Очень женская проза - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Беляева cтр.№ 23

Ника топталась в вестибюле. Давно пора было идти домой, но прорываться сквозь темный многорукий тамбур было страшно. Можно было, конечно, посидеть спокойно, дождаться, пока мальчишкам новая игра надоест. Но с другой стороны, Сова был в тамбуре, и Нике до смерти любопытно было, как он себя поведет. Неужели после всех слов и записок тоже будет «мацать»?

Она открыла тяжелую дверь и шагнула в темноту. Темнота напряженно дышала десятком распаленных ртов. Помедлив, Ника сделала шаг вперед. Дверь за спиной закрылась. Где-то рядом что-то шевельнулось, и тут же от противоположной стенки раздался тихий голос Совы: «Это Ника». Шевеление замерло, кто-то нервно хихикнул, кто-то шепотом спросил: «Чё, Сова, жалко?», засмеялись уже трое или четверо. Сова тем же тихим голосом предупредил: «Урою». Смех умолк.

Ника сделала еще один шаг, потом еще – и благополучно достигла двери. Девчонки, оправляя растерзанную в битве школьную форму, ждали на крыльце, переживая и обсуждая впечатления. И недоуменно уставились на спокойную Нику, вышедшую из школы. «Ну?» – спросили у нее. Она пожала плечами, щурясь на апрельское солнце.

Так самый неромантичный и глупый парень в их школе, состоявший, казалось, из одних красных кулаков и мысливший, казалось, исключительно костным мозгом, дал Нике почувствовать себя настоящей женщиной, почти королевой, ради которой совершаются подвиги и под ноги которой летят в грязь дорогие шубы.

А ровно через неделю Сова избил самого тщедушного из их одноклассников, классического хлюпика и зубрилку. Избил жестоко, расчетливо, размолотив в кровь жалкую мордочку, сломав мальчишке ключицу и руку. Так уж получилось, что Ника это видела – и понеслась в школу, вцепилась в попавшегося по дороге завуча и с ревом потянула его на место происшествия. И тут же сбежала – Сова так и не узнал, кто привел завуча на задворки школы.

За нанесение школьному товарищу телесных повреждений средней тяжести Сову выперли из школы. В ШРМ он так и не устроился, на работу его не брали – болтался на улице, начал воровать, попался, был осужден условно, потом попался вторично и угодил в колонию. К неполным тридцати годам на его счету было четыре судимости.

Ника частенько вспоминала неудачливого ухажера. Ей казалось, что она виновна в том, что он, как принято было говорить, «оступился», «пошел по скользкой дорожке» и продолжает «катиться по наклонной плоскости». В конце концов, именно она приволокла завуча к месту преступления, и, не сделай она этого, кто знает, как обернулась бы Мишкина жизнь – глядишь, закончил бы школу, пошел в ПТУ, а то и в техникум, работал бы, женился, жил как все…

Пятеро громил вошли в зал ресторана, быстро, исподлобья осматривая помещение. Четверо отделились, сев за соседний столик, пятый же направился к Нике, приветливо улыбаясь. Она с трудом узнала Савина.

Он был шикарно одет. Умопомрачительной ширины брюки стекали к ботинкам, сиявшим как солнце. Дорогущий галстук цвета мечты украшал мощную грудь. Здороваясь, он сгреб Никину лапку крупными холеными руками, и Нику потрясли огромный перстень с синим камнем и ногти, над которыми, должно быть, ежедневно трудились пилки и щипчики маникюрши.

Стрижен он был, разумеется, коротко – однако не налысо. Зубы поражали воображение идеальной формой и девственной белизной фарфора. Словом, сидел перед Никой не малолетний хулиган с мутным тупым взглядом, а ярко выраженный криминальный авторитет, переживающий период максимального расцвета. Аль Капоне рядом с Совой отдыхал.

