Любовь красного цвета - читать онлайн книгу. Автор: Салли Боумен cтр.№ 104

На мгновение ему показалось, что его уловка сработала. На напряженном лице Ламартина отразилось вначале сомнение, потом надежда и наконец – презрение. У Роуленда, наблюдавшего за этими переменами, внезапно возникло ощущение, что он смотрит на самого себя – грязного, гадкого. Действительно, распорядись судьба иначе, и он вполне мог бы оказаться на месте этого человека. Ламартин был почти одного с ним роста, такого же телосложения, у него был такой же цвет волос. Да и возраст у них был примерно одинаков. И те эмоции, которые отражались сейчас на лице Ламартина, при сходных обстоятельствах могли принадлежать ему, Роуленду Макгуайру. Роуленд оказался во власти противоречивых чувств. Он испытывал к этому человеку враждебность, одновременно ощущая с ним странное родство. «Мы так похожи», – подумал он и в то же мгновение весь подобрался. Ламартин явно готовился нанести ему удар.

Заметив угрожающее движение, Роуленд сгруппировался, готовясь дать отпор. Однако удара не последовало. Вместо этого Ламартин окончательно переменился в лице. Его черты выражали теперь величайшую любовь и нестерпимую боль – переживания, которые мог вызвать у него лишь один человек на свете. Опустив руки, Роуленд покорно отошел в сторону.

Позади стояла Джини – в халате и босая. Она остановилась метрах в пяти от двери, вперив неподвижный взгляд в лицо Ламартина.

– Хватит лгать, Роуленд, – проговорила она еле слышно. – Я запрещаю тебе. Потому что так нельзя.

Вслед за этим воцарилась звенящая тишина. Паскаль Ламартин вошел в гостиничный номер, даже не взглянув на Роуленда, и замер перед Джини. Он не дотронулся до нее, даже не повысил голоса. Заговорив по-французски, он попросил Джини одеться и выйти. Немедленно. На сборы отводилось пять минут, ни одной больше. Сам же Ламартин намеревался ждать ее в коридоре у лифта. И был бы ей весьма признателен, если бы она в самом деле поторопилась, поскольку кое-что указывает на то – последовал многозначительный взгляд на Роуленда, – что им есть о чем поговорить.

Роуленд не мог не оценить того, что даже в столь дикой ситуации этот парень не потерял рассудка. Выходя из номера, Ламартин задержался и смерил соперника испытующим взглядом.

– Вы в самом деле женаты? – резко спросил он.

– Нет, – ответил Роуленд, глядя в спину уходящему. Ламартин знал, о чем спрашивал.

– Говорить будешь позже, – предупредил Паскаль, затаскивая ее за собой в кабину лифта. Восемь этажей вниз они проехали без единого слова, без единого прикосновения, будто были совершенно незнакомы друг другу. Чужие среди чужих – ничего, кроме холодной отстраненности и равнодушия. И все же те, кто ехал с ними в лифте, не могли не улавливать эмоций, владевших этой странной парой. Джини догадывалась об этом, видя, как другие осторожно поглядывают на них, тут же отводя глаза в сторону, стоило лишь встретиться с ними взглядом. Почти ничего не видя перед собой и спотыкаясь, она пробралась к выходу сквозь толпу журналистов, успевшую вновь скопиться в вестибюле. Холодный, влажный воздух несколько оживил ее, и Джини начала что-то бессвязно бормотать, однако Паскаль ничего не хотел слышать. Он упрямо тащил ее за руку сперва через дорогу, а потом по мосту, перекинутому над медленными серыми водами Сены.

Должно быть, Паскаль был по-настоящему оглушен происшедшим. Джини не могла разглядеть его лица – слезы застилали ее глаза. Словно ничего не видя и не слыша, он шел вперед. Даже машины, которые резко тормозили, едва не налетая на них двоих, не волновали его. Когда они перешли на левый берег реки, Паскаль повел Джини вдоль набережной, а потом свернул на узенькую улочку под названием Сен-Жюльен-ле-Повр. И тогда она поняла, куда они направляются. На этой улице располагалась небольшая гостиница, в которой они дважды останавливались в минувшем году. Здесь же, наверное, Паскаль остановился и на этот раз. Джини было уперлась, но он, не обращая внимания на ее болезненный вскрик, только сильнее стиснул ладонь насмерть испуганной женщины. Войдя в старинное здание, они по неширокой лестнице поднялись в комнату, из которой открывался вид на реку и собор Парижской Богоматери. Впрочем, вид этот вряд ли можно было назвать живописным. Из подслеповатого окна Сена и собор не были видны целиком.

