— Я не буду тебя трогать. Просто останься в моей спальне, ладно?
Ах да, моя комната ведь совсем сгорела. А вместе с ней и одежда, и книги. Пожалуй, некоторое время придется терпеть неудобства, прежде чем Тхэш найдет новые вещи.
— Хорошо. Но сначала вылечу Тхэша.
Мне было плевать, нравится это Ладону или нет. И наверное, мое лицо выражало эту решимость, потому что мужчина согласился.
Уже потом, после того, как я все-таки поймала расстроенного Тхэша и едва ли не силой залечила ему спину, помыла Рыса и Ларана, уложив их спать в соседней комнате, и умылась сама, наблюдала за Ладоном, готовящимся ко сну. Вообще мне казалось, что он не спит в человеческом обличье. Ошибалась, по-видимому.
— Не бойся, — фыркнул он, — штаны снимать не буду. Чтобы тебя не смущать.
— Или не веселить, — фыркнула я.
Увернулась от метко брошенной подушки и вдруг вспомнила, что спать-то мне не в чем. Сомнение усилилось, едва я посмотрела на белоснежные простыни, подушки и одеяла. Жалко было портить такую чистоту пусть и домашним, но все равно не предназначенным для сна нарядом.
— Ладон, а у меня же все вещи сгорели. Мне спать не в чем. И ходить.
— Знаю, но пока ничего сделать не могу. Тхэш закажет завтра для тебя одежду. Хотя в чем тебе спать, найдем. Моя рубашка тебе будет как платье.
— Или как палатка. — Я с сомнением посмотрела на широкоплечего Ладона.
Но переодеться в чистую, приятную на ощупь светлую рубашку было очень приятно. И сразу захотелось растянуться на постели и как следует отдохнуть, потому что сон перед пожаром и тревожный сон после ссоры отдыха не принесли.
— Ты не ужинала, — напомнил Ладон. — Перекуси немного.
— Давай, — я зевнула. — Только чуть-чуть. А то не дам тебе спать.
Мне протянули бокал красного вина и небольшую чашечку с чем-то явно мясным и вкусным.
— Это что?
— Это отварная курица с морковью и фасолью. Попробуй, по-моему, неплохо.
Было действительно вкусно. И вино, к счастью, оказалось полусладким. И пусть не подходило к мясу, все равно мне нравилось. Это когда же Ладон успел изучить мои пристрастия?
Так мы ужинали. Вечер плавно перетекал в ночь. Я сидела на кровати, потягивая вино, Ладон — прямо на столе. Его порция была значительно больше моей. Невольно я рассматривала этого мужчину, который был по пояс голый, и так же невольно отмечала хорошо развитую мускулатуру, красивый, пожалуй, слишком темный для севера, цвет кожи. Меня всегда привлекали мужские руки. Руки Ладона я бы с удовольствием нарисовала.
— И чего ты так меня разглядываешь? — спросил он и заставил меня слегка покраснеть.
— Просто размышляю.
Я поставила пустой бокал на стол и, игнорируя легкое головокружение, залезла под одеяло. Было удивительно хорошо и не хотелось думать ни о чем. Голос Ладона словно доносился откуда-то издалека.
— Спишь уже? А поцелуй на ночь?
— Ты обещал не трогать меня. — Я, собственно, ничего не имела против поцелуя.
Так, вредность взыграла.
— Как скажешь. — Я не видела его лица, но могла поспорить, что Ладон улыбнулся.
Мужчина опустился рядом, не став укрываться, и повернулся ко мне лицом.
— А обнять тебя хоть можно?
— Обнимай.
Я зевнула и не стала сопротивляться, когда Ладон прижал меня к себе. Довольно удобно, тепло и… безопасно, что ли.
— Спокойной ночи? — Голова кружилась все сильнее.
— Рядом с тобой ночь спокойной не получится. Когда разрешишь себя поцеловать, дай мне знать, ладно?
— Разрешаю, — вздохнула я.
Он не стал меня мучить, к счастью. Видел, наверное, что я почти сплю, поэтому просто прикоснулся губами к виску. Но и это невинное прикосновение вызвало во мне дрожь.
— Что со мной происходит?
В этом состоянии, опьяненная вином и сонная, я говорила все, что думаю, совсем не обращая внимания на доводы разума, который все-таки требовал кое-что сохранить в тайне.
— Сама-то как думаешь?
— Не хочу, — вздохнула я. — Я должна тебя ненавидеть.
— Кому должна? Я тебе хоть что-нибудь сделал?
— Да! Ты меня похитил, разлучил с семьей, напугал. Мало? Ты на меня кричал. И… и целоваться лез.
— И еще полезу. — Он довольно улыбнулся.
Полез. Рука прошлась по моей ноге и замерла на бедре, совсем легонько его поглаживая. Но от этой простой ласки хотелось выгибаться и мурчать. Губы прижались к моим, лишили дыхания и сна. Хорошо, что я лежала, иначе этот напор было выдержать сложно.
— Если мы и дальше будем так лежать, то займемся любовью, — прошептал Ладон, отчего я окончательно проснулась и покраснела.
— Этим все равно все кончится, да?
— Разумеется. Но не сегодня. Ты хочешь спать?
Я кивнула, и какая-то часть меня порадовалась, что мужчина убрал руку. А другая часть разочаровалась, она была не против и дальше спать в таком положении. Раздался стук, непривычно громко прозвучавший в комнате.
— Ладон, ты какого здесь…
Тхэш остановился посреди комнаты, глядя на кровать.
— О, Эльчонок, вы помирились! Молодцы. Слушай, там к Элле пришли… надо бы разобраться.
— Не дадут тебе поспать. — Ладон усмехнулся. — Иди. Но недолго.
Наг почему-то заволновался. Он переводил взгляд то на меня, то на Ладона.
— Лучше бы тебе пойти с ней, — к удивлению, выдал Тхэш. И добавил, уже с явственно слышимой опаской: — А еще лучше — без нее.
Я озадаченно взглянула на Ладона, но тот, похоже, тоже не понимал, в чем дело. Однако пожал плечами и взял меня за руку, вынуждая подняться с постели.
— Пошли. Посмотрим, кого там принесло.
— Э-э-э, — я оглядела свои голые ноги, — Ладон, я в рубашке.
— Она закрывает все, что нужно.
Так-то оно было так, но все-таки мужская рубашка в качестве единственного предмета одежды на мне не годилась для встречи гостей.
— Это не очень прилично, — начала было я.
И почему мне до сих пор казалось, будто Ладону есть дело до приличий?
— Зато красноречиво. Я хочу, чтобы каждый раз и навсегда уяснил, кому ты принадлежишь.
Это он о себе, похоже. Самонадеянный какой. Я — своя собственность. А то, что Ладон может со мной сделать все, что придет ему в голову, не считается. Я ведь не завишу от него как личность. Наверное…
— Ладон, может, оставишь ее со мной?
— Чтобы все решили, будто я ее прячу? Они ничего ей не сделают, ты и сам знаешь.