Катынь. Ложь, ставшая историей - читать онлайн книгу. Автор: Елена Прудникова, Иван Чигирин cтр.№ 6

«В самой большой польской могиле, длиной 28 м и шириной 16 м, в верхнем слое было найдено 250 трупов, ниже — 11 слоёв трупов, стало быть, только одна эта могила содержит приблизительно 3000 жертв…

Трупы лежали лицом вниз и, по имеющимся до сих пор данным, все они обнаруживали признаки выстрела в затылок. У одной части офицеров, найденных в могиле на расстоянии нескольких метров, руки были связаны на спине; у некоторых на голове был завязан мешок или мундир…

Итак, речь идёт о массовом убийстве польских офицеров всех рангов, от лейтенанта до генерала, причём у поразительно большой части их — традиционные петлицы полка Пилсудского [9] . Среди остальных жертв — целый ряд лиц духовного звания».

Дальше идёт длинный рассказ о советско-польских отношениях, о том, как офицеры попали в плен — в своё время мы к нему обратимся, но пока пропустим, поскольку всему своё время. Нам нужна конкретика: что, где и когда произошло, какие есть доказательства и улики?

Итак, после вводной части перед нами первый документ — рапорт секретаря полевой полиции (ГФП) Фосса, 31 года, служащего группы тайной полиции 570.

Из рапорта Фосса, группа ГФП 570, 26 апреля 1943 г.

«В начале февраля 1943 г. впервые были получены сведения из окружающих местностей о том, что в Катынском лесу (дорога Смоленск — Витебск, между Гнездово и Катынью) находятся массовые могилы убитых польских офицеров от 1940 года. Следствие установило правильность заявлений.

В лесистой местности к северо-востоку от Катыни было несколько насыпанных холмов, протяжением от 15 до 30 м. По растительности было видно, что холмы насыпаны человеческой рукой и засажены молодыми соснами. Пробные раскопки одного из холмов во время мороза в феврале 1943 г. подтвердили наличие массовой могилы. На глубине 2 метров были найдены трупы, тесно прилегавшие друг к другу. Состояние гниения этих изолированных трупов доказывало, что к тому моменту они уже лежали под холмом в течение нескольких лет. Странное положение трупов позволило заключить, что они не были похоронены обычным образом, а зарыты как трупы животных. По одежде было видно, что это поляки; так, например, была найдена пуговица с изображением польского орла.

Из-за промерзания почвы нельзя было тут же предпринять раскопки большого масштаба, так что судить о количестве лежащих здесь трупов не представлялось возможным».

Раскопки начались чуть позже.

«По приказу главного командования, 29 марта 1943 г. была начата изоляция холма, первого из известных к тому времени, размерами 8 х 28 м. На глубине 2 м были заметны первые трупы. Все они без исключения лежали лицом вниз. Погребение было беспорядочным, напротив, с первого взгляда можно было определить, что эти жертвы были брошены в массовую могилу без разбора.

По одежде и бывшим в карманах документам были точно установлены национальность трупов и бывшая должность…

Так, на сегодняшний день изолировано около 600 трупов, большая часть их идентифицированы.

Все трупы обнаруживают в качестве причины смерти выстрел в затылок: входное отверстие расположено под затылочным бугром, выходное — под носом или левым глазом.

В одной из массовых могил, позднее обнаруженной и сегодня частью изолированной, были исключительно связанные трупы. Руки у них связаны шнурком за спиной, в отдельных случаях над головой был завязан собственный мундир».

И наконец, о месте преступления:

Из рапорта Фосса, группа ГФП 570, 26 апреля 1943 г.

«Для выяснения деталей были допрошены жители соседних мест. Так, русский, 72 лет, показал, что в этой лесистой местности примерно лет десять как был санаторий для высших должностных лиц НВКД. Доступ без разрешения был запрещён, лес был окружён колючей проволокой и охранялся часовыми».

Возможно, в 1943 году в Европе это и катило, ибо представление европейцев об СССР было сформировано бульварной прессой, а ей чем страшнее, тем выше тираж. Но в реальном Советском Союзе так не охранялась даже сталинская дача, а не то что какой-то там санаторий областного управления НКВД. Максимум, могли обнести дом отдыха забором и не пускать никого на территорию, отдавая дань секретности, окружавшей данную контору. И то не факт — отдыхающие в подобных домах, как правило, вступали в отношения с местным населением на предмет молока, яиц, мёда, смородины, так что КПП здесь неуместен. Не будет же жена офицера госбезопасности по часу торчать в лесу перед воротами, ожидая, пока местная крестьянка принесёт ей кринку молока…

Трудно даже представить себе, что должно было располагаться в лесу, чтобы его обнесли по периметру (!) дефицитной и дорогостоящей колючей проволокой, да ещё поставили часовых. Атомных объектов тогда не существовало… Артиллерийский полигон? Но и то, судя по рассказу Гайдара «Четвёртый блиндаж», охрана полигона обеспечивалась оцеплением в день стрельб, и только.

Это не говоря уже о такой мелочи, что для русского человека наличие ограды уже само по себе является причиной для того, чтобы за оную ограду пролезть. И таки что — часовые НКВД стреляли на поражение в деревенских мальчишек?

Кстати, имея полную возможность, немцы почему-то не опросили несколько десятков окрестных крестьян, охранялись ли «Козьи Горы» в 1940 году, упустив очень важное косвенное доказательство. Точнее, спрашивать-то они спрашивали, но ответов получили очень мало, и сами ответы странные…

В ходе следствия немцы выяснили один очень интересный факт — в массовых катынских могилах лежали не только немцы.

Из рапорта Фосса, группа ГФП 570, 26 апреля 1943 г.

«Следует упомянуть, что весь лес годами служил местом казни исполнительного органа коммунистической партии, „Тройки НКВД“, имевшей своим местопребыванием Смоленск. Прошлые раскопки в разных точках этой лесистой местности показали, что кроме изолированных польских офицерских могил имеются и массовые русские могилы».

Как видим, всё ещё больше запутывается. По логике вещей «тридцать седьмой год» не должен был обойти Смоленск, но как-то с этим городом всё странно. В нём почему-то нет отделения общества «Мемориал». Запрос во всероссийский «Мемориал» дал лишь отсылку на сайт «Памятники жертвам политических репрессий», где говорится, что в катынском лесу похоронено около 10 тысяч человек, репрессированных в 1930–1940 гг. Откуда такая уверенность в количестве и датах смерти, если могилы эти никто не изучал?

А вот по данным исследователей репрессий Юнге и Биннера, работавших с московскими архивами, в 1937–1938 гг. в Смоленской области было расстреляно 4300 человек, а не 10 тысяч [10] . Это не говоря уже о том, что в тридцать седьмом году старались выбирать для приведения приговоров в исполнение глухие места, а не дачную местность возле шоссе, да ещё в двух шагах от собственного дома отдыха. Что за извращение — проводить массовые расстрелы рядом с местом семейного досуга?