Загадка XIV века - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Такман cтр.№ 80

Урбан намеревался сделать это после установления собственной власти над церковью Святого Петра. Горячее желание верующих вернуться в Рим было отражением их мечты очистить церковь. Если папа разделял это чувство, то он сознавал также, что возвращение — единственное средство управления курией, и понимал необходимость покончить с тем, что остальная Европа рассматривала как подчинение французам. Было ясно, что чем дольше папство остается в Авиньоне, тем слабее будет его авторитет и тем меньше престиж в Италии и Англии. Несмотря на решительные возражения кардиналов и сопротивление короля Франции, Урбан вознамерился вернуться.

В Италии Бернабо был не единственным врагом священников. Франческо Орделаффи, деспот Италии, так ответил на отлучение от церкви: по его распоряжению на базарной площади сожгли набитые соломой чучела кардиналов. Даже Флоренция, хотя и вступавшая время от времени в союз с папством из необходимости противостоять Милану, настроена была антиклерикально и соответственно относилась к папе. Флорентийский хронист Франко Саккетти оправдал Орделаффи, покалечившего священника, по причине того, что совершил он это не из алчности и было бы неплохо для общества, если бы со всеми священниками поступали подобным образом.

В Англии говорили: «Папа римский, может, и француз, зато Иисус англичанин». Англичане все с большей неприязнью относились к тому, что папа назначал иностранцев в английские приходы, в результате чего английские деньги убегали за рубеж. Желая независимости, англичане, сами того не сознавая, уже двигались к созданию англиканской церкви.

В апреле 1367 года Урбан начал великое переселение и отплыл из Марселя под вой кардиналов, которые, как говорят, кричали вслед: «Подлый папа! Безбожный брат! Куда он тащит своих сыновей?» — словно бы Урбан увозил их в ссылку, а не наоборот. Кардиналы не желали оставлять роскошь Авиньона и менять ее на ненадежный и разрушенный Рим, и потому поначалу всего пятеро человек отправились вместе с папой. Большая часть огромной административной структуры осталась в Авиньоне.

Первой остановкой Урбана был Ливорно, где папу вышел встречать Джованни Аньелло, «одиозный и властный» правитель, дож Пизы; сопровождал его сэр Джон Хоквуд и тысяча вооруженных солдат в блестящих доспехах. Увидев их, папа задрожал от страха и отказался сойти с корабля, посчитав это неблагоприятным знаком для возвращения в Вечный город.

Над возвращением папства в Рим витал злобный дух XIV столетия. Святой отец вступил в главный город христиан, к тому времени сильно разрушенный, только после того как собрал значительную армию и огромную свиту из итальянских аристократов. Рим зависел от бизнеса папского двора. В отличие от Флоренции или Венеции, торговля, на которую город мог бы опереться, шла ни шатко ни валко. В отсутствие папы город впал в нищету и хаос, население сократилось. До «Черной смерти» в городе проживали пятьдесят тысяч человек, а теперь осталось лишь двадцать тысяч. Классические памятники были разрушены землетрясениями или небрежением, да и вандалы постарались — расхитили камни; в покинутых церквях держали скот; на замусоренных улицах стояли зловонные лужи. Поэтов, таких как Данте и Петрарка, в Риме не было, не было и «непобедимого ученого», подобного Оккаму, не было университета, такого как в Париже и Болонье, не было процветающих мастерских художников и скульпторов. В Риме была одна известная святая, Бригитта Шведская, добрая ко всем, но при этом страстно разоблачавшая продажность церковной иерархии.

Когда в 1368 году в Ломбардию явился император для заключения союза с папой против Висконти, в том усмотрели доброе предзнаменование. Однако ничего из этих усилий не вышло: вражда и соперничество возобновились. В 1369 году старинная мечта объединения с Восточной церковью казалась почти достижимой: в это время император Византии Иоанн V Палеолог приехал к Урбану в Рим, и в соборе Святого Петра состоялась величественная церемония. Иоанн надеялся получить от Запада помощь против турок в обмен на воссоединение с Римской церковью, однако надежды не оправдались: церкви не смогли договориться о правилах культа.

