Не наша Russia. Как вернуть Россию? - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Мухин cтр.№ 42

Поставленный в условия, когда ему остается только одно — беззаветно служить России, император заставляет так же служить всех под собой, хотя гражданские чиновники под ним и так делократизированы.

Но предварительно о прямых подчиненных императора.

Он — главнокомандующий армии России и по этой причине не имеет права на ее территории России находиться в гражданской одежде. (Во всем мире у всех стран пропало желание навязывать России что-либо угрозой применения военной силы именно потому, что Россия всегда к этому готова. А на разговоры о «разрядке», «новом мышлении» и «мирном сосуществовании» больше не ловится. Будем сильны — будем и мирно существовать.) Императору подчинены Министерство обороны и Генштаб.

В подчинении императора находятся также Госплан, организующий работу всей экономики России, МИД и МВД. Других прямых подчиненных у императора нет. Товарищ императора занимает, как правило, должность министра внутренних дел, так как главы территорий — это должности этого министерства. Немного о них.

Территория России делится на наместничества с примерно равными территориальными и экономическими возможностями. Возглавляет территорию назначаемый императором наместник с задачей отвечать за все, за что отвечает император (кроме армии). В быту прижились их старинные названия. Скажем, наместников наместничеств, территориально охватывающих Украину, называют правобережным и левобережным гетманами, наместник Западной Сибири — хан сибирский. Наместники приграничных наместничеств командуют казачьими войсками, осуществляющими пограничную стражу. (Все общины приграничных районов — казачьи.)

Наместничества делятся на области, во главе которых наместник ставит губернаторов. Более мелкого деления, как правило, нет, хотя некоторые области состоят из десятков тысяч общин. Общины при наличии общих интересов (культурных, хозяйственных и т. д.) организовывались сами с созданием своих администраций — временных или постоянных. При этом организации общин не ограничиваются ни областью, ни наместничеством. Так, вдоль крупных рек объединились для их совместной эксплуатации и охраны; сами избрали администрацию отдельных участков и всей реки в целом, сами установили правила лова рыбы, сброса отходов и т. д. Повсеместно общины совместно содержат и управляют культурными центрами отдельных национальностей, клиниками и больницами, массой промышленных предприятий и т. д.

Не объединяются общины только по одному принципу — политическому, поскольку во всей России единый политический интерес — интерес всего народа, а не отдельных его частей.

Кстати, общины убили всю национальную бюрократию тем, что просто не стали ее содержать. Ведь по сути каждый член общины сам себя облагает налогом и сам контролирует траты: знает, на что его деньги идут. Чтобы содержать «президентов и правительства», скажем, еще и в Киеве или в Астане, каждый член общины должен был отдать деньги сверх того, что платит. А за что? Что, Киев своей армией может защитить кого-то лучше, чем Армия всей империи? Что, Киев может своим предприятиям предоставить рынок сбыта продукции больший, чем рынок сбыта всей империи? А на родном языке общины могли разговаривать и писать, вообще никого не спрашивая.

Как только люди стали сами себя облагать налогом, всем стало понятно, что все эти суверенитетчики не более чем тупые и алчные паразиты, в хозяйстве абсолютно бесполезные. Пришлось «национальной элите» обучаться общественно-полезному труду. Но это тоже все в прошлом.

Я прервал рассказ о жизнеобеспечении, начав рассказ о делократизации государственной власти. Теперь продолжу прерванную тему повествованием о том, как делократизировано участие человека в этом виде деятельности.

Как был организован труд раньше? У человека были потребитель его труда и начальник. Скажем, токарь точил болт, который был нужен слесарю для закрепления двигателя на шасси автомобиля. Слесарь — потребитель труда токаря, но определял зарплату токаря, поощрял и наказывал токаря его, токаря, начальник. Продавец удовлетворял товарами своего потребителя — покупателей, но поощрял и наказывал продавца директор магазина. Каждый, кто вспомнит или вдумается в свою деятельность, обратит внимание, что он свою работу делал или делает для одного человека, а поощряет и наказывает его за эту работу другой человек — начальник. Начальник — «бюро», он имеет над подчиненными власть — «кратос». Это бюрократическая система управления, а бюрократы в ней (в приведенных примерах) токарь и продавец.

Раньше до людей это обычно не доходило. Юмористы создали образ бюрократа как чиновника, сидящего в конторе и выдумывающего нелепые требования типа «дайте мне справку, что вам нужна справка». На самом деле бюрократами были все, начиная с пресловутого рабочего класса; все, кого поощрял и наказывал за его работу начальник. А начальник был у всех. Небюрократами люди становились только тогда, когда освобождались от начальника — в быту, на даче, при незаконном промысле. (Все же помнят, что в СССР, чтобы что-то сделать через начальника, нужны были месяцы, а результат будет отвратительный. А дай работяге червонец — и все будет немедленно и в лучшем виде.)

Я не буду развивать эту тему, поскольку подробно развил ее в других работах. Хочу только, чтобы читатель попробовал это понять: при бюрократизме ты делаешь работу для одного человека, а платит тебе за нее другой человек.

Так вот, в будущей России бюрократическая система управления была ликвидирована и заменена делократической. В чем разница?

Каждый работник деньги (поощрение и наказание) получает не от начальника, а напрямую от потребителя своего труда, поскольку в экономике удовлетворение потребителя и есть дело каждого. Это дело поощряет и наказывает (потребитель поощряет и показывает), следовательно, имеет власть («кратос») над работником, система управления — делократическая.

Наши примеры теперь выглядят так. Токарь, пользуясь старой терминологией, продает болт слесарю. Слесарь покупает кроме болтов двигатель и шасси, собирает их при помощи болтов и в собранном виде продает следующему сборщику (который ставит кузов автомобиля и т. д.). Разница между ценой собранного изделия и комплектующих — это зарплата или, если хотите, валовая прибыль слесаря. У токаря разница между ценой болтов и закупленных инструментов, заготовок, амортизации (выплаты стоимости) станка и электроэнергии — это тоже прибыль или зарплата.

При этом возникают принципиальные вещи, которые исключены при бюрократической системе управления.

Если токарь будет бережно относиться к станку, то после выплаты его стоимости вся экономия пойдет ему. Если он будет бережно относиться к инструменту, вся экономия — ему. Если он не будет гонять станок вхолостую, вся экономия электроэнергии — ему. Если он тщательно раскроит заготовку и из одного прута получит больше болтов, весь доход — ему.

Но и это не все. На всех предприятиях и в экономике действует понятие стандартной, или государственной, продукции. Это продукция, в среднем устраивающая потребителя, продукция без затей, на которую установлена государственная (при поставках между предприятиями) или заводская (при поставках внутри завода) цена. При поставках такой продукции эту цену нельзя превышать (но можно понизить). Однако если предлагаешь что-то лучшее, чем стандартное, то можно договариваться с потребителем; если он согласен, то можно повысить цену. Однако потребитель согласится только в случае, если это новое изделие ему самому дает прибыль, тогда он часть ее соглашается добавить к цене поставщика. Если это «повышение качества» потребителю ничего не дает, то он изделие не возьмет, скажет: поставляй стандартное. То есть, у работника появляется возможность получить дополнительный доход, но только за счет своего творчества, а не за счет насилия над потребителем.