Зажмурься покрепче - читать онлайн книгу. Автор: Джон Вердон cтр.№ 111

— А это не вывод, это повод.

— Для чего?

— Для размышлений! Откуда эти сказки Шахерезады поперли изначально? И все такие захватывающие…

— Так что тебя смущает?

— То, что ни у кого не было никаких реальных поводов считать Флореса таким или сяким.

Хардвик замолчал, но Гурни чувствовал, что тот сказал не все.

— Продолжай, — проговорил он.

Хардвик мотнул головой, будто отказываясь, но потом все-таки сдался:

— Понимаешь, я когда-то думал, что моя первая жена — ангел во плоти… — он замолчал и тяжело дышал минуту или две, глядя на мелькающие за окном мокрые поля и старые фермы. — Нам всем настолько нравится верить в сказки, что мы охотно закрываем глаза на правду. Вот в чем беда. Так устроен наш ум, мы к этому предрасположены. Нам хочется верить. И вот это желание верить нас в итоге и гробит.

У поворота на Хигглз-Роуд Гурни глянул на навигатор и увидел, что до Мэйплшейда осталось 14 минут езды. Они решили поехать на неприметной зеленой «Субару» Гурни, чтобы не бросаться в глаза и не шуметь, как «Понтиак». Висящая в воздухе морось сменилась дождем, и Гурни увеличил скорость «дворников». Один из них издавал омерзительный скрип, который он заметил еще несколько недель назад, но так и не успел заменить.

— Каким ты себе представляешь этого Флореса? — спросил Хардвик.

— Ты про лицо?

— В целом. Когда ты слышишь «Флорес», что ты видишь?

— Как он стоит голый в какой-то асане в садовом павильоне Эштона.

— Что и требовалось доказать! — воскликнул Хардвик. — Ты читал про это в отчетах, да? А теперь представляешь, будто видел сам.

Гурни пожал плечами:

— Мы все так делаем. Наш ум заполняет пустоты любыми удобными образами. Опять же ты прав, что мы очень падки на выразительные сюжеты… — помолчав, он вдруг спросил: — Слушай, а кровь была еще мокрой?

— Какая?

— Кровь на мачете! Ты сам говоришь, что если мачете не орудие убийства… То есть кровь не могла быть с места убийства.

— Она была мокрой. Во всяком случае… она выглядела мокрой. Постой, дай вспомнить… Та часть, которую я видел, выглядела мокрой, но поверх прилипли грязь и листья…

— Черт, черт! — перебил его Гурни. — Вот же зачем он присыпал мачете влажными листьями и землей…

— …чтобы кровь не успела высохнуть?

— Или окислиться в достаточной степени, чтобы отличаться от крови, которую нашли потом в домике. Эксперты бы это заметили. А если бы кровь на мачете была подсохшей…

— Все бы сразу поняли, что это не орудие убийства.

— Именно. Мокрая земля не дала бы крови быстро засохнуть и не позволила бы выяснить степень окисления, так что она выглядела вполне как кровь, что была вокруг тела.

— В лаборатории такое бы не просекли, да, — вздохнул Хардвик.

— Еще бы! Анализ делали в лучшем случае на следующий день, а к тому времени разница в окислении между двумя образцами была бы невелика, тем более если разница не больше часа-другого. Есть сложный анализ, который может такое выявить, но его бы стали делать только по запросу судмедэкспертов, а запроса не было.

Хардвик кивал, глядя на дорогу.

— То есть мы еще в самом начале опирались не на те факты. Ну и что теперь?

— Хороший вопрос, — вздохнул Гурни. — Возможно, мы опирались не на те факты не только в самом начале.

Вежливый голос навигатора сообщил, что осталось полторы мили, а затем нужно повернуть налево.

На повороте стоял деревянный столб с черно-белой табличкой: «Частная собственность». Над узкой, аккуратно мощенной дорогой смыкали ветви сосны, образуя живописный тоннель, в конце которого оказался забор из сетки и открытые ворота, а за ними — опущенный шлагбаум и элегантный, обшитый деревом домик, по виду сторожка. На стене у въезда красовалась синяя вывеска с золотыми буквами: «Школа-интернат Мэйплшейд. Въезд только по пропускам». Из сторожки вышел крепко сложенный человек с редеющей сединой. На нем были простые черные штаны и серая рубашка, но держался он в них, словно в форме, а спокойный оценивающий взгляд выдавал в нем отставного копа. Он вежливо улыбнулся.

— Чем могу помочь?

— Дэйв Гурни, старший следователь Джек Хардвик, полиция Нью-Йорка. Хотим поговорить с доктором Эштоном.

Хардвик достал бумажник и предъявил удостоверение.

Охранник внимательно изучил его и скис.

— Хорошо, подождите здесь, я его позову.

Не отводя взгляда от посетителей, он ввел какой-то код на телефоне и заговорил:

— Сэр, к вам детектив Хардвик и мистер Гурни… Да, прямо на въезде… Нет, больше никого. Да, конечно, — он протянул трубку Гурни.

Нервный голос Эштона сказал:

— Боюсь, вы приехали в неудачный момент. Не уверен, что могу…

— У нас всего несколько вопросов, доктор, и еще мы бы хотели осмотреть территорию, чтобы лучше понять, как она устроена.

Эштон вздохнул:

— Ладно, я кого-нибудь за вами пришлю. Передайте трубку охраннику.

Получив отмашку, охранник кивнул на небольшую площадку за сторожкой.

— Припаркуйтесь там. Дальше движение транспорта запрещено. За вами придут.

Шлагбаум поднялся, и Гурни проехал на площадку. Оттуда был виден забор, и он с удивлением заметил, что тот сверху был увенчан спиралью колючей проволоки.

Хардвик смотрел в ту же сторону.

— Думаешь, это чтоб мальчишки не лазали или чтоб девчонки не сбегали?

— Про мальчишек я как-то и не подумал, — отозвался Гурни. — Но это вариант. Школа, битком набитая одержимыми сексом девицами… даже если это нездоровая одержимость, все равно это магнит для пацанов.

— Особенно если это нездоровая одержимость, — поправил его Хардвик, выходя из машины. — Идем, перетрем с привратником.

Охранник, который до сих пор не вернулся в сторожку, с интересом посмотрел на них. Теперь он выглядел чуть дружелюбнее.

— Вы насчет этой Листон, которая тут работала?

— Вы были знакомы? — спросил Хардвик.

— Представлены не были, но я знал, кто это. С Эштоном работала.

— А с ним вы знакомы?

— Часто вижу его, но мы почти не общаемся. Он, как бы это сказать, малость скрытный, что ли.

— Держится на расстоянии, да?

— Да, на немалом.

— Так вы не ему подотчетны?

— Нет, Эштон напрямую тут мало с кем общается. Слишком важная персона, сами понимаете. Почти все подотчетны доктору Лазарю.