Ни слова правды - читать онлайн книгу. Автор: Ульян Гарный cтр.№ 21

Я хотел было расспросить поподробнее мою новую знакомую. Но Беляна ждала ответа с профессиональным интересом заядлой сплетницы. Я представил эту болондинку, перебегающую по всему Славену с вестью о том, что Василий Тримайло, ну этот, новенький, из сыновей грома, втрескался по уши в Заренку, ну такая рыжая, ничего особенного. Не захотев доставлять ей этого удовольствия, да и Заре это могло навредить, промолчал.

Беляна хихикать перестала, надулась и очень быстро испарилась. Я позавтракал, надел кольчугу и полную броню, взял копье и каплевидный щит, затопал к казарме. Навстречу, и попутно, мне попадались отроки и гридни. Каждый из них здоровался со мной, подмигивал, некоторые, кто мог достать, хлопали по плечу в знак одобрения. Пока до казарм дошел, устал здороваться, хотя домишко, где квартирую, от казарм недалеко.

Сивуха собирал, строил младшую дружину. Меня увидел, улыбнулся:

– А ты чего приперся, Тримайло, тебе на Славенскую площадь, там бояре да гридни!

– Так никто же не сказал, – растерянно промямлил я.

Сивуха улыбнулся шире, хлопнул меня по спине, так что я копье чуть не выронил, и объяснил:

– Так-то, по правилам, тебе на коне надо явиться на Славенскую площадь. Но раз уж пришел, поможешь мне. Наша служба – самая непростая, будем Славен со стороны Дикого поля прикрывать, стену слева и справа от Степных ворот защищать.

На главной башне детинца так и развевались два флага: черный и красный. Но на левой башне появился еще один – синий, в середине которого было что-то похожее на белый полумесяц.

– Вон, видишь, Осетр свой флаг на Воеводиной башне поднял, всем по местам, значит, – объяснил Сивуха.

Младшая дружина, так же как в прошлый раз по двое, я с Сивухой впереди, бодро затопала по улицам Славена к Дикопольской. От казарм по Мокрому шляху [63] , через Красную улицу на Армянскую, через Торговую на Протасовскую, а вот уже знакомые горбыли дубовые Дикопольской улицы. На нечетной стороне улицы вовсю шел ремонт: стучали топоры, визжали пилы, перекликались плотники – чинили проваленные мною крыши. Подумалось: оптимисты. Город вот-вот бомбить из катапульт начнут, а эти красоту наводят. Хотя без крыши дом – не дом, сарай, да и только, опять же надежда, каждый ее тешить готов до последней секунды, а вдруг обойдется все, само собой устроится.

Для того и мы, военные люди, идем на стену, чтобы встретиться с врагом, чтобы плотники строили, пекари пекли, гончары лепили горшки. В этом смысл жизни военного человека – защищать мирного трудягу от разных любителей пожить за счет соседей. И не надо других причин и наград – мир куется булавой и мечом, порванная материя обычной жизни зашивается луком и стрелами. И, чтобы люди занимались обычным трудом, не жаль ни собственной, ни чужой жизни. Мне захотелось сразиться с супостатом немедленно, я почувствовал, что за мной правда. Даже шаги ускорил непроизвольно, за что заслужил укоризненный взгляд Сивухи.

– Не спеши, Василий, мрассовцев на всех хватит, а дружинников загонишь, – сказал командир младшей дружины.

Я сбавил шаг и спросил:

– Слушай, Сивуха, а зачем купцам постоянный полк? Разве в мирное время княжеской дружины и городской стражи не хватает?

– Так-то с давних времен повелось: еще до того, как Всеволодова прадеда, Владислава, княжить призвали, Славеном правили восемь выборных лучших людей – четверо от купцов, четверо от ремесленников. Тогда и было два полка: купеческий и городской. Князь Федор, отец Всеволода, совет разогнал, когда война с мурманами была. Они город сдать хотели. А полки остались, только теперь ими княжеский воевода командует. Купеческий полк караваны сопровождает, городские стражники за порядком на улицах смотрят. Когда вече было, стража в городе вся осталась – татей ловила, им, ворью поганому, когда все на площади, раздолье. В Славенской кутузке, говорят, яблоку негде упасть. Да еще лет пять назад принц бемский Дрего с полком пешцов служить князю пришел. Его младший брат Якуб с престола сверг, теперь в Бемии правит, Дрего случая ждет подходящего, чтоб вернуться… Вот и прибыли.

За разговором пришли мы к Степным воротам. Сивуха убежал всех по местам на стене разводить, мне велел его в караулке ждать.

В караулке дым стоял коромыслом, Кудло притащил туда малую наковальню, меха и вовсю стучал, гнул и накаливал, одним словом, мастерил что-то из металла. Увидел меня, заулыбался, поздоровался и предъявил к осмотру почти готовый змеевик-холодильник. Значит, скоро первый самогонный аппарат на этой земле начнет выпуск продукции.

Он у меня уточнил рецепты исходного сырья, которые в моем каноне используют, и продолжил колдовать. От его стараний в караулке было не продохнуть, и я вышел на воздух.

Сивуха уже вернулся, поманил меня за собой и стал подниматься на лестницу за караулкой, перепрыгивая через пять-шесть ступеней зараз. Я постарался не отставать. На верху лестницы я поневоле остановился, завороженный открывшимся со стены видом. С высоты примерно метров двадцати открывался вид на поля и лагерь мрассу. Вдалеке виднелась темная полоса леса, повсюду дымили костры, стояли разноцветные шатры, ближе к лесу бурыми и белесыми пятнами виднелись стада разного скота. А напротив стены и Степных ворот расположилась орда. В середине, на два стрельбища от стены копошилась конница, солнце играло на шлемах и щитах. Слева и справа, почти правильными квадратами, стояла мрассовская пехота. То здесь, то там среди вражеских полчищ виднелись сыны грома, то на огромных конях, то среди пехоты.

– Говорят, со стороны Стальных ворот столько же стоит, – сообщил Сивуха.

– Ничо, воронью тоже жрать надо, – подбодрил я его и себя заодно. А взбодриться стоило, на первый взгляд мрассовцев здесь было не меньше, чем всех жителей города Славена вместе с овечками. А ведь у Стальных ворот еще столько же.

Уловив мое настроение, Сивуха объяснил:

– Да ты не смотри на них, когда они вот так стоят, там среди них и бабы, и детишки постарше, на некоторых конях даже чучела есть. Так они страху на нашего брата нагоняют.

Но спокойнее не стало, даже с чучелами, уж очень много их, в животе появился знакомый холодок. Я ответил оледеневшему пучку кишок словами маршала Франции Тюррена: «Ты дрожишь, скелет?! Ты будешь дрожать еще больше, когда узнаешь, куда я сейчас тебя поведу!» Сразу стало легче, захотелось в бой.

Сивуха обратил мое внимание на группу, отделившуюся от массы всадников и направившуюся в нашу сторону. Несколько сынов грома скакали во весь опор, над ними развевалось белое знамя переговорщиков и два бунчука [64] из длинного конского волоса. Один, наверное, метра три, черно-багровый, второй покороче – темно-зеленый.

– Ну надо же какая честь, сразу два султанских сынка: Жучиль и Азамат. Слышь, Тримайло, дружок твой, – сказал Сивуха.