Чингисхан. Империя серебра - читать онлайн книгу. Автор: Конн Иггульден cтр.№ 106

Король изо всех сил пытался взять себя в руки, сохранять спокойствие. Вокруг царит сумятица? Ну, так надо выровнять позиции, по-новому овладеть территорией, отстоять лагерь, а для этого необходимо правильно выстроить людей в его пределах. Тогда можно будет примерно оценить потери, а то и начать контратаку. Бела провопил приказы посыльным, и те помчались в людскую сутолоку, надрывно крича всем, кто мог услышать: «Отстроиться! Держать стены!» Если это сделать, то еще можно будет уберечься от поражения. Его офицеры из хаоса восстановят порядок, и тумены удастся отбросить назад.

Рыцари под командованием Йозефа Ландау его расслышали — выстроились литым клином и ударили по лагерю встречно. Монголы уже влезли на стены, и на территорию градом сыпались жужжащие стрелы. В этой давке даже не было нужды целиться. В такое количество потерь Беле с трудом верилось, но рыцари рубились как одержимые, зная не хуже него, что стены для них — единственное спасение. С сотней тяжелых рыцарей неистовствовал гигант Тюринген, хорошо различимый за счет роста, бородищи и огромного двуручного меча.

Свое гордое звание и предназначение железные латники оправдывали сполна. Ландау с фон Тюрингеном взяли ворвавшихся в лагерь монголов в клещи и постепенно оттесняли обратно к стенным брешам. Бились они с праведным гневом, и теперь уже у монголов не было места, чтобы сновать и увертываться под их мечами. Бела смотрел и восторженно молился, молился и восторженно смотрел, как тевтонцы наглухо загораживают одну из брешей своими конями, держа щиты под стрелами, которые все еще хлестали извне. Но вот Йозефа Ландау чем-то ударило. Его голова бессмысленно качнулась, а конь прянул в сторону. С минуту ливонец еще держался, но затем, раскинув руки, пал вниз, в утоптанную грязь. Из-под шейных пластин доспеха струилась кровь, хотя раны видно не было. Судя по всему, он медленно задыхался в своей броне, а его тело уже огибали и переступали бегущие.

Те, кто без коней, подхватывали и, поднатужившись, укладывали опавшие мешки, отстраивая стены заново со всей возможной быстротой. Монголы, видимо, получив очередной приказ, снова нагрянули волной, подскакивая на своих лошадях вплотную к стенам и перепрыгивая через них. Вниз они по большей части приземлялись на четвереньках, и их тут же приканчивали в основном те же полковые стрелки, что давеча обстреливали мост. Бела вздохнул свободнее: угроза неминуемого разгрома вроде как отступала. Стены худо-бедно подлатали, враги теперь бесновались снаружи. Они, кстати, тоже понесли существенные потери, хотя и несопоставимые с потерями короля. Хвала Господу, что лагерь выстроен обширный и в нем может укрыться большинство войска.

Король Бела озирал груды мертвых тел и лошадей, что образовали внутри лагеря чуть ли не вторую стену. Все они были утыканы стрелами, кое-где еще наблюдалось шевеление. Солнце успело взойти высоко. Это сколько же времени миновало с начала вражеского приступа? Представить сложно.

С высоты своего коня Бела видел, что монголы все еще теснятся возле стен. Между тем в лагере имелись всего одни ворота, и король на случай очередной вражеской атаки незамедлительно послал туда лучников. Он смотрел, как фон Тюринген выстраивает там в колонну рыцарей. Вон они уже опустили забрала и подготовили копья. По крику фон Тюрингена ворота распахнулись. Почти шесть сотен железных всадников дали шпоры своим коням и вихрем вынеслись наружу. Неизвестно, посчастливится ли им вернуться.

