Бигуди для извилин. Возьми от мозга все! - читать онлайн книгу. Автор: Нурали Латыпов cтр.№ 43

Впрочем, желающих следовать без сомнений и раздумий за «передовой наукой» всегда предостаточно: когда в XVIII веке Парижская академия наук отрицала факт падения метеоритов, многие музеи природных явлений выбрасывали из своих коллекций эти ценные экспонаты.

В оправдание академиков следует отметить: одновременно с постановлением об отсутствии камней на небе они решили не рассматривать проекты вечных двигателей и решения трёх старинных задач — о квадратуре круга, трисекции угла, удвоении куба — при помощи только циркуля и линейки без делений. В следующем веке найдены строгие доказательства неразрешимости этих трёх задач. А уже в XX веке математически обоснована невозможность вечного двигателя: энергия сохраняется, пока и поскольку законы природы не меняются со временем [81] . Так что интуиция почтенных вождей французской науки оказалась в большинстве случаев верна. Репутация учёного определяется не его ошибками, а лучшими достижениями — так же, как спортсмена судят не по падениям на тренировках, а по рекордам.

Между прочим, бывали задачи, относительно решения которых мнения ученых расходились кардинально Вот пример такой задачи. Её приписывают Льюису Кэрроллу.

С двух сторон неподвижного лёгкого блока на равных расстояниях от пола на перекинутом через блок канате (для простоты невесомом) висят обезьяна и равный ей по весу груз. Обезьяна начинает карабкаться по канату. Что произойдёт с уравновешивающим её грузом с другой стороны блока? Не кажется ли вам, что обезьяна и груз будут в любой момент времени находиться на равных расстояниях от блока? (Законы сохранения, равенство сил, то-сё…)

Бигуди № 16

А что будет, если висящие на одинаковом расстоянии от пола с двух сторон блока две обезьяны начнут одновременно подниматься вверх, причём одна из обезьян поднимается со скоростью, вдвое большей, чем другая? А если та обезьяна, которая движется быстрее, имеет и вдвое большую массу, то которая из них поднимается быстрее?23

Сомнения в науке тоже должны опираться на научные, а не сторонние аргументы. Это неоднократно доказано от противного — а иной раз от очень противного.

Так, немецкие физики Штарк и Ленард устраивали публичные собрания, чуть ли не митинги, с требованием запретить «неарийскую» теорию относительности вместе с её создателем. Борьба за арийскую физику заметно затормозила разработку германского ядерного оружия. Так что весь мир имеет некоторые основания для благодарности поборникам имперской идеологической чистоты. Но повлиять на законы природы невозможно — и недопонимание независимости науки от идеологии тоже кое-что говорит об этих «учёных» [82] .

Безусловно, человеку мало уметь творчески думать — необходима нравственная основа всякого рода знаний и открытий. Выдающийся философ А. Маслоу, говоря о необходимости для человека и человечества непрестанно расширять пределы познания, имел в виду такое научное творчество, которое бы включало в себя любовь и сотрудничество, то есть опыт переживания любви и сотрудничества, аккумулированный в науке как продукте совместной деятельности, сотрудничества людей во имя совместной любви к истине. М. Полани также пишет: «Научная жизнь также может быть исполнена страсти, красоты, надежды для всего человечества и нести откровения относительно нравственных ценностей». Тысячи примеров вдохновенного творчества в науке подтверждают эти слова.

Сложный социальный фонд знаний может передаваться и развиваться только с помощью обширной когорты специалистов. Их ведущая роль приводит к тому, что их мысли и чувства до некоторой степени разделяются всеми членами общества. Однако пониманию — данному изначально или воспитанному долгими размышлениями — научить нельзя. Передать можно лишь осознанные и апробированные в научном творчестве и собственной практике принципы и методы творческого мышления. Естественно, в процессе продолжительного формального обучения усваиваются и другие — более высокого порядка — интеллектуальные навыки. Новые способности и возможности интеллекта — это структурные изменения, результат специального «мозгового фитнесса», интеллектуального тренинга.

Не стоит, конечно, думать, будто появление способности делать умозаключения означает некую безошибочность мышления. Увы, эта способность зачастую позволяет обосновывать ошибки. Да, конечно, уметь думать — это хорошо! И тем не менее давайте последуем призыву Блеза Паскаля — будем же учиться хорошо думать! Это ещё лучше.

— Мне вот так и не удалось по-настоящему углупиться! Не хватило меня на это, — сказал Деликатес со вздохом, — Так я и остался при высшем образовании…

Л. Кэрролл. «Алиса в Стране Чудес»

Учиться нужно, но нужно бы не только учиться, но и научиться учить. Грегори Бэйтсон рассказывает такую историю:

— Правда ли, что взрослые, многоопытные родители умнее своих детей? — спрашивает сын. — И поэтому дети обязательно должны учиться?

— Да, конечно, — отвечает отец.

— Но, папа, почему же тогда теорию электромагнетизма создал Джеймс Клерк Максвелл, а не его отец?

Может быть, потому, что маленький Джеймс не только слушал, чему его учили, но и старался думать сам?

Гениальный самоучка Оливер Хэвисайд приходился племянником Чарлзу Уитстону — изобретателю «мостика» для измерения электрического сопротивления. А Чарлз Уитстон был дружен с Уильямом Томсоном (позднее лордом Келвином) и Майклом Фарадеем. Лорда Келвина и Хэвисайда также связывала многолетняя дружба. Это наводит нас на мысль о необходимости для изобретателя стимулирующей среды общения.

Увы, обычное, стандартное школьное образование почти никогда не ставит такой цели — развить в человеке творческие навыки, нешаблонное мышление. Стандарт нестандарту враг — и везде, где может, старается унифицировать, обезличить, обрезать.

Исходно природа в каждого вложила разум, талант интуиции, способность мыслить. Но развить всё это до того уровня, на котором уже возможны иной, свободный и глубокий взгляд на мир, осмысление и преобразование этого мира, творческое сотрудничество с природой, человеку придётся самому [83] . Тут стоит только начать: чем больше новых мыслей будет возникать в голове, чем больше способностей откроется, тем больше захочется знать — и с новой энергией мысль будет двигаться всё глубже, всё больше будет открываться возможностей. Настоящий снежный ком!