Русь и Орда - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 83

Только две тысячи русских воинов добрались до своих судов, а три тысячи укрепились в Ташаякском ураме, наспех соорудив ограду из возов и бревен разобранных домов. Хан Мухаммед-Эмин велел не штурмовать урам, а попытаться уговорить русских сдаться, пообещав сохранить им жизнь в случае добровольной сдачи оружия. Хан велел взятому в плен князю Дмитрию Шеину уговорить воинов сдаться, тот отказался и тотчас был казнен.

Князь Дмитрий Углицкий, судя по всему, вообще не участвовавший в сражении, бежал с семитысячным войском на судах к Нижнему Новгороду.

Удалось уйти и конному тотряду царевича Джан-Ай (Зеденая) и воеводы Киселева. Им удалось отбиться от преследовавших их татар и дойти до Мурома.

В марте 1507 г. в Москву прибыл Абдулла, посол Мухаммед-Эмина, с предложением заключить мир. Василий III согласился, поскольку в Москве опасались татарского вторжения и даже готовились к осаде, но потребовал в качестве предварительного условия для начала мирных переговоров освободить посла — дьяка Михаила Андреевича Кляпика-Еропкина. Татары пообещали освободить всех членов русского посольства сразу после заключения мира. На этих условиях и начались мирные переговоры, которые шли с 17 марта 1507 г. до середины декабря 1507 г. попеременно в Москве и в Казани. Посредническую миссию на себя приняла и мать Мухаммеда-Эмина Нурсултан. С этой целью она прибыла из Бахчисарая в Москву и прожила там три месяца. Затем Нурсултан поехала в Казань и жила там в течение года.

8 сентября 1507 г. в Москве был подписан мирный договор, по условиям которого восстанавливался status quo — «мир по старине и дружбе, как было с великим князем Иваном Васильевичем», а также все русские пленники подлежали возврату. Как уже говорилось, в 1507 г. крымские татары совершили набег на юг Московского государства. Крымский хан Мен-гли Гирей писал Василию III: «Брат мой, князь великий Иван Ямгурчей-Салтану, кроме десяти (подарков), портище соболье да 2000 белки, да 300 горностаев, не убавляя, посылывал, а нынче от тебя так не привезено. Из моих мурз и князей двадцати человекам поминка не досталось: так ты бы им прислал по сукну; а если им не пришлешь, то они скажут: шерть (присягу) с нас долой! И сильно нам станут об этому докучать: так бы нам докуки не было».

Менгли Гирей требовал беспошлинной торговли для своих купцов и писал великому князю: «Послал я своего торговца, и если товар, какой ему нужно купить, будет дорог, то я ему велел за хорошею белкою и в Казань идти. В каком месте он начнет товар мой продавать или в какой город пойдет, то ты своего доброго человека с ним пошли, чтоб на нем тамги не брали, чтоб силы и наступания ему никакого не было, потому что мои деньги все равно, что твои деньги; так вели постеречь и поберечь. От наших отцов и дедов наших ордобазарцы в Москву и в другие города хаживали, и нигде с них тамги не брали, потому что их деньги — наши деньги и брать с них тамгу значит надо мною насмехаться. Изначала наши ордобазарцы в кермосараях (гостиных дворах) не ставятся, ставятся, где хотят; и никто им о том слова не говорит».

Еще хан требовал присылки одоевской дани, как это было при Иване III. Кроме того, хан требовал и освобождения своего пасынка, бывшего казанского царя Абдул-Латыфа, находившегося в заточении, и хотел вовлечь Василия III в войну с Астраханью, с которой у Москвы ранее конфликтов не было. Несколько позже Василий III дал Абдул-Латыфу Каширу.