– Уж не думал увидеться, – весело сообщил Сова, налегая на стол, чтоб быть поближе к Нике. – Столько лет все-таки… Проблемы возникли?.. Никусь, ты говори, не стесняйся. Может, обидел кто?

– Да нет. – Она покачала головой, жалея, что нет в ее жизни ни одного врага, на которого можно было бы натравить всесильного Сову с его мордоворотами. – Я так, поговорить хотела…

– О чем? – Он поднял брови, демонстрируя удивление, и на миг Ника увидела перед собой глуповатого подростка.

Появился официант в белой рубашке, расторопно налил вина в бокалы поменьше, минералки – в бокалы побольше, принял от Совы заказ, восторженно улыбаясь и кивая так, что голова чудом не оторвалась.

– Слушай, Миш, – Ника хлебнула из маленького бокала для храбрости, – ты ведь так и не узнал, кто это тогда завуча за школу привел.

– Какого завуча? – Он замер с бокалом в руке.

– Ну, нашего завуча, Миш. Когда ты Нечипоренко бил, помнишь?

– Нечипоренко?! – Сова напрягся.

Ей вдруг стало страшно – а ну как разбередит сейчас затянувшуюся было рану, узнает Сова, кто его тогда сдал, – и что с ней, дурочкой, станет? Ему ж, поди, по тюрьмам остатки мозгов отбили, «Московский комсомолец» часто про таких, как Сова, пишет, им человека убить – раз плюнуть…

Она снова хлебнула из бокала и ринулась головой в омут:

– Это я виновата в том, что тебя из школы выперли. Это я завуча позвала, когда ты Нечипоренко… Ну, когда вы дрались… – Она покраснела. – Но ты пойми, Миш, это я не для того, чтоб тебе плохо сделать, я просто испугалась, думала, убьешь его…

– И что? – ничего не понимал Сова.

– Ну как – что? – озадачилась Ника. – Получается, что я тебя подставила. А ты и не знал…

– Хе! – Сова наконец расслабился, откинулся на спинку стула, закурил. – Брось ты, е-мое, в самом деле… Все я знал прекрасно, нашлись добрые люди…

– Как? – теперь поразилась Ника. – Знал? И ничего мне… – Она умолкла.

– А что я должен был, прибить тебя, что ли? – Он аккуратно стряхнул пепел. – Я для тебя, ясный перец, идиотом был, но не до такой же степени…

– Слушай, Миш, – со слезой в голосе завела Ника, – прости меня, пожалуйста. А?.. Если б я знала, что так получится – что тебя из школы выгонят, что ты в тюрьму попадешь, – Господи, да разве б я…

– Эй! – испугался Сова, видя, что Ника готовится плакать. – Ты чего?

– Жалко мне тебя, Миша. – Ника пыталась успокоиться.

– Жалко? Меня? – переспросил Сова и расхохотался. Охранники за соседним столом оглянулись на повелителя.

– Дура ты, Ника, – сказал, отсмеявшись, криминальный авторитет. – Чего меня жалеть? Что сидел я? А по-твоему, на зоне что – не люди, что ли? Знаешь, я так бы и сдох никем, если б там одного человека не встретил. Настоящий мужик был, царство ему небесное… Он меня из говна вытащил, реальное дело в руки дал, человеком сделал. Кем бы я был сейчас? Слесарем-сантехником?.. – Он снова перегнулся к ней через стол, перейдя на доверительный шепот. – Подо мной сейчас полгорода. Бабки, власть, тачки за пол-лимона баксов… Ты вообще такую сумму представить можешь?

Ника покачала головой – такая сумма представлялась с трудом.

– Я не выпендриваюсь, – хриплым шепотом продолжал Сова, – мне это на хрен не надо. Я тебе говорю, как реально дела обстоят. Вот.

Он умолк. Официант принес закуски. Ника ковырнула прозрачный розовый ломтик – то ли рыбы, то ли мяса, выглядит так красиво, что не разберешь.