Первый блицкриг, август 1914 - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Такман cтр.№ 136

Без Жоффра союзные силы не смогли бы выдержать удара германских армий. Именно его несокрушимая уверенность предотвратила превращение французской армии в бесформенную, деморализованную массу. Более блестящий, более инициативный и оригинально мыслящий командующий, возможно, не сделал бы крупных ошибок на начальном этапе войны, однако после понесенного поражения Жоффр дал Франции то, в чем она так остро нуждалась. Трудно представить другого человека на его месте, который смог бы остановить отступление французских армий и снова вдохнуть в них надежду на победу. Однако, когда наступил критический момент, один Жоффр ничего бы не сделал. Операция, которую он планировал начать с рубежей на Сене, возможно, опоздала. И лишь благодаря Галлиени, решившему немедленно использовать удобный случай, французская армия предприняла контрнаступление в сжатые сроки. Галлиени, в свою очередь, опирался на мощную поддержку Франше д'Эспери. Успеху на Марне способствовал и Ланрезак, отстраненный от командования, который не только избавил Францию от просчетов «плана-17», но и способствовал ее быстрейшему возрождению. По иронии судьбы его действия под Шарлеруа и последующее смещение с поста командующего армией — вместо него был назначен Франше д'Эспери — были необходимы для того, чтобы контрнаступление состоялось. Но только Жоффр, никогда не поддающийся панике, смог направить армию в бой.

«Если бы у нас его не было в 1914 году, — сказал Фош, его преемник, — я не знаю, что бы с нами случилось».

С тех пор эта битва неразрывно связана с парижскими такси. Сотни такси находились на службе военного губернатора Парижа. Генерал Клержери высчитал, что, если каждый автомобиль с пятью солдатами совершит два шестидесятикилометровых рейса до Урк и обратно, то на фронт, где положение теперь резко обострилось, можно будет быстро перебросить около шести тысяч солдат. В час дня был отдан приказ, переброска войск началась в шесть часов вечера. Полицейские сообщали о приказе шоферам прямо на улицах. Водители с энтузиазмом подчинялись и, предлагая своим пассажирам освободить машины, гордо заявляли, что им «нужно ехать на фронт». Заправившись бензином, они прибывали на место сбора, где через некоторое время выстроились в идеальном порядке все шестьсот автомобилей. Приехавший туда Галлиени был восхищен. Заполненные солдатами такси, грузовики, автобусы и другие экипажи с наступлением темноты вереницей двинулись к фронту. Это был последний рыцарский поход старого Мира, которым закончилась романтика войны.

Союзники не одержали полной победы на Марне, но германские армии отступили к реке Эна. Потом началась борьба за порты на побережье Ла-Манша, затем пал Антверпен и развернулись бои под Ипром, где офицеры и солдаты английского экспедиционного корпуса дали решительный отпор противнику, сражаясь насмерть, и остановили немцев во Фландрии. Не Монс или Марна, а Ипр стал символом доблести и могилой англичан. Здесь полегло четыре пятых всего экспедиционного корпуса. Пришла зима и вместе с ней страшный период позиционной войны. Западный фронт, как гангренозная рана, растянулся на огромной территории от Ла-Манша до Швейцарии своими залитыми грязью траншеями, миллионами убитых, войной на истощение — безумием, длившимся четыре года.

План Шлиффена провалился, однако немцы оккупировали Бельгию и Северную Францию вплоть до Эны.

Клемансо из месяца в месяц, из года в год непрестанно твердил читателям: «Господа, немцы все еще в Нуайоне».

Из-за ошибки «плана-17» немцы вклинились слишком далеко, французы не смогли, даже перегруппировав силы, выбить их оттуда, им удалось лишь остановить врага.

За то, чтобы не пустить его дальше, пришлось заплатить страшную цену жизнями мужского населения страны, и 1914–1918 годы повлияли на возникновение войны 1940 года. Ошибку «плана-17» исправить уже никогда не удалось. Провал этого плана, как и идеи Шлиффена, оказался роковым и привел к тупику на западном фронте. Каждый день уносил пять тысяч, а иногда пятьдесят тысяч человеческих жизней, пожирал запасы, технику, деньги. Все это предрешило исход военных операций на дальних рубежах, как например в Дарданеллах, что в ином случае могло бы привести к скорейшему окончанию войны. После неудач первого месяца воюющие стороны очутились в тупике, определившем вид будущих боев, а также условия мира, суть послевоенного периода и характер Второй Мировой войны.

Люди не в состоянии вести такую колоссальную и мучительную войну без веры в ее окончание, без надежды на лучшее будущее, на то, что будут заложены основы нового мира. Как мираж Парижа поддерживал силы солдат Клюка на марше, видение этого лучшего мира озаряло голые, изрытые снарядами, когда-то зеленые поля и безобразные обрубки тополей, которые еще недавно украшала густая и красивая крона.

Наступления, похожие на бойню, когда сотни и тысячи людей гибли, чтобы захватить десяток метров чужой территории, сменив одну траншею с болотной грязью на другую, оскорбляли здравый смысл и достоинство человека. Каждую осень говорили, что этот ужас кончится к зиме, но наступала весна, а войне по-прежнему не было видно конца; армии и народы сражались лишь с одной надеждой — человечество извлечет из всего этого хороший урок.

Война наконец кончилась, последствия ее были многообразны и бесчисленны, но над всем преобладало одно: разочарование.

«У нашего поколения не осталось великих слов», — обращался Д. Лоуренс к современникам.

Эмиль Верхарн говорил с болью о «человеке, которым я был…» Он-то прекрасно знал смысл великих слов и светлых идеалов, ушедших навсегда вместе с 1914 годом.

После Марны война разрасталась вглубь и вширь, втягивая в катастрофу народы всего земного шара [80] , сталкивая их в мировом конфликте, который не в силах был разрешить никакой мирный договор. Сражение под Марной явилось одной из решающих битв в истории человечества не потому, что оно явилось предвестником поражения Германии или победы союзников. Марна показала, что война кончится не сразу, а будет продолжаться еще очень долго.

«Назад дороги нет», — заявил Жоффр солдатам накануне боя.

Но и после него не было пути назад. Страны оказались в западне, созданной ими самими в течение первых ничего не решивших тридцати дней военных действий, в западне, откуда не было и не могло быть выхода.

(Эскалация Сараевского кризиса, определение позиции Италии, вступление Турции в войну)