Взрослая жизнь для начинающих - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Рутледж cтр.№ 52

Сегодня она уже видела, что помадка уже более-менее готова, но ей не хотелось, чтобы все уже закончилось. Может быть, стоит сделать еще одну порцию. Мэри вздохнула и отметила, что шкафы хорошо бы протереть. Ей искренне хотелось закрыться на кухне, включить радио и навести в шкафчиках настоящий порядок, а не развалиться перед телевизором, задрав ноги кверху, и не смотреть «Обитателей Ист-Энда» с большим бокалом вина в руке. От мысли, как она сидит перед телевизором и тут заходит Крис, а она беззащитна перед его взглядом, который будто говорит: «А, пока я спасаю мир, ты тут смотришь телевизор», — и от этого взгляда она весь вечер не в состоянии сдвинуться с места, молчит и изо всех сил обдумывает, что же делать, — от мысли об этом у нее внутри что-то болезненно сжалось.

Мэри набрала ложкой еще жидкую помадку и, высоко держа ее над стаканом, вылила тонкой струйкой в холодную воду. Казалось, что помадка уже готова, но она знала, что это не так, поэтому, взяв из ящика чайную ложечку, она выскребла из стакана карамелизованную массу и подула на нее, чтобы остудить.

Потом Мэри услышала, как раз в паузе между песнями, как открылась входная дверь, и машинально отправила ложку в рот. Помадка совсем не настолько остыла, как она предполагала, и обожгла ей язык. Мэри постаралась охладить рот, быстро вдыхая воздух, но это не помогло, и она почувствовала тошноту.

Крис вернулся с работы необычно рано. Сейчас же только полшестого? Наступил конец света? Или для голода тоже существует сокращенный рабочий день?

Мэри молча ждала, не крикнет ли он ей: «Привет!», но послышался только звук, с которым открывалась дверь в комнату, а потом заскрипели несмазанные дверцы встроенного шкафа. Обычно Крис просто бросал одежду на кровать и ходил в трусах-боксерах до тех пор, пока не сочтет нужным что-то надеть. Единственным предметом одежды, который он когда-либо вешал на место в шкаф, была пиджачная пара, — как ни странно, предмет его гордости, хотя ведь это, кажется, символ капиталистической эксплуатации.

Его костюм?

Мэри прекратила перемешивать помадку, бросила ложку в кастрюлю и стала прислушиваться. Крис практически никогда не надевал на работу костюм. Для него это имело важный смысл, ведь только марионетки из мира коммерции носили галстуки и рубашки. Те, кто был занят спасением планеты, носили кроссовки на босу ногу. Ей не хватало храбрости сообщить мужу, что ее брат, занимавшийся информационными технологиями, оплетал планету «паутиной», обутый в такие же кроссовки, как у Криса. Но все же, — когда Мэри задумалась об этом, она ясно припомнила, — сегодня он определенно ушел на работу в костюме, но она так старалась поскорее и незаметно смыться из дома, что не обратила на это внимания.

— Неужели уже и до этого дошло? — пробормотала она, обращаясь к своему смутному отражению в запотевшем окне.

В последнее время он даже не кричал из комнаты, поставила ли она чайник. Казалось, что они разговаривают друг с другом лишь в присутствии посторонних.

Мэри в последний раз сердито размешала помадку деревянной ложкой и перелила из кастрюльки в керамическое блюдо, которое когда-то купила для пирогов с заварным кремом. Она украсила верх помадки элегантным узором из последних оставшихся капелек.

А потом зазвонил телефон, и Мэри, понимая, что Крис не станет брать трубку, засунула помадку в холодильник, глубоко вздохнула и, ощущая себя почти Ларой Крофт [34] , отправилась в гостиную, царство мертвой тишины.

С тех пор, как они сюда переехали, зарплату ни тому, ни другому существенно не повышали, и Давенпорты так и снимали однокомнатную квартиру, в которой поселились с самого начала, — это был один из многочисленных домов, стоявших бок о бок, на улочке в Тутинге. Когда они только въехали, эта улица выглядела несколько обшарпанной, но потом понаехала орда крикливых мамаш, которым был не совсем по карману Клапам, и цены взлетели, так что хозяйка квартиры, много о себе воображающая стареющая хиппоза, которой ее, пусть и небольшое, личное состояние позволяло делать вид, что она все еще где-то учится, несмотря на то, что у нее было добрых тридцать лет, чтобы все-таки признать себя уже взрослой, каждый раз, когда они приходили продлить договор о найме, повышала плату соответствующим образом. Но если плата за жилье шагала в ногу со временем, то, благодаря упорному нежеланию Мейзи хоть что-то изменить в этом «доме, где вокруг ощущаются счастливые моменты прошлого» (или невероятное скупердяйство, как кому-то вполне может показаться), все вещи в доме были примерно тридцатилетней давности, и вы можете представить, как они пахли. Ну довольно, не будем больше о хипповских ценностях.

Мэри стояла в прихожей с трубкой в руке; она отвернулась, чтобы не видеть, как Крис подстригает ногти на ногах, развалившись на мягком красном диване, который она купила на деньги, заработанные тяжким трудом после школы, занимаясь с Кэти Вилсон. Приходилось делать решительный выбор: или учительские принципы, или мебель, на которой можно будет сидеть, и, когда она однажды увидела, что по ручке старого дивана что-то ползет («Нет, я никак не могу выбросить этот диван! На нем столько всего произошло!»), выбор был сделан.

— Алло? — сказала она, не называясь, на случай, если звонят какие-нибудь отморозки.

Но это была Айона. Услышав ее, Мэри была готова тут же броситься к ним в гости, и болтать с ними, и пить хороший кофе, но заставила себя ответить ей жизнерадостным тоном. Может быть, даже слишком жизнерадостным. Она посмотрела на себя в зеркало, которое висело в прихожей, и постаралась смягчить отчаянные нотки в голосе так, чтобы они показались обычным воодушевлением.

— Да, это было бы замечательно. Крис, — крикнула она, — Айона и Ангус отправляются в «Гроздь» пропустить по кружечке. Ты не хочешь пойти?

— Нет, — ответил Крис, не поднимая глаз.

«Я могу пойти без него, — подумала она. — Моя машина стоит снаружи. Но тем самым я явно продемонстрирую, что больше не рассуждаю с точки зрения „нас вместе“. Может быть, нам стоит провести вечер вместе, дома. Может быть, в этом все и дело. Нам нужно побольше времени провести вместе, нужно поговорить, и чтобы при этом никого не было».

— Да, все в порядке, Айона, — сказала она, стирая пальцем слой пыли с верхнего торца зеркала. — Мне нужно к завтрашнему утру наделать древнеримских монет, а Крис, кажется, немного устал.

Пока Айона выражала свои соболезнования, Мэри накручивала на пальцы телефонный шнур. Она видела, как в двух метрах от нее Крис стряхнул обрезки ногтей на ковер.

Мэри натянула провод.

— Но ты можешь на меня рассчитывать, когда вы займетесь ремонтом, — сказала она. — В школе скоро каникулы, и я с удовольствием поработаю валиком и кистью.

С дивана раздались неопределенного характера звуки, которыми Крис выражал возмущение, — возможно, оно относилось к Мэри, а возможно, к участнице телеигры, которая не могла назвать столицу Камбоджи.