Проданная Польша - читать онлайн книгу. Автор: Александр Усовский cтр.№ 59

Сегодня у власти в Польше президент из яростно-националистической партии «Права и Справедливости» — партии с замшелой идеологией польского национализма и детской верой в «европейские» (впрочем, все же больше «американские») либеральные ценности. Правительство же возглавляет лидер «Гражданской платформы», либерал и «еврооптимист» Дональд Туск, чей дедушка в свою бытность рядовым вермахта стяжал лавры героя на Восточном фронте. Может быть, хоть одна из двух партий сможет дать Польше надежду на успешное развитие?

Два раза. Сегодня внешний долг Польши превышает сто миллиардов долларов, а безработица перемахнула за 14% трудоспособного населения. И никакой Евросоюз, никакое НАТО не сделают из Польши успешное и процветающее государство с благоденствующим народом, с ломящимися от изобилия закромами, да к тому же обладающее непререкаемым авторитетом на мировой арене. По одной простой причине — ТАКАЯ Польша ни ЕС, ни США и на дух не нужна.

Евросоюзу нужна ДРУГАЯ Польша — слабая аграрная страна, резервуар дешевой рабочей силы, базар для сбыта бус и ярких тряпок, произведенных в «старой» Европе (либо на принадлежащих ей предприятиях внутри самой Польши). И ни в каком ином качестве Польша никому на Западе не требуется!

Но, быть может, подобное будущее поляков более чем устраивает? Может быть, они именно к тому и стремятся — стать людской и прихожей «свободного мира»? В конце концов, не всем же европейцам сидеть в офисах в белых сорочках и при галстуках, торговать на биржах золотом и нефтью — кому-то же надо и канализацию чистить в старых европейских городах? Тем более — если за хорошие деньги?

Может и так. Беда в том, что уже очень скоро — в исторической перспективе почти что «завтра» — Европа исчезнет с лица Земли!

Это, увы, не гипербола — это печальная действительность.

Необходимый для сохранения численности населения уровень рождаемости составляет 2,1 ребенка на одну женщину В Ирландии он сегодня составляет 1,87, в Австрии — 1,2, так же, как в Италии. В Испании этот показатель вообще сегодня составляет 1,1. К 2050 г. на 100 миллионов сократится численность европейского населения — а большинство остальных будет пенсионерами. Европейских стран в нынешнем понимании через пятьдесят лет УЖЕ НЕ БУДЕТ…

Причем эта ситуация приобретает характер снежного кома. Еще в 1970 г. доля промышленно развитых стран в населении планеты была в два раза больше, чем у мусульман: 30 к 15. В 2000 г. их доля сравнялась — примерно 20 к 20. За истекшие пять лет мусульман стало больше на 20 млн. человек, и этот рост становится геометрическим — в Сомали на каждую женщину рождается 6,91 ребенка, в Нигерии — 6,83, в Афганистане — 6,78, в Йемене — 6,75.

Мы живем в необыкновенную эпоху — в эпоху самоисчезновения тех народов, которые формировали современный мир. Уходят в прошлое англичане, немцы, французы — становой хребет европейской цивилизации; очень скоро на их месте будут жить выходцы с мусульманского Востока, и именно им и придется угождать «великому польскому народу». И проблема даже не в религии или этническом составе большинства населения будущей Европы. Проблема в том, какие базовые ценности будут исповедовать эти «новые европейские нации»? И как эти ценности будут совпадать с традиционными этнокультурными, этно-социальными и этно-конфессиональными ценностями сегодняшней Польши?

Так вот — ни в чем и никогда они совпадать не будут! Законы шариата весьма отличаются от Конституции 1793 г. — причем по всем пунктам и в каждом абзаце. Посему новая, исламская Европа принудит поляков жить по своим законам и обычаям — и тогда полякам придется выбирать: научиться жить по мусульманским канонам или сражаться и умереть во славу «орла Пястов».

И эта перспектива — не угрозы бесноватых футурологов; это — печальная реальность будущей «единой Европы», присягу на верность которой принесла в свое время Польша…

* * *

А теперь рассмотрим «польскую проблему» с другой точки зрения.

