Системы власти. Беседы о глобальных демократических восстаниях и новых вызовах американской империи - читать онлайн книгу. Автор: Ноам Хомский cтр.№ 24

Курды на сегодня, должно быть, являются крупнейшей этнической группой в мире, не имеющей своего государства. Им удалось добиться некой полуавтономии в Северном Ираке. Насколько эта автономия жизнеспособна?

Очень хрупкая автономия. В Северном Ираке процветает коррупция и бушуют репрессии. Кроме того, с экономической точки зрения Северный Ирак не совсем жизнеспособен. У него нет выхода к морю. Если курды не получат значительной поддержки извне, то долго не протянут. Отовсюду они окружены врагами: Иран — с одной стороны, Турция — с другой и арабский Ирак — с третьей. Существует, правда, некая связь с курдами в Сирии, но это не очень большая подмога. Полагаю, курдский анклав на севере Ирака существует только благодаря долготерпению великих держав — преимущественно Соединенных Штатов, — но все это может в одночасье измениться.

Соединенные Штаты Америки на протяжении многих лет неоднократно предавали курдов. США продали курдов Саддаму Хусейну в семидесятых и затем вновь в восьмидесятых годах прошлого века. В то время как режим Саддама Хусейна совершал преступления против курдов, правительство США всячески пыталось заставить курдскую оппозицию замолчать. Администрация президента Рейгана пыталась возложить вину за совершенные против курдов преступления на Иран. У курдов есть старая поговорка, гласящая: «Наши единственные друзья — горы». То есть им больше не на что положиться и не на кого рассчитывать. Оглянешься на историю курдов — и подумаешь: а ведь они правы.

Один из очень немногих американских журналистов, работавших в этом регионе, Кевин Маккирнан, однажды очень выразительно описал гору Кандиль, что на севере Ирака. У этой горы два главных склона. На одном якобы окопались курдские террористы, на другом — курдские борцы за свободу. Речь идет об одних и те же людях — курдских националистах. Но один горный склон спускается к Турции — значит, и курды тамошние считаются террористами, а другой склон тянется к Ирану — и тамошние курды числятся борцами за свободу.

Я как раз собирался задать вам вопрос об Иране. Воинственные речи по иранскому адресу подобны приливу — то прибывают, то убывают. Каждые несколько месяцев мы слышим новые заявления о возможном нападении США или Израиля на Иран.

О, звучат — и громогласно! И все же, насколько позволяют сделать такой вывод имеющиеся данные, ни разведывательные службы США и Израиля, ни высшее военное командование этих стран не горят желанием начать военную кампанию против Ирана. Однако если постоянно наращивать стратегическое напряжение — что-то может произойти, пускай даже случайно. Тому были неоднократные примеры в прошлом. Можно представить себе множество самых различных сценариев. Скажем, произойдет столкновение между маленьким иранским судном, на борту которого находится груз баллистических ракет, и американским авианосцем. Кто знает, чем это окончится?

Есть еще один фактор во всем происходящем. Против Ирана ведут войну, вскоре иранское долготерпение лопнет — и начнутся ответные соразмерные действия. К чему лукавить? — война против Ирана уже идет. Когда на ваших ученых устраивают успешные покушения, а экономические санкции доводят до грани, за которой они попросту душат вашу экономику, — речь идет об агрессии. Пускай об экономической и военной блокаде. Если бы аналогичные меры были направлены против Соединенных Штатов, то высшее военное командование США рассматривало бы их в качестве агрессии. Года два назад группа видных военных деятелей из разных стран мира — в том числе двое отставных генералов НАТО — подготовила тщательный анализ, рассматривая стратегические вопросы и определяя: какие именно угрозы для США можно расценивать как агрессию. Одной из таких угроз назвали использование финансовых учреждений для подрыва американской экономики. Это считается агрессией. И мы вправе ответить военным ударом. Анализ недвусмысленно говорит: в случае агрессии мы не должны сдерживаться и имеем право нанести ядерный удар первыми. А почему бы не распространить эти же принципы на всех? Тогда Иран окажется вправе ответить надлежащим образом. Если иранское руководство придет к заключению, что выхода нет и терять больше нечего — иранскую экономику задушили, политический контроль над страной, того гляди, рухнет, — Иран пойдет на крайние меры.

То, что Соединенные Штаты поддерживали Саддама Хусейна на протяжении всей ирано-иракской войны, забылось напрочь, «ухнуло в дыру человеческой памяти», как сказал бы Джордж Оруэлл. Вспоминается ваша реплика насчет исторической амнезии. Вы сказали: «Историческая амнезия — опаснейшее явление не только потому, что подрывает нравственную и умственную целостность человека, но и потому, что готовит почву для новых злодеяний, ожидающих нас в будущем».

Если не признавать собственных преступлений, вас ничто не остановит в грядущем, вы пребудете закоренелым преступником. Сегодня имеется довольно яркий пример. Разрешите напомнить: в этом году исполнилось пятьдесят лет со дня, когда президент Кеннеди приказал начать войну в Южном Вьетнаме. Забыть пятидесятую годовщину начала одного из самых жестоких вооруженных столкновений, произошедших после Второй мировой войны, — это, знаете ли, довольно сложно, и я не шучу. Но именно это и произошло — чего почти никто не заметил. Думаю, вряд ли мы услышим хоть слово о том из официальных источников. Именно такое поведение и мостит дорогу для будущих агрессивных войн.

Пресса и политические заправилы часто обсуждают нестабильность Пакистана и уязвимость его ядерного арсенала.

В Соединенных Штатах вся политическая дискуссия относительно Пакистана вертится вокруг одного: дескать, Пакистану доверять нельзя, Пакистан — весьма ненадежный союзник. В восьмидесятых годах эта страна была тем местом, где с помощью США вооружались и тренировались моджахеды, партизаны, воевавшие против русских в Афганистане. Крупнейшие эксперты по Пакистану, включая ведущих военных историков и страноведов, изучающих Южную Азию, говорят: нынешнее отношение Пакистана к движению Талибан очень похоже на его же отношение к моджахедам в восьмидесятых. Талибан пакистанцам не нравится, пакистанцы хотят, чтобы талибы не путались у них под ногами, но… Пакистан считает: эти люди воюют против иностранных завоевателей. Поэтому в стране существует сильнейшее противодействие всем попыткам заставить Пакистан участвовать в американской войне против людей, которые, как считают пакистанцы, защищают свою страну.

Соединенные Штаты постоянно проводят воздушные атаки на территорию Пакистана. Одно из таких нападений произошло вчера. Беспилотный летательный аппарат убил одного из предполагаемых лидеров Аль-Каиды: якобы тот планировал террористические акты против Соединенных Штатов Америки. Возможно, и на самом деле планировал, а возможно, и нет — но пакистанцы от подобных действий не в восторге. Извольте видеть, не нравится людям, когда их земли бомбят, — не важно где, даже если эти нападения происходят в районах, где живут приграничные племена пуштунов. Пакистанцы были глубоко оскорблены вторжением в их страну и убийством Усамы бен Ладена. А пакистанские пуштуны, постоянно кочующие из Пакистана в Афганистан и наоборот, по сути, никогда не признавали линию Дюрана — проведенную британцами границу меж двумя странами; рубеж этот проходит прямо через пуштунские края.