Великий Макиавелли. Темный гений власти. "Цель оправдывает средства"? - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тененбаум cтр.№ 33

Франческо да Гонзаго написал своей жене Изабелле, той самой, которая так удачно приобрела античные скульптуры, взятые Чезаре Борджиа в Урбино, что душу папы несомненно забрал дьявол и что сделал он это во исполнение договора между ними – дьявол обещал папе 12 лет удачи во всем в обмен на его душу.

Поскольку в августовской жаре в Риме разложение тела пошло очень быстро, уже 19 августа пришлось устроить временное погребение в одной из капелл папского дворца (Capello delle Febbre). Покойного накрыли грубой тканью, после чего шесть носильщиков принялись кулаками вколачивать его в оказавшийся слишком маленьким гроб.

Tело так распухло, что поместить его в гроб иначе оказалось невозможно.

Делалось это без присутствия священников и без свечей, зажженных за упокой души – Франческо да Гонзаго в своeм письме жене сказал, что даже шутов у них в Мантуе хоронят более достойно.

Сведения о состоянии тела Александра VI в Риме стали известны очень быстро, разумеется, поползли слухи об отравлении. Их усиливало еще и то обстоятельство, что папа захворал после пира у кардинала Адриано да Корнето и что кроме него заболели и другие гости, в числе которых был и Чезаре Борджиа. Обьяснение этому давалось такое: Чезаре задумал отравить кардинала и прислал ему отборного вина, специально для пира, с тем чтобы подкупленные слуги поднесли это вино Адриано да Корнето – но слуги перепутали бокалы...

Согласно другой версии, все было не так: это кардинал решил отравить своих гостей, но преуспел только частично – Чезаре остался в живых. Он принял немедленные меры по удалению яда из своего организма и велел, чтобы его, несмотря на острую лихорадку, погрузили в ванну с ледяной водой. Средство это действительно сбивает температуру, но детоксикации вроде бы не помогает. Kак бы то ни было, Чезаре не умер, но оказался сильно больным в тот момент, когда в Риме начался обычный процесс – избрание нового главы церкви.

Со смертью отца Чезаре терял защиту – его действия уже не прикрывались всем авторитетом церкви. Он терял и огромные денежные средства, которыми он мог располагать по своей воле. Ho y него оставались еще на руках определенные козыри. Он сумел захватить большую часть папской сокровищницы, и за него были испанские кардиналы. Но Макиавелли в своих письмах, отправленных им из Рима в ноябре 1503 года, сообщал «высоким господам Синьории», что они могут перестать беспокоиться о Чезаре Борджиа.

Политически он уже труп.

Макиавелли был послан Синьорией в Рим с миссией разобраться с тем, что же последует после смерти папы римского, но имелась в виду не смерть папы Александра VI, а смерть его непосредственного преемника, Пия III. Он был избран конклавом 22 сентября 1503 года, а уже 18 октября умеp. Как только до Синьории дошли об этом вести и члены ее успели провести предварительное совещание, они и отрядили секретаря Никколо Макиавелли в Рим, и он срочно, уже 24 октября, выехал туда.

Планы Чезаре Борджиа на тот момент, когда умер его отец, были еще не определены. Он говорил впоследствии, что предусмотрел все, кроме того, что в момент смерти папы Александра он и сам окажется больным. Поскольку он сохранял должность гонфалоньера церкви, у него были в Риме войска, и 22 августа он добился от конклава кардиналов подтверждения своих полномочий до тех пор, пока не будет избран новый папа.

Но дальше дела пошли уже не так хорошо – по закону на то время, когда папа еще не избран, бароны Романьи со своими военными отрядами должны были покидать Рим, но закон – это не то, что записано на бумаге, а то, что записано на бумаге, интерпретируется независимым судом и проводится в жизнь исполнительной властью.

В Риме в августе/сентябре 1503 года не было ни суда, ни исполнительной власти, следовательно – не было и закона.

В город хлынули все, кого Борджиа успели обидеть – и приверженцы Орсини, и сторонники семьи Колонна, и изгнанный из Рима Сильвио Савелли, в чей адрес якобы было написано уже изветное нам фальшивое послание, и многие другие. Дома испанцев начали было жечь – но священный конклав кардиналов все же сумел унять страсти, главным образом потому, что ни одна из враждующих в Риме фракций не сумела показать, что может победить.

Вооруженным отрядам было приказано покинуть город, и приказ был отнесен и к Чезаре. Ему пришлось подчиниться. Он остановился в замке Непи, недалеко от Рима, собрал туда группу прелатов, на которых имел влияние. В нее входило 11 испанских кардиналов, и предполагалось, что они проголосуют так, как он им скажет. Кандидатом, на которого ставил Чезаре Борджиа, был кардинал Руанский, министр короля Франции Людовика XII.

Итальянские кардиналы, которых было вдвое больше, могли бы легко победить, но они были разбиты на отдельные партии и мешали друг другу. Кроме итальянцев и испанцев, было еще только четыре кардинала, которые не входили ни в ту, ни в другую группу, на что и был расчет. В принципе можно было надеяться протолкнуть на папский трон француза именно как компромиссного кандидата, не принадлежащего ни к одной из двух главных «партий».

Но уже первое голосование показало, что кардинал Руанский получает 13 голосов, и ни один из них не подан испанцами. Они выдвинули своего, Бернардино де Карджаваля, и он получил все 11 испанских голосов плюс один итальянский.

Его главный итальянский соперник, Джулиано делла Ровере, получил 15 голосов, и в итоге по предложению кардинала Асканио Сфорца, одного из бежавших от Борджиа прелатов, был избран 64-летний Франческо Пикколомини. Испанцы по предложению Чезаре Борджиа проголосовали за него. Он нарекся Пием III, вернул Чезаре его пост гонфалоньера церкви – и 18 октября 1503 года, через 27 дней после избрания, умер.

Выборы надо было начинать сначала.

В ночь с 31 октября на 1 ноября 1503 года Макиавелли отправил срочное сообщение Синьории об избрании на Святой Престол кардинала Джулиано делла Ровере. Утром 1 ноября вдогонку к письму было отправлено подтверждение буквально из двух строк:

«Во имя Господа извещаю ваши милости, что этим утром кардинал Сан-Пьетро [Джулиано делла Ровере] избран новым папой. Да сделает его Господь хорошим главой христианского мира».

Новый папа избрал себе имя Юлия II, и за него проголосовали и француз, кардинал Руанский, и все 11 испанских прелатов, чьи голоса контролировал Чезаре Борджиа.

Почему он поверил словам Джулиано делла Ровере и его обещаниям оставить за ним пост гонфалоньера церкви, не поддается обьяснению. Сам Чезаре никогда не выполнял своих обещаний – как он мог поверить, что другие будут поступать с ним иначе?

Макиавелли писал Синьории, что Чезаре «непостоянен, нерешителен, полон колебаний и не останавливается ни на каком решении». Это был тот самый человек, который поражал всех – и своих друзей, и своих врагов – полной уверенностью в своих суждениях и быстротой своих действий.

Макиавелли полагал, что, «не привыкнув к ударам судьбы, герцог Валентино не знал больше, как ему быть». В один день он говорил послу Флорентийской Республики, что он еще увидит, как Флоренция лежит в руинах и посмеется над этим зрелищем, потому что он отдаст свои завоевания в Романье в руки венецианцев, заклятых врагов Флоренции, в другой он говорил ему же, что нет смысла копаться в прошлом, а надо смотреть в будущее и действовать так, как подсказывают насущные интересы, и следовательно, Флоренция должна помочь ему удержать его замки от жадных рук венецианцев.