Это была та самая комната, где их селили во время двух предыдущих визитов, еще до Боснии, когда Паскаль и Джини приезжали в Париж навестить Марианну. На этой кровати они занимались любовью, из этого окошка высовывались вдвоем, чтобы поглазеть на улицу. Все это было прошлой весной, когда им обоим было легко и радостно, а мир казался наполненным добротой и светом. Сейчас же, войдя в старый гостиничный номер, Джини испытала такое чувство, будто столкнулась с печальными призраками той счастливой парочки. Закрыв лицо ладонями, она уткнулась в стену. Паскаль с грохотом захлопнул дверь.

– А вот сейчас можно. Что ж, рассказывай… – Каждое слово давалось ему с трудом. – Рассказывай, сколько это продолжается. Рассказывай, черт бы тебя подрал, сколько времени ты врешь мне, Джини. С тех пор как уехала из Боснии? А может, еще раньше начала?

– Нет-нет, уверяю тебя, Паскаль, – с умоляющим видом бросилась она к нему, – все произошло только этой ночью. Одна эта ночь – никогда раньше…

– И ты думаешь, я поверю тебе? – отшатнулся он от нее как от прокаженной. – Твоему лживому лицу? Твоим глазам? Да я смотреть на тебя не могу! Ты обрезала волосы. Ты смердишь этим мужчиной. Ты незнакома мне. Всевышним заклинаю, не подходи! А ведь я на собственную голову поспорить был готов, что ты неспособна на это. Кто угодно, но только не ты…

– Паскаль…

– Ни слова больше. Молчи! Только, ради Бога, не вздумай ко мне прикасаться. Я был близок к тому, чтобы убить тебя. И его тоже. Постой. Мне нужно подумать. Душно, воздуху не хватает…

Сжав кулаки, Паскаль заметался по комнате. Прорычав сквозь зубы что-то нечленораздельное, он настежь распахнул окно и высунул голову под мелкий дождь. Шторы словно флаги заколыхались на ветру, со стола на пол слетел клочок бумаги. На нем почерком Паскаля были нацарапаны названия десяти крупных парижских отелей с телефонными номерами. «Сен-Режи» был в этом списке последним. Глядя на эти каракули, Джини не смогла удержать слез.

– Так вот как ты нашел меня? А я-то думала, что ты говорил с Максом…

– С Максом? Нет. – Резко обернувшись, он уперся в нее невидящим взором.

– У меня нет больше сил. Две ночи подряд я провел в дороге, не спал, летел к тебе как на крыльях. Сначала помчался в Амстердам – думал встретить тебя там. Вот, думаю, сюрприз для нее будет! Но тебя там уже нет, говорят – уехала. И я лечу сюда, добираюсь только к двум часам ночи. Здесь главное событие – показы мод, и я понимаю, что тебя нужно искать в отеле, где остановилась Линдсей. Нашел. Но было поздно, твой номер не отвечал. Я решил дождаться утра и… – Он не смог больше говорить. Его лицо потемнело от боли и непонимания. Паскаль закрыл окно.

– Хотя какое, в сущности, это имеет значение? Чепуха, пыль. Я оглох, ослеп, лишился способности думать. Единственное, что я вижу, – это мужчина, загораживающий мне вход. Я сразу понял, что он врет. Я видел это по его лицу, я видел твой плащ на стуле. Но и тогда, даже тогда я думал: «Нет, этого не может быть. Что-то здесь не так». Я отказывался верить очевидному вопреки тому, что уже знал. Я узнал это утром, едва он поднял трубку. Было что-то в его голосе… – От волнения у Паскаля перехватило горло. Джини видела, как он отчаянно пытается взять себя в руки. – Странноватое. Вряд ли я забуду, что это такое – стоять в гостиничном коридоре, терзаясь от боли…