Однако дипломатические уступки и выплаты дани Крыму не спасли Московские земли от набегов. В марте 1515 г. хан Мухаммед Гирей [245] выступил в поход против северских городов. Вместе с татарами шло и литовское войско под командованием Андрея Немировича и Остафия Дашковича. Поход, в общем-то, был удачным, союзники увели много пленных, хотя и не смогли захватить ни Чернигов, ни Стародуб, ни Новгород-Северский. В июне 1516 г. царевич Богатырь «пришел на великого князя украину на Рязанскую и на Мещерскую», взял много добычи и пленных. Осенью того же года на Мещеру совершил набег Айдешка мурза. Расположенные у самой границы Мещерские земли постоянно привлекали внимание крымских татар.

20 июля 1517 г. сын Ахмата царевич Али, Геммет Гирей и царевич Озибяк выступили из Крыма. В этом походе принял участие и калга Богатырь-царевич, и Ахмат Гирей. Последний пытался направить поход на Великое княжество Литовское, но встретил сопротивление Богатыря, который хотел идти на Русь. Богатырь силой принудил («иных князей, которые не послушали, начал стрелять») принять свое предложение. В результате этих разногласий часть войска под предводительством царевича Али вернулась в Крым. Но четыре мурзы во главе двадцатитысячного войска «без царева ведома» двинулись на Русь в районе Тулы. Их постигла неудача, а крымский хан Мухаммед Гирей позднее подчеркивал свою непричастность к набегу 1517 г.

Лазутчики заранее оповестили Москву о походе крымцев, и навстречу им вышло войско во главе с большими воеводами князьями Василием Одоевским и Иваном Воротынским и другими. Русские войска перешли Оку и ушли далеко на юг. Передовые отряды Ивана Тутыхина и князей Волконских неожиданно нападали на татар, отбивали у них захваченное имущество и освобождали пленных.

Узнав о приближении основного московского войска, крым-цы повернули восвояси, но до родных кочевий из 20 тысяч добралось только 5, «да и те пешие и нагие». Случилось так потому, что «пешие люди украинные» зашли «наперед им» и «им дороги засекли, и многих татар побили». Совместные действия великокняжеских войск и местных крестьян дали результаты. «А спереди люди от воевод, подоспев, конные начали татар топтать, и по бродам и по дорогам их бить, а пешие люди украинные по лесам их били». Полностью отбили пленных, «много татар побили на Глутне, и по селам, и по крепостям, и на бродах… а иные многие татары в реках потонули, а иных живых поймали».

В феврале 1512 г. в Москве был подписан «вечный мир» («доколе бог даст») между Москвой и Казанью. От имени казанского правительства договор подписал Шах-Хусейн Ссит. Василий III обязывался: возобновить выплату «джирской дани»; вернуть исконно булгарские земли, захваченные Московским государством с помощью Золотой Орды: от рек Суры и Ветлуги до Нижнего Новгорода, то есть восточную часть Мещерской земли.

В ходе переговоров по этим проблемам большую роль сыграли боярин Иван Андреевич Челядин и мать Мухаммед-Эмина Нурсултан, которая в 1510–1512 гг. совершала длительные поездки из Крыма в Москву, где прожила 7 месяцев, и в Казань, прожив там 9 месяцев.

Казанское правительство обязалось не сажать на ханский престол никого без согласия великого князя, а также освободить всех русских пленных.

В 1516 г. казанский хан Мухаммед-Эмин тяжело заболел, и вопрос о его преемнике встал особо остро. У Мухаммеда-Эмина был четырнадцатилетний сын Мухаммедьяр (Мохам-медьяр), но в 1515 г. хан был вынужден отправить его в Персию. Возможность перехода власти от отца к сыну не устраивала эмира Юсуфа. Он надеялся вернуть на престол Абдул-Латыфа и для решения этой задачи направил в Москву посольство в составе Шах-Хусейн Сеита, князя Шах-Юсуфа и бахши Бузека. Посланники просили Василия III вернуть Абдул-Латыфа из ссылки и дать согласие на то, чтобы он стал казанским ханом. В ответ на это великий князь потребовал от казанцев, чтобы они «дали письменную присягу в неизбрании никого на престол без ведома великого князя». На самом же деле Василий III не желал видеть Абдул-Латыфа на казанском трое и просто тянул время.