ЦРУ. Правдивая история - читать онлайн книгу. Автор: Тим Вейнер cтр.№ 73

Американский посол постарался успокоить Белый дом. «Полагаю, что до настоящего времени наша причастность в лице Конейна все еще в пределах вероятного опровержения, – сообщил он. – Мы не должны сорвать переворот по двум причинам. Во-первых, очередное правительство вряд ли допустит столько оплошностей и столько раз споткнется, сколько это сделал существующий кабинет. Во-вторых, в конце концов, крайне неблагоразумно отбивать охоту от попытки государственного переворота… Нужно не забывать, что это единственный путь, которым народ Вьетнама может добиться смены существующего правительства».

Белый дом телеграфировал осторожные инструкции для Конейна. Выведать планы генералов, специально не поощрять их, вести себя сдержанно. Но было слишком поздно: невидимая граница между шпионажем и секретной операцией уже была нарушена. Конейн был слишком известен, чтобы работать под прикрытием. «Во Вьетнаме у меня была слишком заметная позиция», – говорил он. Все, кто был причастен к этому делу, точно знали, кто он такой и что собой представляет. Они верили, что эта высокопоставленная фигура в ЦРУ олицетворяет собой всю Америку.

Конейн встретился с генералом Доном в ночь на 24 октября и узнал, что до переворота осталось не больше десяти дней. Они снова встретились 28 октября. Дон позднее написал, что Конейн «предложил деньги и оружие, но я отказался, сказав, что пока мы нуждаемся только в храбрости и твердой вере».

Конейн осторожно сообщил, что Соединенные Штаты вообще-то выступают против покушения. Реакция генералов, по его словам, оказалась такой: «Вам не нравится? Хорошо, мы тогда пойдем своим путем… Раз вам не нравится, мы прекратим этот разговор». Он не стал их отговаривать. А если бы попытался, сказал он, «то тогда со мной прекратили бы всякие контакты».

Конейн доложил Лоджу о неизбежности государственного переворота. Посол направил Руфуса Филлипса из ЦРУ на встречу с Дьемом. Они сидели у него во дворце и беседовали о войне и политике. Потом «Дьем с недоумением взглянул на меня и говорит: «Против меня планируется переворот?»

Я посмотрел на него, и мне захотелось крикнуть, но я сдержался и говорю: «Боюсь, что так, г-н президент», – сказал Филлипс. – Больше на эту тему мы не произнесли ни слова».

Вьетнамский переворот начался 1 ноября. В Сайгоне был полдень, в Вашингтоне – полночь. Вызванный из дома посланником генерала Дона, Конейн облачился в мундир и позвонил Руфусу Филлипсу, чтобы тот присмотрел за его женой и малолетними детьми. Затем схватил револьвер и сумку, в которой находилось около 70 тысяч долларов из фондов ЦРУ, запрыгнул в свой джип и помчался по улицам Сайгона в штаб-квартиру Объединенного генерального штаба армии Южного Вьетнама. Повсюду были слышны автоматные очереди. Руководители переворота закрыли аэропорт, перерезали городские телефонные линии города, штурмовали центральный штаб полиции, захватили здание правительственной радиостанции и атаковали центры политической власти.

Конейн передал свое первое донесение вскоре после 2:00 пополудни по местному времени. Он оставался на связи с резидентурой ЦРУ через потайное переговорное устройство своего джипа; он описывал картины обстрелов, бомбардировок, сообщал о перемещениях войск и политические маневры по мере развития ситуации в столице. Резидентура передавала его донесения в Белый дом и Государственный департамент через зашифрованные каналы «от Конейна из штаб-квартиры Объединенного генерального штаба, от генералов Большого Миня и Дона и свидетельства очевидцев», – говорилось в первой телеграмме. «Генералы пытаются связаться с Дворцом по телефону, но безуспешно. Их предложение состоит в следующем: если президент немедленно уйдет в отставку, они гарантируют его безопасность и отъезд его лично и Нго Динь Нью. Если президент не примет этих условий, то через час дворец будет атакован».

