Прогулка без морали - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Рощина cтр.№ 57

Валя продолжала стоять у окна. Она не знала, что так же теперь проводит большую часть свободного времени и ее мать. Только вид обеим открывался совершенно разный. Степаниде — неспешная, привычная, размеренная сельская жизнь. А Валюше — вечно спешащие чужие силуэты, мчащиеся автомобили. Ей надоедало наблюдать за этим мельканием, и глаза машинально всматривались вдаль. Туда, куда пряталось солнце по вечерам. Желто-оранжевые лучи устало освещали небольшое пространство, купающееся в теплом, уютном свете. Оно становилось все меньше. Еще немного, и станет темно, мрачно. Она чувствовала себя чужой здесь. Вадима целыми днями нет дома. Раньше она не ощущала одиночества так явно. Каждодневная суета, рабочий ритм делали ее причастной к тому, что происходило за окном. Теперь она не могла позволить себе лишнего движения. Располневшее, с неохотой подчиняющееся ей тело едва передвигалось. Ноги уставали, наливались и становились похожими на две мощные колонны. Ожидание появления новой жизни с каждым днем становилось все более мучительным. Ее ощущения разделяла разве что Вероника Сергеевна. Она это делала за Степаниду, Вадима. Но Вале было бы намного легче, если бы она могла чаще общаться с мамой и видеть ответную реакцию мужа на ее восторженное ожидание. Вадим не был настроен романтически ни капли. А мама устало интересовалась ее здоровьем и, кажется, не слушала ответ. Что за чепуха получается. Закадычной подруги у Вали в Горинске тоже не было. Хотя она понимала, что всеобъемлющая дружба приобретала бы все более узкие рамки с появлением семьи. Былая расточительность времени становилась невозможной и делала встречи все более краткими, поверхностными. Никуда не денешься. Положение жены обязывает. Мужчинам в этом плане легче. Они часто считают дружбу более важным делом, чем общение с супругами, детьми. Они могут позволить себе планировать часовые беседы, не заботясь о тех мелочах, которые загружают женщин до предела. Эти каждодневные заботы просто не видны, и плоды их пожинаются, как должное.

Вадим не злоупотреблял частыми отлучками из дома. Ему нравилась атмосфера, царящая в доме. Он не задерживался после работы, не оттягивал момент возвращения туда, где ждет Валя. Он поднимался по ступенькам лестницы, мысленно представляя, как она улыбнется ему и медленно пойдет на кухню. С нею он всегда чувствует себя уверенно, на подъеме. Она принадлежит к тому редкому типу женщин, которые интуитивно притягивают к себе. Ничего лишнего в словах, поступках. Иногда Вадиму казалось, что Валя слишком идеальна. Не скрывается ли за этим что-то негативное? Однако прошло достаточно времени, чтобы разобраться. Она как на ладони и при этом не простушка. Годы, прожитые в Горинске, не прошли для нее бесследно. Ушел специфический говор, появилась уверенность в себе. Постепенно перестала обращать внимание на каждый взгляд, обращенный в ее сторону. Она ощущала себя одним целым с этим огромным, пульсирующим организмом. Правда, в ее облике осталось что-то едва уловимое, по которому можно было определить приезжего, вписавшегося в городскую жизнь человека. Белову нравилось, что его жена привлекала к себе внимание прохожих, производила приятное впечатление на друзей, знакомых, покорила родителей. При этом сама она не была в восторге от настойчивых взглядов. Главным было, чтобы любимый мужчина вот так же восторженно смотрел на нее. Белов поступал именно так, особенно когда находился в прекрасном расположении духа. Может, это сыграло большую роль в том, что они сейчас вместе и, кажется, неплохо сосуществуют друг с другом. В их отношениях не было недосказанности. Прошло не так много времени, чтобы говорить об этом, но сплошь и рядом люди расходятся, не прожив вместе и года. Зачем далеко ходить? Опыт предыдущих браков Вадима был тому подтверждением.

