францией, которого мы никогда не потерпим.

Двадцать второго мая 1502 года мы с Филиппом преклонили колени перед двором, грандами и духовенствами, и нас провозгласили наследниками испанского престола. Церемонию возглавлял сухопарый Сиснерос Толедский, недавно вернувшийся после усмирения мавров в Севилье. Когда подошло время поцеловать его кольцо, Сиснерос убрал пальцы, едва Филипп к ним наклонился, и мне стало не по себе от яростной гримасы на лице мужа. Взгляд черных глаз Сиснероса словно пронзал Филиппа насквозь, демонстрируя нескрываемое презрение, которое испытывала к нему Испания.

* * *

После нашего титулования обстановка несколько разрядилась. Ни Филипп, ни Безансон не стали оспаривать титул принца-консорта, и теперь мы ждали, когда мой отец подготовит почву для заседания своих кортесов в Арагоне. Он собирался отправиться в Сарагосу осенью, после того как спадет жара. Пока же нам приходилось искать убежища от самого жестокого лета из всех, что я помнила, – настоящего ада, от которого обугливались листья на деревьях, трескалась земля и пересыхали реки.

После того как несколько человек из фламандской свиты захворали от зараженной воды, мать начала строить планы отправить нас в более прохладные и здоровые окрестности Аранхуэса. Но тут с письмами из Фландрии пришло известие еще об одной неожиданной смерти. Среди отчетов мадам де Гальвен о здоровье моих детей оказалась печальная новость: моя дуэнья донья Ана скончалась в возрасте шестидесяти семи лет от постоянно преследовавшей ее трехдневной лихорадки. Мадам писала, что Элеонора особенно тяжело переживала смерть доньи Аны, и за ней приехала Маргарита, чтобы на время забрать к своему двору в Савойю.

Смерть дуэньи оказалась для меня неожиданно тяжким ударом. Она была частью моей жизни с тех пор, как я себя помнила, мирилась с моей детской непокорностью и стремлением к независимости, а затем пыталась приспособиться к жизни в чужой стране. Мы с фрейлинами послали деньги на молитвы за упокой ее души, но вскоре меня отвлекло от горя новое известие: по Толедо распространилась эпидемия водянки. За несколько дней почти все население бежало из города. Мать распорядилась, чтобы мы немедленно уезжали, и послала гонца в Оканью, куда отправился на охоту Филипп.

Когда я собирала вещи, в мои покои вбежал паж:

– Ваше высочество, приходите немедленно! Мессир архиепископ Безансон тяжело болен!

Я замерла. Безансон славился своей склонностью объедаться маслинами, овечьим сыром-манчего и нашим знаменитым хамоном. После приезда в Испанию он страдал коликами чаще, чем младенец, и у меня не было никакого желания спешить к его постели.

– Он в доме маркиза де Вильены, – добавил паж. – К нему позвали личного врача ее величества. Говорят, что у него, возможно, водянка.

Я похолодела:

– Идем, Беатрис.

Мы поспешили по иссушенным солнцем улицам к дому Вильены.

Маркиз встретил меня в зале, одетый словно ко двору – в красном камзоле, с напомаженными волосами. Мне показалось, что на его тонких губах под безупречной эспаньолкой промелькнула улыбка.

– У него понос с черной желчью. Вам нельзя к нему подходить, ваше высочество. За ним ухаживает доктор де Сото, и его высочеству уже сообщили. Если хотите, можете подождать в зале.

Он проводил меня в зал, словно приглашая на ужин. Поняв, что жизнь и здоровье Безансона маркиза нисколько не волнуют, я в тревожном ожидании села рядом с Беатрис, пока слуги несли нам закуски. Как мог заболеть Безансон? Он пробыл в гостях у Вильены несколько дней, но маркиз выглядел вполне здоровым, так что дело не могло быть в воде. Может, зараза попала к нему в пище?

Мысли носились у меня в голове, словно крысы на чердаке. Когда на исходе дня появился Филипп, нервы мои были на пределе. Я поспешила ему навстречу, но он оттолкнул меня и быстро поднялся в покои Безансона, приказав следовать за ним.

В комнате стояла влажная жара, пропитанная зловонием. Филипп рявкнул промокшему от пота королевскому врачу, склонившемуся над лежащим навзничь Безансоном:

– Прочь отсюда, еврей!

Сото выскользнул за дверь. Я попыталась удержать Филиппа, но он яростно посмотрел на меня и шагнул к кровати.

– Mon père, [29] – услышала я его шепот. – Это я, ваш преданный сын. Я здесь.

Безансон застонал, слепо нашаривая руку Филиппа.

– Слушай, – дрожащим голосом пробормотал он, и я придвинулась ближе. – Заговор… Это… заговор. – Послышалось тяжелое дыхание архиепископа. – Король… ты должен… яд… меня отравили…

– Ложь! – в гневе выкрикнула я.

Сдавленно зарычав, Филипп начал разворачиваться ко мне. Безансон закашлялся, судорожно выгнулся дугой и закатил глаза. Из его живота донесся чудовищный рокот, а затем на простыню хлынул поток отвратительных выделений. Филипп отскочил. Прижав ладонь ко рту и задыхаясь от вони, я побрела к двери, чтобы позвать доктора де Сото.

– Нет! – заорал Филипп, бросаясь ко мне. – Только не это чудовище!

Но я уже открыла дверь.

На пороге стоял мой отец.

* * *

– Он умер. – Отец остановился в дверях зала.

Прошло несколько часов. Филипп безвольно обмяк у камина, с нетронутым кубком в руке. Я сидела напротив, Беатрис рядом со мной.

– Его слуги позаботятся о подготовке тела, – продолжал отец. – Водянка не передается от человека к человеку: чтобы ею заболеть, нужно выпить из зараженного источника. – Он помолчал, глядя в мои полные тревоги глаза, затем повернулся к Филиппу. – Учитывая его предсмертные обвинения, предлагаю, чтобы доктор де Сото провел вскрытие.

Кубок Филиппа со звоном покатился по полу. Он медленно поднялся с кресла, не обращая внимания на растекающееся под ногами вино.

– Скажите этому христопродавцу, чтобы не касался тела своими грязными руками. – Отблески пламени из камина освещали его осунувшееся лицо. – Оставьте нас. Я хочу… я хочу попрощаться.

Филипп вышел. Я снова посмотрела на отца, пытаясь почувствовать хоть какую-то жалость к архиепископу, но не ощутила ничего, кроме тайной радости: больше мне не придется противостоять ему и его всеобъемлющему влиянию на Филиппа. Не хотелось предаваться невольным сомнениям, хотя смерть его произошла в самое удачное время, накануне нашего предстоящего титулования в Арагоне.