История Кометы. Как собака спасла мне жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Вулф, Линетт Падва cтр.№ 56

Заводчики стали более просвещенными, но поскольку порода, которую они выводят, по-прежнему предназначена для бегов, картина не такая уж радужная. Однако положение все-таки стало улучшаться. Многие заводчики устраивают отставных бегунов в приют, а не отсылают «на ферму», где их уничтожают, или в какой-нибудь университет для медицинских опытов. По-другому происходит отбраковка помета – раньше от слабых щенков всегда избавлялись, теперь неперспективных особей тоже зачастую помещают в приют. Ведется работа по социализации щенков, чтобы впоследствии, когда их возьмут в семьи, им было легче прижиться.

Как обстоят дела в обществе? Узнали ли люди больше о положении английских борзых?

Безусловно. В 2000 году существовало всего несколько групп спасения грейхаундов, или английских борзых. Грейхаунды были не на слуху у наших граждан, и немногие знали, в каких условиях они живут на кинодромах. Теперь в США действуют свыше трехсот таких групп, и в семьи ежегодно берут от пятнадцати до двадцати тысяч бывших бегунов.

Чем больше люди знакомятся с английскими борзыми, тем яснее понимают, что они такие же домашние любимцы, как другие породы собак, и даже превосходят многих в этом качестве. Узнавая борзых и живя рядом с ними, хозяева открывают в них иные свойства помимо способности бегать на кинодроме. Один из владельцев борзой так сформулировал свою мысль: «Заключить, что грейхаунды всего лишь бегуны, все равно что заявить, будто ретриверы годятся только для охоты».

Обучают ли английских борзых в качестве служебных собак?

Со мной связывались люди из двух штатов, которые готовят борзых на роль служебных собак. Дрессировщики, видимо, поняли, что эти собаки, благодаря своему спокойному, мягкому характеру, прекрасные врачеватели. Особенно хорошо они обращаются с детьми. Понаблюдав борзых в больничном окружении, дрессировщики заключили, что они способны на большее, чем просто улучшать людям настроение.

Сам я консультировался с ветеранскими объединениями по поводу возможности подготовки борзых в качестве помощников военным инвалидам или ветеранам с посттравматическим синдромом. Благодаря своему спокойствию и силе борзые могут стать прекрасными товарищами. Была открыта программа по подготовке борзых в качестве служебных собак для ветеранов с посттравматическим синдромом, но вскоре финансирование прекратилось. Мы прилагаем усилия, чтобы работа была продолжена.

Комета по-прежнему с вами?

Мне постоянно задают этот вопрос. Комета умерла, когда книга о ней вышла из печати. Ей исполнилось четырнадцать лет. Боль утраты преследует меня, и я скучаю по ней – Комета так много значила в моей жизни. Но меня поразило, как красиво она ушла.

У собаки начались проблемы с задними лапами – они болели и покрывались язвами. Она больше не могла запрыгивать в заднюю дверцу внедорожника, и мне пришлось сделать для нее наклонный трап. Ей не нравилось пользоваться им. Это была одна из ситуаций, когда мне казалось, что собака смущается. Ей стало тяжело вставать с подстилки, и три или четыре месяца она совсем не бегала – даже трусцой. Мы выходили медленно прогуляться и получали от этого удовольствие. Сильной боли Комета не испытывала. Лапы ее беспокоили, но пока она находилась в тепле и на мягкой подстилке, чувствовала себя вполне комфортно.

Однажды утром Комета запрыгнула на кровать. У нее давно этого не получалось, и она, как прежде, принялась сбивать с меня одеяла и приглашать гулять. Я даже сказал Фредди: «Смотри-ка, Комета чувствует себя лучше». Мы вышли на прогулку, а когда возвращались, собака стала тянуть поводок. Это означало, что она хочет, чтобы ее отпустили. Я отцепил поводок от ошейника, и собака бросилась вперед к дому. Когда она была здорова, ей нравилось обегать вокруг дома. И на сей раз она сделала два или три круга. Потрясающе, подумал я. Дал ей отдохнуть, и мы вернулись в дом.

Дома она прошла к своему месту, отогнула угол подстилки, где хранила мягкую игрушку, которая когда-то принадлежала Сандоз. После смерти Сандоз Комета взяла ее и носила вокруг дома. Никогда с ней не играла, только держала рядом с собой. А возвращаясь на подстилку, прятала под матрасик и следила, чтобы игрушка находилась на месте. И вот она вытащила ее оттуда, легла рядом и больше не поднялась.

В этом была вся Комета. Самая независимая собака из всех, каких я знал, она опять поступила по-своему: «Не приставайте ко мне, как-нибудь справлюсь сама, потому что знаю: это, наверное, конец».

Как вы перенесли потерю Кометы?

Очень долго не мог прийти в себя. Джоанна, возглавлявшая группу спасения борзых при Обществе защиты животных Небраски, начала присматривать для меня другую собаку. И примерно через полгода после смерти Кометы позвонила:

– Можете приехать?

– А в чем дело?

– Хочу, чтобы вы взглянули на собаку, которую я для вас подобрала.

Я сказал ей, что пока не готов.

– Послушайте, – не отступала Джоанна, – через нас прошли две тысячи собак. Эта одна из самых умных. Приезжайте!

Так я познакомился с Пайпер.

Как вы поняли, что подойдете друг другу?

Когда Джоанна рассказала мне историю Пайпер, я сразу понял, что возьму ее. Пайпер участвовала в бегах и демонстрировала неплохие результаты, но затем повредила лапу и ее вернули заводчику. Тот, учитывая ее скорость и красивый экстерьер, решил оставить на племя. На второй день на псарне Пайпер научилась открывать дверцу вольера. Не только своего, но двадцати других. Заводчик отвез проказницу в Общество защиты животных, объяснил, что потратил неделю, чтобы собрать своих собак. На приемных документах Пайпер кто-то написал: «Слишком сообразительна, требуется волевой хозяин».

С тех пор Пайпер живет со мной и Фредди. Характером она совершенно непохожа на Комету. Если Комета была королевой, то эта оказалась вроде дворовой заводилы. Стоит ей выйти на улицу, как из соседних домов выскакивают псы, и вся свора несется вдоль озера. Через несколько минут запыхавшиеся собаки возвращаются по домам и, довольные и усталые, плюхаются на свои подстилки. А вот расселившиеся по берегу озера канадские гуси соседству с Пайпер не рады. Она может гонять их часами, и бедные птицы хлопают в панике крыльями и громко кричат.

Вопросы для дискуссии

1. Когда Вулф взял себе Комету, он отрицал антропоморфизм и не приписывал поступкам животных человеческую мотивацию. Вы верите, что собаки обладают человеческими качествами? Если да, то какими?

2. Почему Комета «выбрала» именно Вулфа? Каким образом она его спасла – в буквальном и переносном смысле слова?

3. Какая из описанных в книге черт борзых показалась вам самой удивительной и почему?

4. Из-за плохого отношения к борзым на кинодромах многие требуют закрытия собачьих бегов. Но в таком случае примерно тысяче собак потребуется новый дом. Как вы считаете, правильное ли это требование? Какие необходимо принять меры, чтобы больше людей узнавали о судьбе борзых и спасали их?