Он продолжал постоянно подшучивать над Валей. Придумал ей несколько прозвищ и в зависимости от настроения, ситуации пользовался ними. Он никому не говорил, что имя — единственное, что ему в ней не нравилось. Это была не ее вина. Она не оставалась в долгу. Их перепалки красноречиво показывали развитие отношений. Валентина оказалась тоже остра на язык. Белову это очень нравилось. Ее умение в нескольких словах дать точную характеристику способствовало возвышению в глазах мужа. Последнее время она, конечно, изменилась, но это пройдет с рождением малыша. Лишь бы она не превратилась в суетливую, суперзаботливую мамочку. Это может отравить радость появления в доме малыша. Белов уже не первый раз слышал от знакомых такую историю. Рождается долгожданное чадо, и отец отходит на второй план, мягко говоря. Свою физиологическую задачу он выполнил и навсегда потерял место рядом со своей избранницей. Она наглухо закрывает уши от его стенаний, отгораживаясь усталостью, мыслями о малыше, проблемами собственного здоровья. Вадим надеялся, что у них все будет по-другому. Ему не верилось, что безграничная любовь жены может вдруг раствориться в повседневных заботах. Он настраивал себя, что ничего не изменится. Она так же будет целовать его перед уходом на работу и с улыбкой встречать по вечерам. Не станет прерывать рассказов о том, как прошел день. Не забудет его любимых блюд. Всегда с удовольствием разделит его желание заняться любовью. Ребенок сплотит их. Почему должно быть иначе? Вадим проводил аутотренинг, чувствуя нарастающее напряжение. Чем ближе становилась реальность появления малыша, тем больше нервничал Вадим. Это не было беспокойство за жизнь Вали или их чада. Белов не мог объяснить, что настолько лишало его покоя. Валю понять было можно, она физически проживала каждый день вместе с ребенком. Мечтала ощутить прежнюю легкость в теле, проворность. Это было по-детски, но объяснимо. С Вадимом же творилось такое, чего он не замечал за собой никогда. Он стал просыпаться среди ночи от безотчетного страха. Сердце вырывалось из груди. Он долго лежал, прислушиваясь к ровному дыханию Валюши. Она спала высоко, на двух подушках. Говорила, что так ей легче дышать.

— Петрович, ты счастливый человек, — поцеловав мужа утром, как-то заметила она.

— Отчего, смею поинтересоваться? — Вадим проснулся не в самом хорошем расположении духа, и фраза Вали была совсем некстати.

— Ты можешь спать на животе! — Ее серо-зеленые глаза хитро сощурились. — Первое, чего я пожелаю после родов.

— Какая проза. Я думал ты захочешь моря алых роз, брызг шампанского, объятий мужа, а тут такая приземленность.

— Белов, не забывайся!

— Шучу я так. Пора бы привыкнуть. А вообще, я сегодня пытался вставать поочередно с правой, левой ноги — результат один. Настроение хреновое, и недосып действует на нервы.

— Недосып у нас с тобой еще впереди, — медленно поднимаясь с постели, сказала Валя. Она вспоминала слова Маковецкой о единственном желании выспаться после рождения сына. Мама говорила то же самое и просила перестать читать по ночам. Часто лежа без сна, Валя потихоньку включала настольную лампу и запоем читала Уоллеса до четырех утра. Раньше такая литература ее не интересовала, а сейчас, что называется, дорвалась. Потом вставала вместе с Вадимом хоть в семь, хоть в девять, чувствуя себя отдохнувшей. Это был парадокс. Бывает, проворочаешься всю долгую ночь, будто спал и не спал, а поутру поднимаешься со скрипом, как несмазанная телега. Таким в этот день выглядел Вадим. — Прими душ, и все пройдет, а я пока приготовлю тебе омлет и апельсиновый сок.