Тень луны - читать онлайн книгу. Автор: Александр Трапезников cтр.№ 7

— А ты? — вслух спросила она, хотя в квартире никого не было.

…Игорь отпустил такси за квартал от своего дома, шел один по пустынной улице, вдыхая ночной воздух и наслаждаясь негаданной тишиной. Почти во всех окнах был потушен свет, город давно спал, оставив незавершенные дела на утро, словно обещанное пробуждение ждало каждого из его жителей. Так или иначе, но отмеренное человеку время зависит не от него, не ему подвластно изменить сроки и сосчитать количество дней, за каждый из которых предстоит давать отчет на том последнем суде, где уже не будет нужды взывать к свидетелям. Свидетель твоего существования на земле есть, Он единственный, кто и будет тебя судить.

Приближаясь к подъезду, Кононов ощутил легкое беспокойство, тревогу. Внутренне напрягшись, он замедлил шаг, не поворачивая головы бросил взгляд влево-вправо. После покушения на него, случившегося три года назад, ему еще долгие месяцы мешал жить этот загнанный глубоко внутрь страх — ожидание худшего. Потом, казалось, все минуло, равновесие восстановилось. И вот снова… Он был безоружен, но продолжал двигаться вперед, к своему подъезду. Если хотят убить — тебя достанут везде: хоть в Кремлевских палатах, хоть в туманном Альбионе, если только ты не зароешься подобно червю в илистый берег Нила. Главное, не доводить себя до подобных ситуаций, любой конфликт может иметь разумное разрешение. Но если уж у тебя появился смертельный враг, то постарайся убить его первым. Правило, которому научила Игоря жизнь.

За кустами шиповника, росшими возле подъезда, скрывалась маленькая скамейка. На ней сидело два человека. Игорь не сразу разглядел их, а когда увидел — облегченно вздохнул. Тревога оказалась ложной. В поднявшемся навстречу милиционере он узнал капитана Евсеева, из местного отделения. Девушка осталась сидеть, не шелохнувшись. Она была одета в кожаные брючки и майку под американский флаг. Ну конечно же! Лера. Что она опять натворила?

— Вот. Провожу с ней воспитательную беседу, — озабоченно произнес капитан, пожимая Игорю руку. — Доставил прямо к вам, а дверь заперта. Решили подождать. Не в «обезьяннике» же ей париться?

— Ну и правильно, — согласно кивнул головой Кононов. — А что на сей раз?

— Да ничего страшного, — успокоил его Евсеев. — Впрочем, пусть сама рассказывает!

Валерия насмешливо и явно недовольно фыркнула. Кононов строго посмотрел на нее, но не проронил ни слова. Капитан Евсеев был его давний знакомец. Когда-то, лет семь назад с ним произошел просто анекдотический случай. Смех смехом, но дело могло закончиться для капитана, тогда еще лейтенанта, весьма плачевно: служебным несоответствием и увольнением из органов. Да и всему отделению бы не поздоровилось. А произошло то, что участковому Евсееву, обходившему в марте территорию, свалилась на голову сосулька. Бедняга рухнул без задних ног, а кто-то из сердобольно собравшихся свистнул у него под шумок «плетку» — пистолет «Макаров» прямо из кобуры. В те времена это еще считалось серьезным должностным проступком. И ведь был-то он без сознания всего минут пять, не больше. Старушкам ствол ни к чему, только пацанам, а где их искать? Милиция за два часа перекрыла всю местную шпану, без толку. Волей-неволей надо писать рапорт. Один выход: Евсеев прибежал к Хмурому, взмолился, чуть не падая в ноги — помоги. Все сделаю, другом будешь. Кононов сам на контакт с милицией никогда не шел, как многие его «коллеги». Но знал, что связь с органами, особенно с ФСБ, необходима и порою предельно взаимовыгодна. Аксиома, не требующая доказательств. Информация — это главное в любой сфере деятельности, здесь альфа и омега успеха. А тут такой случай! Конечно, поможем, сказал Игорь, нет проблем, не надо биться головой об стену, она еще пригодится: и голова, и стенка. Подняв всех своих ребят, Кононов уже через полтора часа вручил незадачливому Евсееву его любимый «Макар». Нашел его кстати, именно покойный Валерка, брат Валерии. Сейчас она сидела на скамейке, покачивая ногой и чиркая зажигалкой, нахально снизу поглядывая на разговаривающих мужчин.