«Под сенью двуглавого орла» Польша прожила изрядный кусок своей жизни — сто двадцать три года. Если исключить разные эксцессы типа восстаний польской шляхты 1830 и 1863 гг. и робких попыток 1904-1912 гг. русификации Привислянского края — время нахождения Царства Польского в составе Российской Империи характеризовалось постоянным экономическим ростом, этническим расцветом, конфессиональной неприкосновенностью и ростом национального самосознания.

Итак, немного об истории «Русской Польши», то бишь — Царства Польского.

После Венского конгресса, как известно, к России отошли коренные польские земли Привислянского края — в те годы безнадежная нищая глухомань; немудрено, что русские цари, получив в управление эту территорию, тотчас же озаботились ее экономическим развитием — даже несмотря на политические риски, связанные с вложениями средств в нерусские территории. И самым ярким образцом русского правления Польшей в XIX веке может служить город Лодзь и его окрестности.

В сентябре 1820 г. от имени Государя Императора Александра I на заседании Административного Совета Царства было принято решение причислить ряд маленьких городков, в том числе и захолустную Лодзь, к разряду фабричных и всячески способствовать в них развитию текстильной промышленности. В то время в Лодзи насчитывалось всего только 112 домов и 799 жителей. Доходы города не превышали 2577 злотых, что на русские деньги составляло смехотворную сумму в 387 руб.

В Лодзь начали зазывать иностранных специалистов, которым немедленно предоставляли ссуды, участки для строительства, стройматериалы из казенных лесов и другие льготы. Этому решению Административного Совета суждено было навсегда изменить жизнь городка: из небольшого селения в 799 душ в 1820 г. Лодзь превратилась в полумиллионный город в 1913 г.

Царское правительство отменило таможенную границу между Царством Польским и остальной Империей, увеличивая таким образом рынок сбыта текстильных товаров, и ввело высокие таможенные ставки на товары из Австрии и Пруссии для воспрепятствования наплыву дешевого текстиля оттуда. Любопытно, что в начале 1820-х два подлодзинских городка были переименованы в Aleksandrow Lodzki и Konstantinow Lodzki в честь Императора Александра I и Великого Князя Константина. Городки эти сохранили свое название и по сей день, хотя лишь единицы знают о том, кому эти местности обязаны своим именем.

Император Александр I, посетивший Лодзь летом 1825 г., с любопытством осмотрел развивающиеся владения, остался весьма доволен происходящим и приказал расширить город. После смерти Александра I на трон вступил его брат Николай, который либеральничать не любил и сразу же повел довольно жесткую политику по отношению к Царству Польскому. Во-первых, пожелал короноваться в бывшем Королевском Замке в Варшаве; во-вторых, после антирусского Ноябрьского восстания 1830 г. наказал Царство Польское лишением автономии, ликвидацией польской армии и восстановлением таможенной границы. Последняя мера больно ударила по развивающейся текстильной промышленности, сделав польский текстиль неконкурентоспособным на российском рынке — но через четыре год эта мера была отменена.

Политика Императора Николая была направлена на минимально возможную в то время русификацию Царства Польского: в 1830-1840-х гг. в столице появляются первые высокого ранга чиновники из Петербурга, поляков начинают обязывать вывешивать на своих торговых заведениях двуязычные вывески и вводить в оборот двуязычные купюры. Впрочем, русификация эта была исключительно декоративной — так, немного потешить русское самолюбие. Гораздо важнее для всего Привислянского края были не экзерсисы русской администрации с магазинными вывесками, а то, что в 1840 г. население Лодзи достигло 20 150 душ, а производство определилось в сумме 941 228 руб. Это был, разумеется, весьма незначительный результат — в масштабах Империи. Для Царства же Польского Лодзь становилась основным промышленным центром. Немудрено, что в 1847 г. пророссийский президент Лодзи совместно с членами Магистрата и почетными гражданами обратился к Николаю I с просьбой разрешить переименовать город в Николаев. Просьбу обосновали следующим образом: «Горожанам неизвестна этимология названия города… они не придают значения имени, которое не вызывает никаких ассоциаций. Их сердца помнят лишь благодеяния со стороны Всемогущего Монарха… Горожане челом бьют, дабы переименовать город в честь его Достойнейшего Реформатора, ибо всеми благодеяниями город обязан исключительно Безграничной Милости Светлейшего Императора. Переименование города позволит показать чувство нерушимой верности и безграничной привязанности к Трону и Царствующей Семье».