Второе донесение Конейн отправил спустя час с небольшим: «Никаких переговоров с президентом. Он либо скажет «Да» или «Нет», и на этом конец». Генерал Дон и его союзники позвонили президенту Дьему незадолго до 16:00 и попросили его сдаться. Они предложили ему надежное убежище и безопасный выезд из страны. Президент отказался. Затем президент Южного Вьетнама позвонил американскому послу. «Каково отношение Соединенных Штатов?» – спросил Дьем. Лодж ответил, что понятия не имеет. «Сейчас в Вашингтоне 4:30 утра, – сказал он. – У американского правительства, возможно, пока не выработано никакой точки зрения. Затем Лодж добавил: – По моим сведениям, лица, ответственные за происходящие события, предлагают вам и вашему брату безопасный выезд за границу. Вы в курсе?»

«Нет», – солгал Дьем. Затем он сделал паузу, возможно осознав, что Лодж тоже участвует в заговоре против него. «У вас есть мой номер телефона», – сказал он, и разговор на этом закончился. Три часа спустя они с братом были переправлены на конспиративную квартиру; фактически это был дом, принадлежавший китайскому торговцу, который финансировал личную шпионскую сеть Дьема в Сайгоне. Вилла была оборудована телефонной линией, подведенной к президентскому дворцу, сохраняя иллюзию, что Дьем оставался в центре власти. Сражение продолжалось всю ночь; при штурме мятежниками президентского дворца погибло около ста вьетнамцев.

Около 6:00 утра Дьем позвонил генералу Большому Миню. Президент сказал, что готов уйти в отставку, и генерал гарантировал его безопасность. Дьем сообщил, что будет ждать в церкви Святого Франциска Ксаверия в китайском квартале Сайгона. Генерал выслал туда бронетранспортер, чтобы забрать Дьема и его брата. Он приказал, чтобы конвой возглавил его личный телохранитель, а затем поднял два пальца на правой руке. Это был сигнал: убейте обоих.

Генерал Дон приказал солдатам очистить штаб, занести туда покрытый зеленым сукном стол и стал готовиться к пресс-конференции. «Убирайтесь к черту, – сказал генерал своему другу Конейну, – мы приглашаем прессу». Конейн отправился домой, но его сразу же вызвал к себе Лодж. «Я отправился в посольство, и мне сообщили, что я должен отыскать Дьема, – вспоминал он. – К тому времени я сильно устал и был сыт происходящим по горло. Я спросил: кто отдавал такой приказ? Мне сообщили, что приказ получен от президента Соединенных Штатов».

Около 10:00 Конейн поехал в Генеральный штаб и принялся расспрашивать первого же попавшегося генерала. «Большой Минь сказал мне, что они совершили самоубийство. Я взглянул на него и спрашиваю: где? Он ответил, что в католической церкви в Чолоне, что там они и совершили самоубийство», – заявил Конейн в своих рассекреченных показаниях комитету сената, который расследовал обстоятельства этого покушения двенадцать лет спустя.

«Я думаю, что в этот момент потерял хладнокровие, – признался Конейн. Он размышлял о смертном грехе и своей вечной душе. – Я сказал Большому Миню: послушайте, вот вы – буддист, а я – католик. Если, как вы утверждаете, они совершили самоубийство в той церкви и священник вечером проводит здесь мессу, то ваша версия не выдерживает никакой критики. Я спросил, где они? Он ответил, что они в Генеральном штабе, то есть за зданием Генерального штаба. Хочу ли я их видеть? И я ответил, что нет. Он спросил: почему? А я ответил, что если случайно один человек из миллиона поверит в то, что они совершили самоубийство в церкви, а я увижу, что на самом деле они его не совершали, то тогда я навлеку на себя беду».