Сталинская война на уничтожение - читать онлайн книгу. Автор: Иоахим Гофман cтр.№ 70

Страница

Аналогично начальник штаба 21-й армии, репрессированный позднее генерал-майор Гордов и комиссар штаба, бригадный комиссар Погодин в приказе от 8 августа 1941 г., доведенном также до сведения военного прокурора и начальника особого отдела НКВД 21-й армии, еще раз настойчиво внушали частям о мнимом «запрете правительства» «грубо обращаться с пленными и отнимать у них личное имущество», идет ли речь о «золотых часах» или о «носовых платках» — более чем наивное представление об обычной практике солдат Красной Армии. «Позорящие» Красную Армию мародерские бесчинства надлежало прекратить немедленно. Политический мотив звучал (возможно, уже менее отчетливо) и в других приказах — так, когда командир 6-го стрелкового корпуса генерал-майор Алексеев, военный комиссар, бригадный комиссар Шаликов и начальник штаба полковник Еремин 23 июля 1941 г. объявляли, что командные структуры не могут получить данных о положении врага, «поскольку многие части корпуса до сих пор расстреливали пленных». Начальнику отдела политической пропаганды 159-й стрелковой дивизии батальонному комиссару Севастьянову и начальнику особого отдела Рахуву за «возмутительный случай» самовольного расстрела как-никак был объявлен выговор. Одновременно командирам дивизий и других частей корпуса пригрозили, что ответственные за нарушение международных норм будут впредь «строжайшим образом» привлекаться к ответственности. И еще 2 декабря 1941 г. начальник штаба Приморской армии в Севастополе приказом № 0086 обратился против распространенной практики «уничтожения» военнопленных без предварительного допроса. Он тоже усматривал в «многократно практикуемом методе расстрела пленных уже при задержании отпугивающее средство для врага, которое затем удерживает его от сдачи».

Приказы такого рода восходили к той стадии войны, когда старый лозунг коммунистической классовой борьбы «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» еще продолжал для проформы сохраняться. Этот лозунг, как теперь говорилось, частично приводил к «неуверенности» и «дезориентации определенного слоя военнослужащих армии». Отныне, когда, как открыто признавалось, нужно было «уничтожать всех фашистских извергов», оказалось целесообразно заменить пролетарский лозунг другим программным лозунгом. 10 декабря 1941 г. начальник Главного политического управления Красной Армии армейский комиссар 1-го ранга Мехлис директивой № 278 распорядился устранить лозунг «Пролетарии всех стран…» и помещать отныне во главе всех изданий политорганов, от армейской газеты «Красная звезда» до последней листовки, ясно видимый лозунг «Смерть немецким оккупантам!», который должен был теперь служить неизменным руководящим принципом для всей Красной Армии и восприниматься в этом смысле дословно.

Если отныне и в политической пропаганде «национальный» принцип уничтожения занял место интернационального классового принципа, еще — по крайней мере, формально — не забытого до сих пор, то это объяснялось тем, что Сталин в своем докладе по случаю 24-й годовщины Октябрьской революции 6 ноября 1941 г. в Москве официально призвал к истребительной войне против немцев. «Что ж, — воззвал он на торжественном заседании Московского Совета к представителям партийных и общественных организаций, — если немцы хотят иметь истребительную войну, они ее получат. (Бурные, продолжительные аплодисменты). Отныне наша задача, задача народов СССР, задача бойцов, командиров и политработников нашей армии и нашего флота будет состоять в том, чтобы истребить всех немцев до единого, пробравшихся на территорию нашей Родины в качестве ее оккупантов. (Бурные аплодисменты, возгласы: «Правильно!», крики «Ура!»). Никакой пощады немецким оккупантам! Смерть немецким оккупантам! (Бурные аплодисменты)… Но, чтобы осуществить эти цели, нужно… истребить всех немецких оккупантов до единого… (Бурные, продолжительные аплодисменты).»