Беле достало прозорливости выставить лучников на все стены, причем с полными колчанами. По всему периметру защелкали луки. От утробных воплей снаружи сердце взволнованно билось. Тевтонцы свое дело знали: сквозь монголов они прожимались, используя напор и скорость. Сказывалась и мускульная масса коней: они таранили гривастых монгольских лошадок, а рыцари в это время с натужным рявканьем срубали их седоков. Сеча вокруг стен шла нешуточная. Надо сказать, что вместе с волнением Белу пронизывал и страх, сдерживать который становилось все трудней. Внутри лагеря заваруха стояла такая, что толком и не поймешь, кто кого, но оказывается, что изрядную часть королевского войска побили еще сонной.

Едва Тюринген снаружи начал бросок, как крики и гиканье монголов мгновенно осеклись. По спине Белы пробежал холодок. В случае чего из этого места ему не уйти. Он здесь заперт и погибнет вместе со всеми.

Минула, казалось, вечность, прежде чем тевтонский магистр влетел сквозь ворота обратно. Сиятельная колонна из шестисот рыцарей теперь убавилась в лучшем случае до сотни, а то и более того. Те, кто возвратился, были окровавлены и измяты. Многие едва держались в седле, а из их доспехов торчали стрелы. Венгерские конники смотрели на тевтонцев с благоговением. Многие спешивались, чтобы помочь рыцарям слезть с седла. Бородища фон Тюрингена была ржавой от чужой крови. Выглядел он как какое-нибудь темное божество. Пронзительно-синие глаза, полоснувшие по королю венгров, были наполнены яростью.

Беле стало нехорошо. На тевтонского льва он взирал с беспомощностью затравленной лани. Тесня толпу конем, Конрад фон Тюринген мрачно проехал мимо.

Бату, отдуваясь, скакал к Субэдэю. Орлок стоял возле своей лошади и с невысокого гребня, что тянулся через поле боя, наблюдал за битвой, начатой по его приказанию. Бату ожидал, что Субэдэй будет разъярен тем, как прошла атака, но тот неожиданно встретил его улыбкой. Темник отколупнул от щеки присохший комочек глины и неуверенно улыбнулся в ответ.

— Те рыцари — внушительная сила, — промолвил он.

Субэдэй кивнул. Ему самому приглянулся тот великан, что расшвыривал его нукеров. Из-за близости к стене монгольские воины оказались чересчур скучены и во время броска латников не могли маневрировать. Но и без того внезапность атаки действовала ошеломляюще своей спаянностью и жестокостью. Латники прорубали через его воинов проход, как неистовые мясники, мгновенно смыкая свои ряды в тех местах, где кого-то из них вырывала из строя монгольская стрела. Каждый из их павших унес с собой двоих-троих воинов. Кое-кто из латников брыкался даже лежа, когда его, пригвоздив, торопливо засекали сразу несколько нукеров. Достойно похвалы.

— Теперь их уже не так много, — отметил Субэдэй, хотя атака несколько поколебала его уверенность.

Угрозы со стороны латников он и без того не отметал, но, возможно, он недооценил их силу, проявленную в нужное время и в нужном месте. Тот бородатый безумец определенно рассчитал момент, внезапно набросившись на Субэдэев тумен как раз тогда, когда там уже торжествовали победу. Хотя обратно тех латников вернулась считаная горсть. Едва со стен врага дружно полетели стрелы, Субэдэй отдал приказ отойти от стен на безопасное расстояние. Его воины начали отвечать своими стрелами, но количество смертей было неравным, поскольку лучники венгров сейчас стреляли из-за этой своей перегородки. Орлок подумал еще об одном броске, который сокрушил бы стены, но цена была бы слишком высока. А впрочем, ладно. Враг сейчас находится за перегородкой куда более хлипкой, чем любая из цзиньских крепостей. Да и припасов у такого количества людей, забившихся в эти утлые стены, вряд ли хватит надолго.

Орлок пристально оглядел равнины с грудами тел. Некоторые раненые все еще ползали. Броски монголов сотрясли венгерское войско, сбили наконец-то с их короля спесь. Впору бы радоваться, но Субэдэй закусил губу в размышлении, как закончить начатое.