1612. Все было не так! - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Винтер cтр.№ 56

Короче говоря, в 1613 г. в прочность нового, романовского царствования еще не верилось. Поэтому, продолжает Маржарет, «чтобы разрушить происки и замыслы, которые всегда вынашивали паписты с целью стать твердой ногой в России посредством королей Польши… (выделено мною; по мнению Маржарета, кстати, этой же цели была посвящена еще тридцать лет назад и миссия Антония Поссевина в Москву. – Д.В.) в надежде при помощи заключения секретных соглашений присоединить со временем все его (Московского царства. – Д.В.) земли к лону этой матери блуда (католической церкви. – Д.В.)», Маржарет предлагает набрать три-четыре тысячи солдат под командой генерала, «подходящего для такого дела», и, захватив землю в Архангельске, «стать хозяином земель до Вологды или Ярославля». Он утверждает, что измученное Смутой население встретит эти войска с радостью [642] , и на тот момент имелись серьезные основания для таких надежд.

План захвата Архангельска еще с 1611 г. вынашивали и французы, бывшие на шведской службе. Но этот план был сорван позицией Нидерландов, в то время морской державы № 1. Так, некто Мунсур-Лавилль (неясно, о ком из братьев Лавиллей, которых звали Пьер и Бар, идет речь) предлагал «…идти на караблях к Архангилскому городу и къ… морю воевати… И тот боярин Оддреян Флориан и Лит (голландец. – Д.В.)… то дело обвестил Голанские земли державцам (т. е. правителям Нидерландов. – Д.В.), и державцы по ево извету… наказали… чтоб у того Мунсур Лавила не наймовались никакие служилые люди, ни карабли, и тем у нево то умышление помешалось (орфография оригинала. – Д.В.)» [643] .

Что касается Пьера де Лавилля, то он во главе шведского отряда оборонял Ладогу от войск Семибоярщины, но по причине малочисленности войска не смог ее отстоять [644] .

Материальное положение центра истерзанной страны уже и к лету 1611 г. было ужасно. Еще хуже стало зимой. Лишившись жилищ, многие русские замерзали на полях и дорогах. Те из них, кто был боеспособен, пополняли партизанские отряды («шишей», как называли их поляки). Описание внешнего вида тех, кто спасался от польских бесчинств, например, в Троице-Сергиевой лавре, и сегодня нельзя читать без содрогания: «нагие, босые, измученные», некоторые были все «испечены огнем», «у иных» вырваны на голове волосы; множество калек валялось по дорогам, «у иных» вырезаны полосы кожи на спине, у других отсечены руки и ноги, у кого были следы ожогов на теле от раскаленных камней… [645]

Апофеозом унижения России стало то, что состоялось 29 октября 1611 г. в Кракове. Это было нечто похожее на римский триумф, во время которого прошли войска-победители под предводительством гетмана Жолкевского (последнего участники действа сравнивали с римскими героями), а затем, правда, не провели в цепях, как было принято в Риме, а провезли в открытой королевской карете Василия Шуйского и его братьев и смоленского воеводу М.Б. Шеина [646] .

Наконец фактически полностью распалось и Первое ополчение, когда его посланцев в Пскове уговорили признать Лжедмитрия III, то есть Матюшку-Сидорку. 2 марта 1612 г. казачий круг Первого ополчения провозгласил его царем. При этом не обошлось без принуждения: когда же бывшие под Москвой дворяне, сообщает «Новый летописец»: «…не захотели креста тому вору целовати… они же (казаки. – Д.В.) их хотяху побити и силою иных ко кресту приводиша, а иные из-под Москвы утекоша» [647] . Заруцкий и Трубецкой (по некоторым сведениям, и сама Марина Мнишек) поневоле вынуждены были подчиниться. По другой версии, выдвигаемой Л.Е. Морозовой, Дм. Трубецкой присягнул новому Самозванцу, так как Марина Мнишек и ее сын имели в народе слишком маленький авторитет (неужели меньше Матюшки-Сидорки? – Д.В.) [648] . Признали нового Самозванца также города Арзамас и Алатырь [649] .

Завоевание Сибири Ермаком считается единственным успехом второй половины правления Ивана Грозного, однако и тут все не так просто. На самом деле присоединение Сибири началось в первый, «либеральный» период царствования Ивана Грозного, когда сибирский хан Едигер в 1555 г. добровольно признал себя вассалом России [650] . В 1563 г. представитель правившей в то время в Средней Азии династии Шейбанидов Кучум вступает в Сибирское ханство, свергает с престола Едигера и сам становится ханом. Однако он не решился сразу порвать с Москвой и, взойдя на ханский престол, тут же подтвердил свой вассалитет по отношению к России, что, впрочем, не помешало ему тут же признать себя и вассалом бухарского хана Абдуллы [651] .

Однако по мере того, как правительство Ивана Грозного увязало в Ливонской и Крымской войнах, Кучум, наконец, решился на войну. В 1571 г. он в последний раз послал в Москву ясак (вероятно, до того, как узнал о сожжении столицы России войсками Крымского хана) [652] , а в 1573 г. его сын Маметкул по приказу отца перебил русское посольство к казахам [653] . Это означало войну. Во второй половине 1570-х гг. конные отряды Кучума и его вассалов – мансийских князьков, вторгаются в земли Перми Великой, сжигая и опустошая городки и крепости, убивая и уводя в плен как русских людей, так и местное население. Царь, занятый другими войнами, прислал только грамоту о том, что фактически владевшие Пермским краем купцы Строгановы получают право перейти за Урал, строить там крепости и т. д. [654]

Строгановы, убедившись, что на государство надежды мало, пригласили атамана волжских казаков Ермака. Тот прибыл на Каму, получил задание разгромить Сибирское ханство и средства на его осуществление и 1 сентября 1582 г. отправился в поход. Ермак быстро разбил войско Кучума и уже 26 октября занял его столицу Искер.

Но после того, как Иван Грозный прислал на помощь Ермаку воеводу князя С. Болховского с отрядом стрельцов, счастье стало изменять завоевателю Сибири. В войске Ермака сделался (зимой 1583–1584 гг.) недостаток съестных припасов, распространились болезни. Воевода Болховский тоже умер [655] . Таким образом, поздний Иван Грозный и тут превратился в некоего «анти-Мидаса», губившего все, к чему прикасался. Наконец, в августе 1585 г. Кучуму удалось обманом заманить дружину Ермака в устье р. Вагай, напасть врасплох и почти всю перебить. Погиб и сам Ермак – по преданию, его потянул на дно панцирь, подаренный Иваном Грозным.