— Все ясно, — сказал Игорь, усмехнувшись. — Спасибо, Иван, за заботу. Расписку в получении этого экземпляра писать не будем?

— Не стоит! — капитан засмеялся, махнул рукой и отправился восвояси, а Кононов, нахмурив брови, взглянул на свою «воспитанницу». Теперь, когда у нее никого нет — это кареглазое существо его «головная боль».

— А что «они», дядя Игорь? — почувствовав предстоящую выволочку, сердито взвилась Лера. — Проходу от этих черных нет. Сами, блин, знаете! и она вновь чиркнула зажигалкой, пытаясь закурить.

— Значит так, — раздельно произнес Кононов, выдержав паузу по всем театральным правилам Станиславского. — С этого часа жить будешь в моей квартире, под моим присмотром. Потом решим, куда тебя пристроить, в какой колледж или на работу. В Гринвич или на Северный Полюс. С этой минуты никаких «блинов», никаких гулянок. Сигареты выбрось. У меня три комнаты выберешь себе любую. Вещи твои перевезем завтра. Через полгода ты можешь выйти замуж и, честно говоря, это было бы лучшим для тебя выходом. Хотя, сомневаюсь, что ты принесешь радость спокойной семейной жизни этому гипотетическому идиоту.

Лера фыркнула, словно норовистая лошадка, но выслушала его речь, притушив взгляд.

— И еще одно, — добавил Игорь, забирая у нее пачку сигарет и выбрасывая ее в кусты. — Это уже моя личная просьба. Не появляйся больше в этом звездно-полосатом флаге. Теперь не могу Америки.

— Хорошо, дядя Игорь, — покорно сказала Лера, поднимаясь со скамейки. — Будь по-вашему, мы не возражаем…

1

В дворницкой, больше похожей на чулан с единственным зарешеченным окошком, было тесно, мало пригодной для жилья мебели, еще меньше посуды, но очень много хозяина — громоздкого как шкаф старика, чей фас напоминал лицо Карла Маркса, только еще круче: бурная растительность лезла у него из ноздрей, ушей, закрывала губы, глаза и половину груди. Волосатый человек устроился тут очень уютно, к водопроводной трубе был припаян кран с раковиной, в углу стояло ведро, куда можно было опорожняться, имелся даже неработающий холодильник, где хранились кое-какие продукты и газовая плитка с чайником. Что еще нужно истинному философу, чтобы созерцать жизнь, ежели не из бочки, то из подобной каморки, похожей на камеру? Звали старика попросту: Каллистратыч и было ему семьдесят четыре года, из коих сорок девять лет он провел в различных тюрьмах и лагерях. Сидел он большей частью за воровство и бродяжничество, но давно отошел от всяческих дел, и последние годы — с приходом в Россию «демократии», его никто не трогал. И он старался никому не мешать, подметая по утрам двор и собирая себе на пропитание починкой выброшенных на помойку вещей, где порою можно было найти столь ценные предметы, которые просто просились в витрины антикварных магазинов. Однажды, например, он обнаружил три дюжины превосходно сохранившихся гравюр в подборке журнала «Русский инвалид» за 1882 год, снесенные глупым наследником умершей старушки к мусорной куче, а это находка оказалась буквально музейной редкостью. Словом, жить можно везде и всюду, была бы воля, а здоровьем Бог Каллистратыча не обидел. Его бы хватило еще лет на тридцать, даже не смотря на то, что он любил иногда прикладываться к бутылке. Все образование старика состояло из трех классов, но у него был какой-то особый природный ум, мужицкая прозорливость и неисчерпаемая тяга к самопознанию, жизнеустройству мира. А для чтения хватало и тех газет или книг, которые он находил на помойке. Однажды Каллистратыч оказал Кононову некую услугу, и теперь Игорь охотно приезжал сюда, особенно в те дни, когда ему хотелось отвлечься от собственных мыслей. Каждый отдыхает по своему…