Напуганный новыми мятежами в Папской области и скоплением отрядов Бернабо в Тоскане, Урбан, потеряв надежду, тайком вернулся в Авиньон. Бригитта Шведская в опустевшем Риме предрекла Урбану раннюю смерть за то, что папа предал мать церквей. Через два месяца, как и король Иоанн, он скончался от неизвестной болезни. Причиной тому, возможно, было отчаяние.

При выборах преемника кардиналы решили поставить на чистокровного француза из старинной баронской семьи, бывшего кардинала Пьера Роже де Бофора. Став папой, он назвался Григорием XI. Это был набожный и скромный священник сорока одного года, его подтачивала болезнь, и он мучился от болей; считалось, что у него не хватит сил на то, чтобы справиться с опасностями, подстерегавшими в Риме. Он приходился племянником великолепному Клименту VI, сделавшему Пьера кардиналом в девятнадцать лет. У нынешнего папы не было ни властных манер дяди, ни его авторитета, ни силы характера. Кардиналы, однако, не учли преображающего эффекта верховной власти.

Как только Григорий воссел на престол, он, как и его предшественник, ощутил желание переехать в Рим. К тому, чтобы уехать из Авиньона, призывала и религиозная, и политическая необходимость — возвращение папства на исконное место. Григорию, человеку нерешительному по природе, лучше было бы вести спокойную жизнь, однако, став понтификом, он задумался о своей миссии. И все же в Италию он переехать не мог из-за угрозы, которую представлял папскому государству Висконти. Объявив войну Милану, Урбан организовал с этой целью Папскую лигу, которую Григорий и унаследовал. В 1371 году Бернабо захватил новые феоды Ватикана, поэтому необходимо было действовать.

В том же году в Пьемонт вошел «зеленый граф» — Амадей Савойский. Он собирался начать войну против одного из своих вассалов в том месте, где его земля граничила с Ломбардией. Сопровождал Амадея кузен, Ангерран де Куси, которого граф Савойский назначил наместником Пьемонта.

Зимой 1371–1372 годов Ангерран, вместе с сотней всадников, перешел через заснеженные Альпы; случилось это где-то между ноябрем и мартом. В XX веке невозможно перейти через Альпы зимой, тогда как в Средние века путешественники, с помощью горцев из Савойи, переходили через эти горы в любое время года. В отличие от своих довольно изнеженных потомков, люди средневековья меньше опасались потенциальных рисков. Монахи из местных монастырских гостиниц и деревенские жители, освобожденные от налогов за службу, следили за тем, чтобы тропы были помечены, и натягивали веревки вдоль горных хребтов. Они проводили груженых мулов и тащили путешественников на ramasse — грубом матраце, сплетенном из веток и связанном веревкой. Путешественники надевали специальные очки, шапки и капюшоны — похожие на маски, они закрывали лицо. В ноябре видели, как кардинальский обоз из 120 лошадей совершал подобный переход: лошади жмурили глаза от летящего в морду колючего снега. Весной проводники убирали тела путешественников, не справившихся с метелью или не успевших до наступления ночи к горной гостинице.

Графы Савойи осуществляли успешный контроль за альпийскими тропами. «Зеленый граф» Амадей VI был предприимчивым человеком с твердым характером, его отец и бабушка де Куси с материнской стороны были братом и сестрой. Представитель семнадцатого поколения династии, шурин королевы Франции, основатель двух рыцарских орденов, предводитель крестового похода, изгнавшего в 1365 году турок из Галлиполи и восстановивший на троне императора Византии, Амадей презирал наемников, считал их «негодяями» и «ничтожествами», но тем не менее брал на службу. При случае он не гнушался подкупать их, и они разрывали предыдущие контракты. Для операции против маркиза Салюццо в 1371 году он нанял ужасного и грубого Анакино Баумгартена вместе с его германо-венгерским отрядом, состоявшим из 1200 копий, 300 стрелков и 600 разбойников [briganti].