Тигриные глаза - читать онлайн книгу. Автор: Ширли Конран cтр.№ 48

— Заставил? Ты хотел сказать «подкупил», — горько проговорила Дженни.

Оскорбленная и разочарованная, она два года пребывала в подавленном настроении и скрывалась от друзей. Плам с Лулу безуспешно пытались вывести ее из этого состояния. Но их счастливая семейная жизнь заставляла Дженни еще острее воспринимать свое одиночество. И она опять закружилась в хороводе нерадостных и недолговечных романов.

В 1990 году у Дженни умерла бабушка, которая, как оказалось, оставила ей достаточно денег, чтобы купить на них солнечную квартиру в старом доме времен короля Эдуарда с видом на парк. Обосновавшись там, Дженни повеселела. Теперь у нее был свой дом, хотя его не с кем было делить.

Возвращаясь пешком в отель, Плам решила, что если не сможет дозвониться до Лулу, то свяжется с Дженни, чтобы выяснить, в чем дело.

В «Риджентс» Плам ждал еще один конверт. Она вскрыла его, ожидая увидеть сообщение от Лулу. Но, оказывается, был звонок от ее матери.

К лифту она неслась что есть мочи. Почему мать звонила и такую рань — было пять часов утра по британскому времени? Это могло означать только одно: что-то случилось с Тоби или Максом.

Нетерпеливо ожидая лифт, Плам перебирала в памяти прошлые происшествия: как Тоби упал с подъемника в горах и сломал ключицу, как Макс чуть не утонул в бассейне шведского колледжа, как Тоби выпросил сахарной глазури и устроил взрыв на кухне, как Макс выпал из окна второго этажа. Чем старше они становились, тем в более серьезные переделки попадали. Мать говорила, что так бывает со всеми детьми. Ты беспокоишься, а им хоть бы что. Та самая пуповина навечно связывает мать с детьми.

Добежав до двери номера, Плам трясущимися руками достала ключ, уронила его, подняла, но не так вставила в замок, и ключ не проворачивался. С трудом открыв дверь, она ворвалась в комнату, все еще трясущимися руками набрала номер телефона матери и стала считать гудки. Может быть, мать звонила откуда-то еще? Из какой-нибудь больницы!

Она уже собиралась положить трубку и перезвонить в портсмутскую полицию, когда мать ответила ей:

— Ты застала меня в туалете, дорогая, что случилось?.. Ох, и я тоже… Нет, с ребятами все в порядке… У меня было несварение желудка, и я не могла заснуть, поэтому дала оператору номер твоей карточки, как ты и говорила мне. Хотела преподнести тебе маленький сюрприз… Нет, не только из-за этого… Хотела сообщить тебе, что у жены Джима вчера утром родилась еще одна дочь — сестренка Мелодии и Гармонии. Весит шесть фунтов, мать и дочь отлично себя чувствуют. Разве это не здорово?

Миссис Филлипс старалась поддерживать связь с Джимом — отцом ее внуков. Это вообще считалось хорошим тоном. Лорд Сноудон и принцесса Маргарет были разведены, но королева всегда приглашала его на семейные мероприятия. Принцессе Маргарет оставалось лишь криво усмехаться и молча сносить его присутствие. Миссис Филлипс, следуя примеру ее высочества, регулярно болтала с Джимом по телефону, не подозревая, что тот раздраженно жалуется Плам, что ее чертова мамаша достала его своими звонками.

— И какое же имя Джим придумал на сей раз? — ядовито спросила Плам. — Рапсодия? Попурри?

— Норма. Было бы прекрасно, если бы мальчики прислали цветы своей маленькой сводной сестричке. Джим оценит эту идею.

Плам послушно записала адрес больницы. Она закажет кричащий букет: оранжево-розовые гладиолусы с малиновыми розами и желтыми лилиями. Джим оценит эту идею.

Затем в голову пришла более конструктивная мысль.

— Мам, тетя Гарриет все еще в Париже?.. У тебя есть номер ее телефона?

Суббота, 18 января 1992 года

В Париже подмораживало. Да так, что у Плам прихватило пальцы, когда она в аэропорту взялась за ручку дверцы такси. В такси пахло потом и парфюмерией. Она дрожала от холода, а Бриз отвез чемодан с ее зимними вещами назад в Англию. Надо было немедленно купить теплую одежду.

Закутанные в темные одеяния прохожие спешили по заснеженным улицам Парижа. Плам решила, что Париж на ее картине будет в серых тонах: от сизых и до угольно-темных. Ну и еще бледная синева здешнего неба. И, может быть, с примесью бледно-лиловых, розовато-сиреневых и пурпурных оттенков Эль Греко.

У магазина модной одежды она попросила таксиста подождать и бросилась внутрь. Быстро купила черную пастушью накидку до пят, две пары леггинсов и два свитера в тон им — кипарисово-зеленый и аметистовый. Тут же натянула на себя аметистовую пару, вернулась в такси и попросила ехать на Левый берег.

Тетя Гарриет жила в обшарпанном доме на Университетской улице, где у нее были две комнаты на верхнем этаже. К ним вела полуразвалившаяся лестница.

Прежде чем Плам успела вскарабкаться по ней, с верхней площадки свесилась крупная женщина с темными подстриженными под горшок волосами и прокричала:

— Привет, Плам! Ты единственная из моих родственничков, кто не воротит от меня свой носик. — Тетя Гарриет поддернула свою длинную лиловую юбку и зашлепала навстречу ей вниз по ступенькам. Вскоре ее ловкие руки подхватили самый большой чемодан. — Как понимать твой визит? Ты тоже сбежала? — Поднимаясь первой, она то и дело оборачивалась назад, устремляя на Плам смешливый взгляд своих карих глаз. — Надеюсь, ты не будешь против того, что придется поспать на раскладушке в кухне?

В ее небольшой квартирке было не продохнуть от жары и многочисленных книг.

— Боюсь, что радиаторы вот-вот взорвутся, и консьерж ничего не может поделать с ними, — сказала тетя Гарриет. — Ты не была у меня с тех пор, как я переехала сюда, не так ли?.. Я не могла готовить в столовой, поэтому приспособила гостиную под кухню. Теперь, когда я не обязана заниматься этим как заведенная по три раза на день, я стряпаю с большим удовольствием. Вот только что приготовила мясное ассорти с бобами — идеальное блюдо для такого холодного времени… Тебе лучше засунуть чемоданы под кровать — больше нет места… Спальня такая маленькая, что мне пришлось оклеить ее полосатыми обоями, так она хоть кажется выше… Это настоящая походная кровать времен Наполеона, с Блошиного рынка.

— Односпальная?

— Да. Чтобы ни у кого не было никаких иллюзий на Сей счет. Да и вряд ли найдется такой француз, которому захочется заняться любовью на односпальной кровати. Они такие испорченные.

Уставшая после длительного перелета, Плам съела три порции ассорти и стала клевать носом прямо за столом. Видя это, тетя уложила ее на свою наполеоновскую кровать.

Воскресенье, 19 января 1992 года

Проснувшись и обнаружив, что тети нет дома, Плам выпила чашку чая и стала смотреть, как над крышами Парижа сгущаются сумерки.

Тетя Гарриет вернулась с пакетом жареных каштанов.

— Помнится, ты любила их, когда была маленькая. Кто бы мог подумать, что из того маленького создания получится знаменитая художница… Ты помнишь ту противную шотландскую собачку, которую вырезала из мыла? А ту коробку красок, что я подарила тебе надень рождения? Сколько тебе тогда исполнилось? Десять?