Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Щербаков cтр.№ 94

После распада СССР НТС тут же сошел на нет. Мавр сделал свое дело. Хотя в Интернете и имеются его сайты, но, как уже говорилось, для создания и поддержания сайта достаточно одного человека.

Отступление. Атака на коротких волнах

Важную роль в идеологической войне сыграло развитие техники. Речь идет о радио. Этот род СМИ отлично использовал доктор Геббельс – не только для идеологической обработки немецкого народа, но и для пропаганды «вовне». Впрочем, противники не остались в долгу. О войнах в эфире между работниками немецкой и английской пропаганды можно написать большую и увлекательную книгу. Причем с обеих сторон там действовали в том числе и эмигранты. (С немецкой стороны – английские нацисты, отбывшие в Германию.) Пытался Геббельс работать и против СССР. Так, из его дневника следует, что уже в первые дни после нападения на нашу страну он распорядился открыть три радиостанции, предназначенные для вещания на СССР. Одна из них должна была вести передачи в духе «непримиримых» белогвардейцев. Вторая – ориентирована на различных национал-сепаратистов. Передачи третьей предполагалось вести в троцкистском ключе. Разумеется, к проекту были привлечены эмигранты…

Правда, затея как-то не раскрутилась. С одной стороны, в начале войны немцы полагали, что они быстренько раскатают СССР чисто военными методами, пропагандистская война им ни к чему. С другой – эффективность затеи Геббельса была мизерной. Советские власти действовали просто и грубо – жителям СССР было приказано сдать все радиоприемники… Разумеется, немецкая разведка об этом прекрасно знала. На оккупированной территории немцы тоже отнюдь не приветствовали наличие приемников у населения. За это полагался расстрел. Радиоаппаратура имелась только у подпольщиков и партизан. А их агитировать против Советской власти было бесполезно. Тратить деньги на вещание в пустоту экономным немцам не хотелось – так что затея заглохла.

Но идеи радиопропаганды не пропали. В конце 50-х они воплотились в жизнь на новом техническом уровне. Дело в том, что радиосвязь стремительно развивалась. Так, в обиход вошло вещание на коротких волнах. Главным преимуществом КВ является то, что при определенных условиях можно принимать вещательные станции, удаленные на огромные расстояния на достаточно маломощную аппаратуру. То есть исчезла нужда в сложных (и, соответственно, дорогих) приемниках.

С другой стороны, в начале 60-х начали широко распространяться транзисторные приемники (в просторечии – «транзисторы»). Они были компактны, к тому же у них была значительно облегчена настройка на КВ-диапазоне. (Настроиться на коротковолновую станцию на «старом» приемнике было не так-то просто.) Поскольку знаменитую «Спидолу» выпускал рижский завод VEF, то шутники говорят, что это была идеологическая диверсия прибалтов…

Западники действовали грамотно. В 1959 году была создана радиостанция «Свобода», вещающая на русском языке. Она финансировалась Конгрессом США. Радиостанция декларировала свою приверженность демократическим ценностям и выступала за права человека. Разумеется, эти самые права понимались так, как нужно было США. К примеру, о том, что творили американские солдаты во Вьетнаме, там не упоминали. Права человека нарушали только в СССР и у его сателлитов. Я думаю, вы поняли, что без эмигрантов дело не обошлось. Впоследствии появились и другие русскоязычные радиостанции. Вещание было на них организовано очень грамотно. Там не было прямой антисоветской пропаганды. Но… Говорили о том, о чем в СССР предпочитали молчать. Уже упоминавшийся

НТС имел прямое отношение к «голосам». Но главное – к эмигрантам, трудившимся на этих станциях, стала прибывать подмога…

Что же касается противодействия советской пропаганды, то оно было организовано просто отвратительно. Советские пропагандисты начисто разучились работать. Да, в общем, и идей-то каких-либо не было. Так что «вражье радио», как называли в народе передачи западных радиостанций, начали просто глушить. Но и это получалось не слишком хорошо. Так что глушение, скорее, добавляло этим радиостанциям популярности. Раз глушат – значит, что-то хотят скрыть. Впрочем, расцвет «вражьего радио» пришелся на 70-е. В эту пору идеологическая война шла откровенно «в одни ворота».

Перейдем теперь к одной из самых раскрученных фигур русской политической эмиграции всех времен – Александру Солженицыну. Из российских литераторов он на Западе известен больше, чем Лев Толстой. Среди эмигрантов, как и среди отечественных диссидентов и фрондирующей интеллигенции, вообще являлся культовой фигурой. А вот в нынешней России он прочно забыт. Либералам Солженицын перестал быть интересен, патриоты и коммунисты не простили ему того, что он натворил. Тем более что опубликованные документы о сталинских репрессиях напрочь уничтожили его репутацию «правдуруба». Вместо героического «борца с режимом» оказался обыкновенный политический спекулянт…

Жить не по лжи?

Начнем с «официальной» биографии. Александр Исаевич Солженицын начал как советский писатель. Он вошел в литературу в 1962 году, напечатав в журнале «Новый мир» рассказ «Один день Ивана Денисовича», в котором рассказал о своих личных лагерных впечатлениях. Он был арестован на фронте в 1945 году и получил десять лет за создание контрреволюционной организации. В переписке со школьным другом, Николаем Виткевичем, Солженицын сильно ругал Сталина.

По некоторым сведениям публикацию санкционировал сам Хрущев, у которого ее пробивал редактор «Нового мира» Александр Твардовский.

Критика приняла рассказ восторженно. И это понятно. «Один день Ивана Денисовича», даже если отвлечься от темы – это произведение, по которому можно учиться русскому литературному языку. Буквально ни слова там не добавить, ни прибавить. Потом в том же журнале вышли еще несколько рассказов, в том числе не менее знаменитый «Матренин двор».

Казалось, все начинается хорошо. В 1964 году Солженицына даже выдвинули на Ленинскую премию. Но не сложилось. А если бы? Кто знает, кто знает… Чужая душа, тем более писательская – потемки. Ведь другой талантливый писатель, Юрий Бондарев, после публикации своей повести «Берег» имел очень крупные неприятности – слишком уж правдиво писал о войне. Но обошлось – и Бондарев стал уважаемым и властями, и читателями писателем. Зато, правда, с началом перестройки угодил в опалу, потому что принципов своих менять не пожелал.

А вот у Солженицына началась черная полоса. Со времени, когда Хрущева «ушли», его и вовсе перестали печатать. И писатель уходит в крутую оппозицию. Он провозглашает знаменитый принцип «жить не по лжи»…

Но тут я закончу «житийное» изложение биографии писателя. Дело в том, что есть кое-какие факты, которые в «классическую» версию ну никак не лезут.

«Я не желаю, чтобы имя моего отца упоминалось рядом с именем подонка Солженицына!» – заявил сын Николая Виткевича, того самого, кому писал письма Александр Исаевич. Надо сказать, что Виткевич-младший имел все основания так говорить.

Вернемся назад, в лагерный период. За что посадили Солженицына? Считается, что за письма к школьному другу. Но адресат писем, тоже севший, вспоминает дело несколько иначе. По словам Виткевича, следователь показал ему написанные Солженицым показания.