Осторожно! Злой препод! - читать онлайн книгу. Автор: Александра Мадунц cтр.№ 4

Радует лишь, что справки требуют пока исключительно от пенсионеров, вероятно почитая их наиболее опасными. У нас еще все впереди, а они напоследок как дорвутся! Хотя тех, кому за семьдесят, могли бы лишний раз в ФСБ не гонять — боюсь, секс не слишком для них актуален. Только не явилось бы это дискриминацией по возрастному признаку, противоречащей важнейшим принципам нашей демократии. Равно как освобождение от получения справки женщин, составляющих среди педагогов подавляющее большинство, стало бы дискриминацией по признаку половому. И плевать на то, что неполиткорректная наука психиатрия утверждает: ни одной женщины-маньяка природа пока не породила. Природа не породила — а общество поднатужится да породит. Тут-то мы и восхитимся прозорливостью министра!

Нет уж, лучше пусть по справедливости — все так все. Помните гениальную фразу Пятачка: «Любит ли Слонопотам поросят и, главное, как он их любит?» Наши начальники не сомневаются в ответе, и в целом я их понимаю. Вера Георгиевна, например, по должности старший преподаватель — без защиты диссертации, будь ты хоть гениальным педагогом с огромным стажем, выше не подняться. Полная ставка пять тысяч пятьсот. Полставки — две тысячи семьсот пятьдесят. Рублей. В месяц. Минус налог. Я готова в целях борьбы с инфляции перевести вам данную сумму в конвертируемую валюту. В долларах неплохо — почти сто. Ну а в евро примерно шестьдесят пять. И вот смотрит проницательный чиновник на эти цифры и думает: «А чего ради она вообще таскается на работу? В чем тут ее интерес?» (Бедняга еще не в курсе, что Вера Георгиевна к тому же поразительно хорошо преподает, а то бы его наверняка хватил удар.) И тут глаза его загораются радостным блеском. «Ага! — восклицает он, потирая руки. — Раскусил! А пускай они все принесут справки, что не маньяки». И чувствует свою полезность, даже необходимость — не зря протирает штаны, сообразил, уберег.

Не скрою, я и сама склоняюсь к мысли, что трудиться за подобные деньги способен лишь человек не вполне нормальный. Ну я и не претендую. Странностей у меня немало (потерпите, полный список будет оглашен несколько позже). Одна из них весьма характерна для математиков — логическое мышление. Оно подсказывает, что, когда мы станем стары и немощны (ежели, конечно, доживем), к власти придут те, которые сейчас юны. Не воспитаем в них совести, ориентируя исключительно на наживу, — будут, как в старой сказке, сажать родителей в санки и отвозить в лес на съедение волкам. А не разовьем их ума — загубят окружающий мир так радикально, что, не исключено, мы от ужаса дружным строем поплетемся к волкам собственными слабыми ногами.

Поскольку очень хотелось бы избежать сей печальной участи, я выбрала в жизни место, на котором имею шанс повлиять в нужном направлении на максимальное число неокрепших молодых душ. Реализую ли шанс — отдельный вопрос.

Знаете, есть один нелепый анекдот, популярный среди педагогов.

Лежит на земле маленькая птичка лапками кверху.

— Что с тобой? — спрашивают ее.

— Да вот держу лапками небо, чтобы не повалилось и всех нас не задавило.

— И ты уверена, что это помогает?

— Нет, не уверена. Но, по крайней мере, я делаю все, что в моих силах.

Вот и я примерно так же. Может, небо обрушится, может, нет, однако я честно пытаюсь его удержать. А свидетельствует ли это о том, что я маньяк, пока неясно. Подождем справки из ФСБ — там служат профессионалы, им лучше знать…

Знает он всякий косинус-синус, разные там науки.

Может помножить минус на минус, а получить не минус.

Михаил Щербаков

Вообще-то я была уверена, что после долгих лет работы в вузе студенты меня уже ничем не удивят. Ну не ответят в очередной раз на вопрос, из какого количества объектов состоит тройка векторов. Ну опять назовут эллипсоид эпилепсоидом. Запутаются в определении предела — основного понятия всего курса математического анализа. Кстати, огромная проблема — убедить учащихся, что сдать предмет не означает отдать все свои знания экзаменатору и радостно выскочить из аудитории необремененным. Хитрость в том, что они потом понадобятся тебе самому! Никогда не забуду парня, который в начале второго семестра, округлив от изумления глаза, обратился ко мне с вопросом: «А правду говорят, что определение предела все еще надо знать?» Было ясно — бедняге не верится.

Это послужило мне уроком, я теперь при каждом удобном случае громогласно возглашаю: да, определение предела все еще надо знать. И не только знать — надо понимать каждое слово, которое произносите, и складывать их в предложения, имеющие смысл, а не заучивать лекции, словно стихи. Помню, как возмущался юноша, сообщивший мне на экзамене, что максимальное значение — это самое маленькое. «Почему?» — опешила я, и собеседник укоризненно ответил: «Потому что вы так сказали!» Я чуть было не ляпнула: «А если я шутила или пьяная была?» (Хотя, поверьте, опытный преподаватель не позволит себе подобных шуток даже спьяну.) Студент долго потом жаловался одногруппникам: мол, всего одно словечко перепутал, маленькое с большим, а злая Мадунц сразу придирается, и завершил спич удивительно мощным слоганом: «Сама сказала, а сама же недовольна! На нее разве угодишь?»

Короче, у меня немалый опыт. Однако пару лет назад ввели единый государственный экзамен — и я осознала собственную наивность. Ох, не зря на подготовительных курсах родители стали постоянно спрашивать: «А вы учите математике или тренируете для ЕГЭ?» Я в ответ сурово извещаю, что придумать особую математику специально для ЕГЭ вряд ли кому под силу, математика — она и в Африке математика. Однако в глубине души терзаюсь сомнениями: вдруг теперь в школах под привычным названием замаскировано нечто совсем иное? Потому что девственность нынешних абитуриентов в отношении моего предмета не может не поражать.

Когда-то в детских журналах я охотно читала рубрику «Смешные случаи на уроках» — нынче с успехом могла бы ее вести, получив постоянный источник дополнительного заработка.

На первом же занятии потока, принятого по единому государственному экзамену, одному из студентов досталась нелегкая миссия нарисовать график функции. Куда уж проще — «y = 1». Даже я не ожидала подвоха.

Юноша, поразмыслив, начертил спираль.

Я стараюсь не душить прекрасные порывы, поэтому вежливо прокомментировала:

— Очень зрелищно. Но вам надо изобразить прямую.

Бедняга смущенно стер спираль и провел черту через всю доску из угла в угол.

— Горизонтальную, — поспешно добавила я.

— А, — обрадовался студент и, бодро постучав мелом, продемонстрировал вертикальную.

Лишь тут я поняла, что надо менять методику работы. Повторение и наглядность — вот мой нынешний девиз. Еще, разумеется, терпение.