Желание Сталина являлось, разумеется, приказом, и оно было буквально в этом смысле воспринято советской военной пропагандой и всюду распространено в Красной Армии по испытанным правилам политагитации. В какой форме теперь смог дать волю своему инстинкту ненависти особенно Эренбург, уже было изложено в другом месте. Он с готовностью воспринял призыв Сталина, во все новых вариациях взывая к убийству всех немецких солдат без исключения. «Мы зароем в нашу землю… пять миллионов (трупов)», — послышалось от него 2 декабря 1941 г. «Теперь мы решили перебить всех немцев, которые ворвались в нашу страну…, — воззвал он к солдатам Красной Армии 3 декабря 1941 г. — Мы попросту хотим их уничтожить. Это гуманная миссия, она выпала на долю нашего народа. Мы продолжаем дело Пастера, который открыл сыворотку против бешенства. Мы продолжаем дело всех ученых, нашедших способы уничтожения смертоносных микробов.» «Их нужно загнать в землю. Их нужно уничтожить. Одного за другим,» — писал он 22 декабря 1941 г. 20 февраля 1942 г. было сказано: «Тебе поручено убить их — отправь их под землю», и 13 марта 1942 г. вновь: «Вы должны истребить немцев с лица земли».

Как видно из бумаг, найденных у одного убитого красноармейца, призывы Эренбурга в 1942 г. действительно давно уже стали в Красной Армии общим местом. Так, этот красноармеец имел при себе рукопись «Тема доклада для политруков», в основе которой лежали уже процитированные слова Эренбурга: «Если ты убил одного немца, убей другого, третьего… Убей немца! — это просит старуха мать. Убей немца! — это молит тебя дитя. Убей немца! — это кричит родная земля… Не пропусти. Убей…» «Уничтожим фашистских извергов до последнего, — совершенно в том же духе говорилось и в передовой статье ежедневной армейской газеты «Ленинский путь» от 30 ноября 1941 г. — Каждый из нас должен с честью выполнять приказ товарища Сталина и уничтожать всех немецких оккупантов до единого. Убить десять, двадцать, сто фашистских негодяев — это требуется сейчас от каждого бойца, офицера и политработника.» С декларациями Эренбурга и Главного политуправления во всех отношениях совпадали во мнении высокие командные структуры Красной Армии.

Приказ командующего Западным фронтом генерала армии Жукова, изданный совместно с членом Военного совета, заместителем председателя Совета Народных Комиссаров СССР Булганиным 14 декабря 1941 г., содержит, например, такие формулировки: «Ни один гитлеровский бандит, вторгшийся в нашу страну, не должен уйти живым. Наш священный долг состоит в том, чтобы жестоко мстить… и уничтожить всех немецких оккупантов до единого». Военный совет Ленинградского фронта 1 января 1942 г. призвал население в немецком тылу не дать никуда уйти «кроме как в землю, в могилу» солдатам противника, которые названы «гитлеровскими собаками», «фашистскими людоедами».6 Мол, в этой «беспощадной истребительной войне» годится любое средство: «ружье, граната, топор, коса, лом». Генерал-майор Федюнинский, командующий 54-й армией, члены Военного совета бригадный комиссар Сычев и бригадный комиссар Бумагин, а также начальник штаба генерал-майор Сухомлин потребовали в «приказе частям 54-й армии» по случаю Нового 1942 года «уничтожить немецкое двуногое зверье на подступах к великому городу Ленинграду», а в еще одном приказе, на сей раз совместно с членом Военного совета бригадным комиссаром Холостовым и начальником штаба генерал-майором Березинским, — «уничтожить всех фашистских бандитов до единого». Сталинский лозунг от 6 ноября 1941 г. был и девизом генерал-полковника Еременко, назначенного 30 декабря 1941 г. командующим 4-й ударной армией. «Призываю всех военнослужащих армии, — говорится в приказе частям 4-й ударной армии по случаю принятия командования, который Еременко издал совместно с членом Военного совета бригадным комиссаром Рудаковым и начальником штаба генерал-майором Курасовым, — с честью выполнить приказы великого вождя и полководца товарища Сталина и уничтожить и истребить всех оккупантов до единого.»

Страница